Черный скрипач

- Вставай! Ну?

Гуди медленно поднял голову, встретился взглядом с Дэниэлом и безразлично кивнул.

- Вставай. Мы уходим отсюда. Вместе.

***

Несмотря на сопротивление Дэна, Натани и Ильфи увели из деревнюшки всех ссыльных до единого. Так что кибитка ехала медленно, а за нею плелись добрых полтора десятка страдальцев. Обезволенных, выгоревших, бесполезных. И даже хуже – катастрофически замедляющих их и без того неторопливое бегство с места преступления.

Только-только под вечер добрались до места, где утром прятали кибитку. Развели костры, раздали хлеб и лук, которые Ильфи стянула из домишки магов, нарезали окорок – последнее мясо из припасов сестёр Форс.

Гудвин Софет ван Лиот сидел рядом с Дэном, глядя впереди себя пустыми глазами.

Дэн с ним ещё ни разу за день не разговаривал. Эмоции Гуди ещё не восстановились, и неизвестно было, насколько можно будет их оживить. Также Светлые маги пытались подчистить ему память – он, похоже, плохо помнил даже, как разговаривать. Он даже ел вяло, как будто нехотя. А ведь глядя на его исхудавшее лицо, нельзя было сказать, что Гуди наедался досыта все эти четыре года!

- Сам-то поешь, - обняв Дэна за плечи, сказала Натани, принесшая братьям одеяла.

- Не могу, - ответил он отрывисто.

Её объятия не радовали – раздражали. «Всё или ничего», - опять, в стотысячный раз напомнил себе Дэн. Если ему достаются только небрежные прикосновения да шутливые поцелуйчики в щёчку – не надо. Что такое это «всё», он уже достаточно хорошо представлял, пообщавшись накоротке с Ильфи и Тордом, которые своих чувств никогда не скрывали – любились при каждом удобном случае, шумно и напоказ. И ссорились так же.

Натани не ссорилась. Дэн так и не смог понять – боится она его или всё же влюблена.

…А есть он действительно не мог. Не хотелось даже думать о еде.

Нетерпеливо высвободившись из рук Натани, Дэн повернулся к огню, не глядя на девушку и на брата. Натани, видно, обиделась – ушла.

Гуди. Он изменился за эти четыре года – ёжик недавно обритых волос, очень худое, небритое лицо, глубоко посаженные чёрные глаза. Брат исхудал и постарел – выглядел он никак не на двадцать один год, ему можно было дать не меньше сорока! Но самое главное – исчезли и задор, и весёлая злость, и юмор в глазах - всё, чем был Гуди. Куда оно девалось и вернётся ли, Дэн не знал.

Брат жевал кусок черствого хлеба. Дэн слышал его чавканье, тяжёлое дыхание, шмыганье искривлённого носа, хрип и клокотание грудной клетки и невольно морщился от брезгливости. От Гуди пахло затхлостью подвала, где, вероятно, он спал в последнее время.

- Дома у нас больше нет, от него мало что осталось, - сказал Дэн брату. Тот кивнул, не переставая жевать. – Матери и отца тоже нет.

Гуди всё так же продолжал жевать, посапывая и похрипывая.

- У меня остались на память только книга и скрипка. Я… могу вернуть тебе книгу, если хочешь.

Гуди посмотрел на брата. В свете костра его глаза казались наполненными огнём, но Дэнни знал, что на самом деле там только пустота. Гудвин скорее всего выгорел дотла. Его не восстановить, не сделать таким, как прежде. Брата тоже нет.

- Один человек… маг… Светлый маг, - Дэн так и не смог назвать Чезаре по имени, - сказал мне, что ты не сам пошёл убивать принца. Что за этим кто-то стоял всё время, пока ты…

Гуди проглотил последний кусочек хлеба, собрал с колен крошки и кинул их в рот.

- Как и не твоя была идея, чтобы я убил короля, - осторожно продолжил Дэн. – Он сказал – мы всего лишь орудия.

- Что за маг? – спросил Гудвин. – Тот самый?

Дэн не ожидал услышать голос брата и не нашёлся, что ответить. Как описать Гудвину Чезаре Роза? Светлый маг. Добрый, ленивый, справедливый, не всегда честный, самодовольный Роз. Много курит и иногда играет на лютне. Очень редко.

- Тот, который тебя арестовал, да? Он вроде и сам из Комитет, - добавил Гуди ровным тоном.

- Он меня укрывал, - признался Дэн. – Он хотел помочь и тебе, и маме с отцом… но не сумел. Не будем о нём. Я хотел только узнать, кто заставил нас и остальных участвовать в этом?

- А тебя кто заставил пойти убивать Светлых магов, Дэнни?

- Я только хотел выручить тебя, - хмуро ответил Дэн. – Это другое. И я не убивал…

Ему было очень неприятен равнодушный тон Гуди. Вроде и понимаешь, почему брат говорит так безразлично, но раздражает.

- Я тебе всё равно ничего не скажу, - сообщил Гуди. – Ты четыре года дружился со Светлым магом. Как знать, вдруг ты потом побежишь к нему?

- Нет. Просто… если бы не тот… если бы кто-то не вбил тебе в голову идеи про бунт – разве всё это произошло бы? Подумай, Гуди! Мне было десять лет, а ты заставил меня убить человека!

- Ты убил гнусную пародию на человека, при правлении которого Светлые маги стали в открытую преследовать орден Теней!

Дэн помолчал немного, а потом уточнил:

- Это был гнев?

- У тебя есть ещё хлеб? – спросил Гуди. – Нет? Ну, тогда сладких снов, брат.

И Гудвин улёгся под кибиткой, где уже лежало потёртое одеяло, постеленное для Дэна Сарой Натани. Лагерь постепенно затихал. Дэнни, сам себя поставивший часовым, подбросил немного дров в костерок и уселся поближе к огню, обхватив острые колени руками.

Он думал, что спасёт Гуди, и Гуди на радостях сразу же скажет ему, где искать настоящего инициатора мятежа. Того, кто приказал брату убить короля – что тот и выполнил руками младшего братишки. И Дэн отыщет этого человека – или людей.

Но вот он нашёл старшего брата, и что же? Во-первых, Гудвин не желает ничего говорить. Не доверяет или просто слишком верен идеям того человека? Во-вторых, сам Гуди вёл себя так, что Дэну хотелось его в порошок стереть.

Кроме этих невесёлых размышлений было и ещё одно. Дэн мучился тем, что оставил позади, в деревне Сонной. Люди, окружавшие магов под влиянием его музыки, не убили магов. Всего лишь удержали. Но он мог их убить и ощутил это. Как и тогда, на концерте, при покушении на короля, Дэна переполняла энергия, от которой хотелось рыгнуть, как после слишком сытной трапезы. И нелегким делом оказалось удержать часть её в себе, хотелось выплеснуть всё без остатка. Тех Светлых магов просто размазало бы по земле, а может быть, и вообще всех, кто там находился.

И даже то, что произошло, когда ван Лиот сдержался и отдал приказ никого не убивать, поразило его. Власть над людьми, заполненность опустошённых душ его эмоциями… страх в глазах Светлых… это напугало Дэнни. Он ещё не поверил до конца в свои силы. В одном из сёл он заставил прыгнуть в реку целую толпу, всего лишь испытывая проснувшиеся способности, и ему тогда тоже стало страшно, едва люди покорились.

«Я перестарался, - думал Дэнни. – Это всё скрипка. Она слишком сильна для меня, и мне придётся её как-то усмирить».

Но он не верил, что сможет.

На рассвете, после того, как Натани и её сестра приготовили жидкую похлёбку, Дэн растолкал Гудвина. Они выхлебали из мисок горячее варево и стали собираться в путь.

Сара Натани, вся в заботах о прибавившихся подопечных, едва нашла на него время.

- Что ты будешь с ними делать? – спросил Дэн. – Скоро зима. Они же перемрут один за другим!

- Мы успеем отвезти их на границу с Хихином, тут не так уж далеко. К тому же тут, на юго-востоке, осень гораздо теплее, - деловито пояснила Натани. – Мы подселим их в бродяжье село, знаешь такое?

Дэн не знал. Натани пояснила: есть такие места, где бродяги и изгнанники могут остановиться надолго, перезимовать, как-то перебиться. Их там много, они друг другу помогают. Нужда, конечно, в таких сёлах царит страшная, но все друг за дружку держатся, все стараются не унывать.

- Не унывать! – воскликнул Дэн. – Как можно не унывать, если тебе нечего есть?

- Многие добрые люди помогают им. Едой, дровами, одеждой, - сказала Натани. – В любом случае, добраться туда мы сможем.

- В таком случае в добрый путь, - ответил ей Дэн. – Я хотел попросить у тебя пару одеял и немного хлеба в дорогу. Мы уходим.