Защищённая (ЛП)

Ханна Форд «Защищённая» (Одержимая #5), 2018

Переводчик: Катерина Сорокина

Вычитка: Лела Афтенко-Аллахвердиева

Обложка: Врединка Тм

Перевод группы: http://vk.com/fashionable_library

Любое копирование и распространение ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Оглавление

Ханна Форд

Любое копирование и распространение ЗАПРЕЩЕНО!

Аннотация.

Эпизод 1.

Эпизод 2.

Эпизод 3.

Эпизод 4.

Аннотация.

Некоторые обещания созданы, чтобы их нарушать

Двадцатилетняя Оливия Райли пообещала себя единственному мужчине и только ему: своему лучшему другу и родственной душе Деклану Кину. И она держит это обещание, даже несмотря на бесчисленные приюты и перемещения по штатам. Она никогда не целовалась ни с одним парнем из-за клятвы, данной Деклану много лет назад. Есть только одна проблема - она не знает, где он сейчас.

Появляется Кольт Кэннон. Когда Оливия начинает работать на сексуального и опасного плохого парня, она просит его помочь в поисках Деклана. Несомненно, любой с деньгами и возможностями Кольта сможет его найти. Кольт соглашается, но взамен кое-что требует от Оливии. Нечто темное, сексуальное и опасное, что будет испытанием ее воли и пределов самоконтроля.

Но Оливия скоро узнает, что иногда удовольствие стоит боли. А некоторые обещания так и молят, чтобы их нарушили…

Эпизод 1.

Мне потребовалась секунда, чтобы понять, о чём говорил Калеб, потому что сначала я испытала облегчение от того, что он не оказался каким-нибудь психом, преследовавшим меня на улице с целью ограбления.

Но вскоре облегчение сменилось ещё более ужасным чувством: да, возможно, Калеб и не хотел причинить мне боль, но ведь он был из ФБР? И его расследование было связано с клубом Кольта?

Я открыла рот, чтобы спросить Калеба, о чём, чёрт возьми, он говорит, но тут же закрыла его. Было кое-что, чему я научилась, пройдя свой путь через запутанную систему опеки и патронатных семей: чем меньше ты говоришь, тем лучше для тебя.

— Оливия, — произнёс Калеб.

Он держал свой значок передо мной, предлагая взглянуть на него, тем самым доказывая, что он именно тот, за кого себя выдаёт. Я посмотрела на жетон, и моё сердце заколотилось. «Федеральное Бюро Расследований», — гласил он, слова были зловеще вырезаны на металле.

— Я просто хочу поговорить.

— Конечно.

Никто никогда не хочет просто поговорить. Когда кто-то предлагает подобное, на самом деле он имеет в виду, что хочет получить информацию или уличить тебя во лжи.

Калеб выпрямился и заглянул в ресторан. Мы стояли в лобби, если, конечно, можно так выразиться — это было всего лишь пространство между двойными дверями.

— Могу я купить тебе кофе?

— Зачем? — поинтересовалась я, прежде чем вспомнила, что должна молчать. — Попробуешь вытянуть из меня какие-то сведения, из-за которых у Кольта будут неприятности?

Нахмурив лоб, Калеб покачал головой:

— Нет, так мы сможем остановить людей, создающих эти проблемы.

Я сглотнула. Моё дыхание выровнялось, а адреналин, бегущий по венам, сошёл на нет. Из ресторана появилась женщина, миновала нас и вышла на тротуар. Калеб быстро засунул свой значок в карман — полагаю, любой бы сошёл с ума, узнав, что находится рядом с агентом ФБР. Эта заминка дала мне секунду, чтобы постараться прийти в себя.

— Пять минут, — сказал Калеб, поднимая руки вверх, будто не желая никому навредить. — Лишь пять минут, Оливия, и это всё.

Я скрестила руки на груди.

— Какого рода неприятности?

— Что?

— Ты сказал, что хочешь остановить людей, которые создают проблемы. Так какие проблемы они создают, что всё настолько плохо?

— Проституция. Наркотики. Возможно, присвоение денег.

Я открыла рот, чтобы опровергнуть это, сказать ему, что Кольт не стал бы связываться ни с чем подобным. Но потом вспомнила ту девушку, сидевшую на диване в подсобке «Холостого Выстрела», её обрезанные волосы, царапину на щеке. А затем припомнила мужчин с мальчишника — тех самых, что пытались облапать меня. Должно быть, они думали, что где-то это нормально.

И ещё на руках Джессы виднелись следы от уколов, которые она даже не пыталась скрыть, словно, напротив, хотела показать мне их. Пыталась ли она таким образом сообщить мне, какого рода местом был клуб?

Кольт ни за что бы не позволил, чтобы нечто такое происходило в его клубе.

Это была моя интуиция, но как я могла быть уверена? Я ничего не знала о нём, за исключением того, что отдала ему свою девственность. Я до сих пор чувствовала его прикосновения, поцелуи и то, как он двигался внутри меня, как его член растягивал меня, каким сильным и твёрдым ощущалось его тело.

Но потом я вспомнила, как Кольт хладнокровно оттолкнул меня, как сказал, что я могу взять его машину и поехать увидеться с Декланом. Зачем было это говорить, если секс со мной что-либо значил для него?

Открой глаза, Оливия. Он придурок, и думать иначе просто глупо.

— Оливия, — позвал Калеб. — Ты не захочешь рисковать всем ради этих людей. Они плохие люди. И делают плохие вещи.

Сердцем я не верила ему. Не уверена почему — все доказательства говорили мне об обратном. Наверное, я была дурочкой, но я не верила, что Кольт когда-либо делал всё это.

— Прости, — отозвалась я. — Но я не могу помочь тебе. Мне ничего не известно, и я там больше не работаю.

Глаза Калеба потемнели, и впервые за всё время я увидела что-то помимо сочувствия и спокойствия: это было нечто другое, нечто, скрывавшееся прямо на поверхности, нечто тёмное и даже немного зловещее. Нет, он не хотел причинить мне боль — я не чувствовала, будто нахожусь в опасности рядом с ним, по крайней мере не в физической.

Калеб не просто хотел, чтобы я помогла ему. По его взгляду и тону можно было сказать, что он действительно желал этого, что действительно желал уничтожить «Холостой выстрел», и это беспокоило меня. Калеб был дружелюбным, но сейчас я не играла по его правилам, и было видно, что это его огорчало.

— Ты не хочешь этого делать, Оливия, — произнёс он спокойно.

— Не хочу делать чего?

— Не хочешь идти ко дну с людьми, которым наплевать на тебя.

— Идти ко дну с ними? — я покачала головой. — Я сказала, что больше там не работаю.

Пожав плечами, Калеб снова перешёл в деловой режим и стал вести себя так, будто его не волновало, помогу ли я ему. Но я знала лучше. Знала, насколько сильно он желал этого. Это было кое-что ещё, чему меня научило пребывание в патронатных семьях: люди, старающиеся вести себя слишком безразлично, — именно те, кто больше всех хочет заполучить то или иное.

— Это не имеет значения. Кто бы там ни работал, кто бы ни был частью клуба, в конечном итоге заплатит.

Тем временем ещё один посетитель ресторана вышел за дверь, девушка примерно моего возраста с длинным белокурым конским хвостом и французским маникюром. Она хихикала в свой телефон и несла пластиковый контейнер для еды на вынос. Через стеклянную дверь я наблюдала за тем, как девушка беспечно двигалась по тротуару — её хвост раскачивался из стороны в сторону — так непринуждённо, так свободно, что это скрутило мой желудок в тугой, болезненный узел.