Паутина

— Все хорошо, я просто задумалась.

— О чем?

Эльф сел рядом.

— Об Эвите.

— Что она рассказала?

— То же, что и тебе, но в подробностях. Я расстроилась из-за того, что ей пришлось пережить.

Леголас вздохнул и поцеловал Агату в щеку. Эта нежность заставила ее очнуться, появились мысли о камнях Ласгалена и способах их достать. Но сможет ли она обмануть принца? Он был так добр к ней. В груди заныло от тоски. Девушка не хотела обворовывать эльфов, только делать было нечего. Она не имела права рисковать жизнью своей дочери.

— Агата? — Леголас потряс ее за плечо.

— А?

— Я спросил, не говорила ли Эвита еще что-нибудь? Что-то необычное, например?

Вопрос напоминал знак Эру. Девушка посмотрела на эльфа, стараясь найти ответ в глубине его глаз.

«Если Маршал узнает, что ты рассказала им про девочку, значит, ты либо рассказала и про шантаж, либо они сами поняли. И тогда она ему будет не нужна», — вспомнилось Агате.

На себя ей было плевать, но Альвина… Нет, нужно сделать все так, чтобы она не пострадала.

— А помнишь, ты рассказывал мне про украшения своей матери? — спросила девушка, стараясь выглядеть беззаботной.

— Хм, — Леголас обнял ее и уложил на кровать, — на охоте? Помню.

— Расскажи мне про камни Ласгалена.

Агата положила голову ему на грудь, уже мучаясь от угрызений совести.

— Что это вдруг ты заинтересовалась? — Он шутил, судя по тону.

— Я всегда интересовалась, просто тогда постеснялась спросить. О них ходит много легенд.

— И все они куда интереснее правды. Это просто колье из самоцветов, которые обработаны каким-то особенным способом гномов, что делает блеск ослепительным.

— Тогда почему вокруг него столько разговоров?

— Потому что отец рассорился из-за него с гномами. Сначала они запросили одну цену, а когда все было готово, заявили, что работа оказалась труднее и нужно доплатить.

— Они так и не отдали его?

Агата сжалась от страха. Вряд ли Маршала устроит, если она явится к нему с отговоркой.

— Отдали, но я не знаю, как так получилось.

— Раз так, тогда я могу увидеть его?

Девушка села и улыбнулась. Ей было противно от самой себя, хотелось кричать, убежать куда-нибудь, только бы не видеть доверия в лице эльфа.

— Это вряд ли: оно у отца, и он уже давно не подпускает меня к шкатулке с украшениями матери.

— Шкатулке?

— Да, он держит их под боком в спальне.

— Не слишком ли опрометчиво? Он не боится, что их украдут?

— Кто здесь будет воровать? — Леголас хохотнул и приподнялся на локтях. — К тому же на шкатулке заклятье. Даже я вряд ли найду ее.

— Как это?

— Шкатулку не может увидеть никто, кроме отца. И почувствовать прикосновения к ней тоже нельзя.

— Интересно.

Агата боялась расспрашивать дальше. Надеясь хоть как-то загладить вину, она прижалась к эльфу, разрешая делать с собой все что угодно. Она целовала его губы, помогала избавляться от одежды, мысленно повторяя: «Прости».

========== Глава 2.7. Ошибка обойдется дорого ==========

Следующие дни прошли как в тумане. Агата стала рассеянной и молчаливой, все время думала об Альвине, но тревога мешала сделать выбор. Подчиняться Маршалу было опасно: неизвестно, что в действительности он задумал. Леголас и Трандуил не растерялись бы, но Агата слишком боялась за дочь. Если что-то пойдет не так, малышка останется в руках рассвирепевшего старика, искаженного, если верить эльфам. И никто не защитит ее.

«Я должен стать вождем своему народу, защищать его», — вспомнила она слова Леголаса, произнесенные в Ривенделле.

Он любит свой народ и в случае неудачи будет действовать во благо ему, а не Альвине. Нет, этого нельзя допустить. Агата обязана воссоединиться с дочерью любой ценой. Спасти, а не делать пешкой в грязных играх. Даже если ее проклянут Эльдар.

Почти неделю она потратила на размышления. Приближалось торжество в честь возвращения Трандуила: в веселой толпе не заметят исчезновения одной девушки. Украсть драгоценности нужно будет перед побегом, чтобы этого не заметили слишком рано. Но праздник состоится за день до окончания отведенного срока, значит, у Агаты нет права на ошибку.

Она дрожала, когда думала об этом. Все случившееся казалось дурным сном, но Эвита являлась доказательством обратного. Подруги не разговаривали друг с другом, только переглядывались, и девушка чувствовала себя одинокой. Даже потеряв дом и супруга, она знала, что ждет ее. Варианты были разными, но они были, а что теперь? Пустота, раскаяние, страх.

В день праздника она встала с рассветом, отправила Вигдис к реке, а сама принялась одеваться. Для нее сшили ярко-желтое платье, с лифом, заканчивающимся под грудью. Он держался на бретельках, и верхнюю часть тела закрывала нижняя рубашка. О прическе Агата не тревожилась: большинство эльфиек ходили с распущенными волосами, и она последовала их примеру.

Рассматривая себя в зеркале, девушка с сожалением подумала о Леголасе. О том, как бы мог пройти этот день. Наверняка эльф будет слишком занят организацией, они бы обменивались взглядами, возможно, поговорили бы несколько раз. А ночью устроили бы торжество только для себя…

«Нет!» — приказала себе Агата.

Она зажмурилась, стараясь прогнать сладкие образы. Думать о них было трудно, ведь ей так не хотелось расставаться. Леголас стал близким, родным, но девушка только сейчас поняла, как глубоки ее чувства. Хуже всего то, что наутро эльф возненавидит Агату, а она не сможет оправдаться.

Скоро вернулась Вигдис и принесла небольшой серый мешочек.

— Вот, — сказала она, — эльфы уже собрались в поселении, и принц тоже там. Только Владыки нет, но они уже пляшут вовсю.

Ее приход означал конец бездействию, и девушка отмахнулась от всех мыслей, не относящихся к камням Ласгалена. Она забрала мешочек и отправилась к покоям Леголаса и Трандуила. Они располагались на самом верху дворца в отдельной секции, которую охраняли двое эльфов. Агата скажет им, что принц велел ей принести кое-что из его покоев: уже все знали про их «дружбу» и стражи не будут возражать. Ей доверяли, и от этого сердце рвалось на части. Хотелось кричать, топать ногами, выпустить все негодование, но приходилось изображать хладнокровие.

Пройдя по тоннелям, Агата спряталась за поворотом, ведущим к королевским комнатам. Она ждала Владыку, готовая в любой момент юркнуть в ближайший коридор. Однако время шло, а ничего не происходило. Девушка не двигалась, просто стояла у стенки со сцепленными в замок пальцами и слушала голоса, смешки и звон кольчуг.

«С чего я взяла, что Трандуил будет у себя?» — подумала она и ужаснулась.

Нет, он должен быть в комнате и готовиться к торжеству — сегодня даже советники развлекались. Агата убеждала себя в этом, находя все больше недочетов в плане. В конце концов она поняла, что вверила себя случаю: это у людей хозяин дома всегда присутствовал на праздниках. Что, если у эльфов не так? Если Владыка может появиться когда захочет?

От волнения стало не хватать воздуха, и девушка ушла, чтобы стражи не услышали громкого дыхания. Она вышла из дворца и поняла, что уже наступил полдень. Агата все рассчитала: отряд с повозками тащился до Озера половину дня, а лошадь домчится туда за несколько часов, и к вечеру она будет в Дейле. Но если ждать еще, то придется ехать в сумерках по охваченному Тьмой лесу, а по воде ее и вовсе не повезут. Нужно было что-то придумать, и быстро.

Агата растерянно смотрела в небо, пока не заболели глаза. Ее отвлекла музыка, веселая и бойкая, из-за чего стало противно: она злилась на всех вокруг и снова направилась к королевским покоям. На этот раз девушка приблизилась к стражам и спросила о Трандуиле:

— Леголас ищет его, — солгала она.

— Владыка у себя, — усмехнулся один из эльфов, — не один…

«Балрог, так у него Эвита! Стоило догадаться», — подумала Агата и через силу улыбнулась.

Она опять спряталась за углом и принялась ждать. Драгоценное время уходило, но ничего нельзя было сделать. От бессилия она кусала ногти и мысленно бранилась. Нужно было действовать раньше, а не тянуть до последнего. Нужно было продумать все тщательнее, нужно… теперь не важно.