Страница 97 из 111
Цита
Несмотря на наступившую ночь, мне не спалось. Я мерила шагами малую гостиную, поджидая мужа и брата. Лишь мимолетно отметила, что ковер итларской работы так и остался у Ксариона, но и без него моя любимая комната смотрелась неплохо. Каблуки стучали по мраморному полу, и этот стук отдавал в голову. Бум-бум. Усидеть на месте я не могла. Затем попробовала успокоиться и, взяв лютню, принялась наигрывать простенькую мелодию, тихонечко напевая себе под нос. Когда в комнату вошли Лей и Гвен, я не заметила. Лишь повернув голову, увидела радостное лицо брата. Гвенцепс подскочил ко мне, а я бросилась к нему. Чуть не стукнулись лбами.
– Наконец-то мы нашли тебя, сказочная фея, – выдохнул брат, прижимая меня к себе. – Даже я не ожидал, что так обернется.
Он назвал меня как когда-то в детстве. Стало быть, узнал, не перепутал. Сестру домашние звали королевной, а меня – феей. Наши незамысловатые роли в детских играх. Принс, разумеется, звался принцем, а мой самый младший брат Гвенцепс – рыцарем. От этих воспоминаний я разрыдалась.
Я оглянулась на мужа. Напряженно растягивая губы в улыбке, Лей стоял в стороне. Одно я понимала совершенно точно: князю не нравились мои рыдания. Я протянула руку к нему. Муж тотчас же подошел к нам с братом, обнял меня и Гвена. Брат напряженно уставился на руки князя на моих плечах. Я поспешила внести ясность:
– Гвен, Лей – мой супруг по обычаям княжества…
– Но не по нашим! – отрезал брат. – Отец захочет подписать кула-тау и получить выкуп.
– Наягна дери! – взвился муж. – Вы не искали ее два года, а теперь еще требуете деньги с ее спасителей?
Гвен напрягся, лицо приняло хищное выражение. Я прекрасно знала эту стойку, не сулившую ничего хорошего.
– Гвенцепс, – попыталась предупредить я.
Но, отмахнувшись от меня, брат зло посмотрел на Лея.
– Ты не вправе нас судить. Скажем так, семья Брао искала свою потерянную дочь не там.
– Да мне безразлично, где вы ее искали! Цита – моя княгиня, это не оспаривается.
– Цита? – усмехнувшись, переспросил брат.
– Конечно, ты можешь звать ее Альмой, – буркнул Лей. – Никому не возбраняется.
– А это не Альма, – раскрыл карты Гвен, явно получая удовольствие.
Муж недоуменно посмотрел на меня, потом на моего брата.
– Что за чушь ты несешь, господин посол? – грубо поинтересовался князь.
– Это не Альма, – повторил Гвенцепс. – Это Сельма, вторая близняшка.
– Я видел Сельму во дворце Матео. Они похожи с Цитой, но есть различия.
– Правильно, – заявил брат. – Но главное различие в том, что на лютне у нас играет Сельма. А вот у Альмы нет ни голоса, ни слуха.
– Как могло такое произойти? – Лей от бессилия развел руками.
– Спроси свою жену, – отрезал Гвен. – А нам с отцом еще предстоит поговорить с другой сестрой. Но и без разбирательств могу заверить тебя, князь, когда в твоем доме живут близнецы, будь готов к розыгрышам и переодеваниям. – Брат повернулся ко мне, словно до этого меня не было в комнате, и строго спросил. – Я прав, Сельма?
Я кивнула, тут же добавив:
– Не совсем. Я гостила с детьми у Альмы и за обедом перевернула на себя стакан морса. А когда мы отправились на ярмарку, сестра одолжила мне свое платье.
Я замерла на минуту, осознавая. Я не заметила стакан, стоявший на столе и, взмахнув рукой, опрокинула на себя. Не заметила, или Альма специально подставила морс мне под руку? Зачем потом выдала себя за меня? Много вопросов, и ответить на них сможет только Альма Гантура, моя чудесная сестра-близнец. Но это может подождать.
– Что с детьми? – задала я вопрос, терзавший меня все время. – С кем они? С Альмой?
– Семейство Кантраги выгнало твою сестру, а детей оставило у себя.
– Почему? – вырвалось у меня.
– Видимо, не справилась с ролью. Она где-то на балу поздоровалась с Мэтью Слоуном и еще поговорила с ним минут пять. Твой свекор решил, что его вдовая невестка связана с этим мерзавцем, и сразу после бала Альму просто выставили из дома, не дав даже попрощаться с детьми. А мы-то с отцом гадали, что нашло на нашу Сельму?
Я прижала руку ко рту, боясь закричать от отчаяния. Какая глупая выходка. Альма по незнанию флиртовала с братом убийцы моего мужа. Тома Слоуна, застрелившего Арлая Кантраги в пьяной драке, казнили три года назад. Но ни я, ни кто-либо другой из семьи не стал бы любезничать с его родственниками. Арлай, мой первый муж, снискал себе славу гуляки и пьяницы, но это право не повод, чтобы лишать человека жизни.
– Мои дети с Туреной? – уточнила я, называя свекровь по имени.