Ночные фиалки

– А будет следующий раз?

Он не ответил. Кошка спала на горе старой рухляди, крысы, уловив момент, шуршали за оставленными кем-то из моряков ящиками с рыбой. Тухлой, такую только кошкам и отдавать. Ирена ждала ответа, но спрашивать еще раз не стала. Ей было стыдно, злить вампира не хотелось. Вспоминая тот страшный момент укуса, боль, горячие губы на ее устах, Рен сильнее сжала белеющие на черном плаще пальцы.

Его глаза, лицо… Он – другой. Не такой, как та чертова брукса, верно? Рен пыталась вспомнить его слова, жесты, дрожь в хриплом голосе в тот злосчастный вечер. Нужно ли ей бояться его так же сильно, как монстров, что прячутся в ночи, нужно ли ей бежать от этого дома в порту, прятаться под кроватью, лишь бы дожить до следующего рассвета?

– Ты любишь ввязываться в неприятности, – проговорил он угрюмо.

– Не люблю, – ответила девушка, смотря за тем, как облака лениво плывут по небу. – Просто они как-то… Ввязываются в мою жизнь. Это ты виноват.

– Э-э-э, нет, – бойко подхватил вампир. – Я предупреждал тебя о том, что тебе там не понравится, и фиалок никаких я не хотел с самого начала.

– Ну и что бы ты тогда делал все это время? – смеясь, заметила девушка. – Рисовал бы свои картинки в темноте?

Ну, в этом сомнений у вампира не было. Он мог провести эти деньки гораздо скучнее, сидя в собственном домишке, изредка навещаемый Регисом, но было бы ему от этого хуже? Теперь, терзаемый пустыми сожалениями, Детлафф не знал ответа. Если вспомнить тот день, когда он встретил Ренавед, когда позволил себе завести с ней отношения, он так же жалел об этом, и был прав. Рен, его прежняя Рен ушла, оставив после себя дыру в душе, видевшей столь много…

– Не связывался бы с девчонкой, что даже целоваться не умеет.

Детлафф решил бить по больному, подумав, что это будет весело. В нем проснулся дух ушедшей молодости, жажда легкой забавы. Тонкие пальчики девушки сильнее сжали его руку, Ирена нахмурила брови, преграждая вампиру путь. В ее синих глазах разразилась гроза, молнии прыгали вдоль радужки, девушка недобро сощурилась. Мужчина осторожно остановился прямо перед ней, улыбнувшись краешком тонких губ, предвкушая незабываемую тираду.

– Не умею? – спросила она полушепотом, оглянувшись через плечо. – Да ты просто застал меня врасплох…

– Я не говорил, что это было ужасно, Рен, – начал он, издеваясь. – Но практики тебе явно не хватает.

– Да всего мне хватает! – вспыхнула она.

– Неужели? – удивился вампир, приподняв бровь.

Этого следовало ожидать. Ирена, заметившая, что переулок, в котором остановилась странная парочка, безлюден и тих, тут же встала на цыпочки. Разница в росте их была существенной, в ответ на движение лодыжка отозвалась болью, но девчонка не перестала тянуться вверх. Ее сухие теперь губы встретили его, все так же неумело, робко. И Детлафф, на этот раз сам взятый врасплох, не пытался ретироваться.

Ему… Нравилось? Ирена отпустила его руку, освободила ее, и вампир положил ладонь на талию девушки. Да. Ему нравилось. Как язык касается чужого языка, мягко и осторожно, находя в этом небывалое удовольствие, отдушину, так нужную вампиру в этот период жизни. Разве не за этим мужчина подначивал ее, дразнил только что, чтобы получить этот несчастный поцелуй? Стыдно признаться самому себе в порочной правде, но Детлафф жаждал ее губ..

Рен отстранилась лишком резко, Детлафф среагировал не сразу. Он долго не желал размыкать объятья и выпускать из рук свою нерадивую ученицу. Нет, этот поцелуй не был более умелым, чем первый ее опыт, но об этом вампир упоминать уже не стал. Мужчина неловко отвернулся, не понимая, почему это с ним происходит. В конце концов, он уже давно не был юнцом, верно?

Дальше Рена шла молча, хотя вампир очень об этом жалел. Если ему хоть когда-нибудь приходилась по душе ее говорливость, то только сейчас, в такие неловкие моменты. Ирена же болтать не хотела, она смотрела по сторонам. Взять мужчину за руку самой Рен не позволяла не то гордость, не то проснувшаяся в ней обида. Не нужно было прежде в ней сомневаться. И не нужно было ей так на это реагировать.

Девчонка не прогнала вампира, когда оба они уже завернули к улице. Солнце поднялось, трудолюбивые домохозяйки уже проснулись, чтобы приготовить завтрак на всю семью. Наверное, сейчас Ирена не боялась получить выговор от старших, не хотела, чтобы после сказанного вампир нашел ее трусоватой. Желание вполне объяснимое, хоть и глупое, но Рен не прогнала его домой.

– Что, теперь могу провожать тебя к самой двери?

– Только не очень часто.

Рен остановилась в нескольких шагах от своего дома. Она стояла к мужчине спиной, и Детлафф готовился к прощанию. Он очистил горло, негромко покашляв, и только после разглядел в лице повернувшейся к нему девушки сомнение. Ей… Ей было страшно? Снова? Когда все это кончилось, осталось позади?

– Она… Не придет ко мне? – спросила Рен, перекрещивая руки на груди. – Не придет, чтобы закончить начатое?

– Нет, – уверенно ответил Детлафф. – Можешь не бояться Ориану, пока я рядом. У нее есть местечко, где можно безопасно питаться, и о тебе она скоро забудет. И ты забудь об этом, Рен. Для своей же пользы.

– А ты… Ты сказал, что еще поговоришь с ней… – замялась девушка, нервно поглаживая собственные руки. – Убьешь ее, Детлафф?

Ее глаза не давали однозначного ответа на вопрос: «А ты хочешь, чтобы я убил ее?». Ирена закусила губу, привычно оглянувшись назад. Ей не хотелось, чтобы эту беседу прервали. Вампир еще и не думал о том, что он скажет наглой бруксе, как будет объясняться с друзьями, когда вообще захочет навестить Региса или Венеру в их уютном гнездышке. Они оба чувствовали на себе тяжесть вины за испуг несчастной девчонки, а Детлафф не желал пытаться их от этого чувства избавить.

– Рен, ты переживаешь за ее судьбу?

– Я переживаю за тебя, – шепотом ответила она. – Не нужно к ней заходить, разговаривать. Я не в обиде… Я сама виновата, – бегло проговорила она, рукой касаясь шрама на своей шее.

Но вампиру ее ответ не понравился. Лучше бы кузнецкая дочь промолчала, лучше бы она прокляла этот день, всех гостей, собравшихся тем злополучным вечером под крышей, виноделов, готовивших то вино, всех слуг, дежуривших в доме, и даже богов, создавших этот бренный мир. Детлафф аккуратно, но настойчиво приподнял ее лицо за подбородок, заглядывая девушке в глаза.

– Запомни, Рен, что ты не можешь быть виноватой в том, что кто-то на тебя нападает. Виноват всегда атакующий, не жертва. Даже если ты без оружия явилась в бандитский лагерь, виноватыми будут они.

– Но я же пошла в логово к…

– Ориана – вполне разумна, она может и должна контролировать свои инстинкты и желания. Должна, хотя и не хочет этого делать.

Ирена потупила взор. Вампир смотрел за тем, как ее щеки наливаются стыдливым румянцем, как губа начинает опухать от того, что девчонка кусает ее слишком часто. Ему так хотелось поцеловать ее в этот момент, приобнять, успокоить… Вампир едва успел отдернуть руку от лица Рен, когда услышал, что дверь ее дома открывается. Он бы мог обратиться туманом и скрыться, но делать этого уже не стал. Если кто-то из соседей увидит, что спутник девчонки проворачивает такие трюки – ей может сильно достаться от разъяренной толпы.

– Ах ты негодная девка! – с порога прикрикнула мать, взмахнув старой половой тряпкой. – Стоишь тут, на пороге, как ни в чем! А мать волнуется, врет отцу!

Рен, стоявшая к Анке спиной, скорчила виноватую рожу. Детлафф чуть было не улыбнулся, увидев, как странно приподнялись уголки ее тонких губ. Похоже, что его дорогая матушка заметила только после того, как вампир осторожно шагнул в сторону. По тому, как воинственно женщина замахнулась тряпкой, мужчина понял, что Рен сегодня знатно достанется.

Вот только мать тут же опустила свое «оружие», увидев, что девочка ее вернулась не одна. Женщина настороженно сдвинула брови, а вампир оценивающе поглядел на нее. Пухлощекая, русоволосая и крепкая, Анка не потеряла красоты своей молодости, чуть преобразив ее. Рен от нее не получила ничего, кроме аккуратного носика, чей кончик был чуть-чуть островат. В целом вид женщины соответствовал тем требованиям, что эпоха выдвигает прекрасному полу, чтобы поместить его представительниц в список «красивых».