Страница 23 из 25
Женщина немного грустно улыбнулась. А спустя три часа она уехала, после того как они вместе выпили кофе в баре. И Дронго вернулся в номер один, размышляя о том, что успехи каждого человека так или иначе связаны с его неуспехами. Любая победа оплачивается будущим поражением, а поражение – будущей победой. Человеческая жизнь соткана из таких противоречий, когда не знаешь, чем в дальнейшем обернется для тебя то или иное событие.
Он никогда не был аскетом, ему нравились красивые умные женщины. Но внутреннее одиночество никогда не покидало его. Слова любимого им Хемингуэя стали для него своего рода девизом: «Я знал многих женщин, но каждый раз, бывая рядом с ними, я бывал одинок, а это в конечном итоге худшее из одиночеств». И хотя некоторых женщин он по-настоящему любил, внутренняя пустота и одиночество, налагаемые его профессией, все острее ощущались с каждым прожитым годом.
Дронго вышел из ванной и лег в постель, но долго ворочался под одеялом, чувствуя, что не может заснуть. Решив еще немного прогуляться, он встал с кровати. На часах было около пяти. Дронго потрогал начавшую пробиваться на лице щетину и подумал, что лучше побреется позже, чтобы свежим выйти к завтраку. Он надел мягкие хлопчатобумажные брюки, рубашку, натянул серый пуловер. И вышел в пустынный коридор. Не вызывая лифта, спустился вниз по лестнице.
В холле первого этажа дремали двое сотрудников полиции. Один из них, приподняв веки, равнодушно взглянул на Дронго. Затем, не произнеся ни звука, опять закрыл глаза. Дронго прошел в глубь холла. С правой стороны там находился небольшой магазин. Постояв немного у его витрины, сквозь которую были видны забавные португальские сувениры, открытки, часы, куклы, парфюмерия, шоколад, Дронго прошел дальше, на террасу. Здесь было довольно прохладно. Он уже собрался снова подняться к себе, когда заметил сидевшую за одним из столиков женщину.
Достаточно было одного взгляда, чтобы понять, что она тут делает. Перед ней стояли бутылка виски и небольшой стаканчик, которые она, видимо, принесла с собой. Женщина зябко куталась в куртку с капюшоном и смотрела перед собой. Дронго присел за соседний столик.
Молчание длилось минут пять. Затем женщина негромко спросила:
– Зачем вы пришли? Продолжаете за мной следить? Скажите честно, что вам всем от меня нужно?
Это была Кэтрин Фармер. Чувствовалось, что она успела выпить уже не один стаканчик до того, как Дронго появился на террасе.
– Я не знал, что вы здесь, – строго сказал он, – и перестаньте разговаривать со мной в таком тоне. Даже если вы всемирная знаменитость, это не дает вам права вести себя подобным образом.
Женщина тяжело вздохнула.
– Сильвия умерла, – она произнесла это так, словно сообщала Дронго новость. И словно сама узнала об этом лишь несколько мгновений назад.
– Я знаю, – ответил Дронго.
– Мы с ней дружили, – вздохнула Кэтрин, – я не думала, что она может умереть. Я не думала, что она… что ее…
Дронго огляделся. Рядом никого не было. Странно, что Кэтрин отпустили одну. Где ее молодой муж? А многочисленные охранники, которые ходят вокруг отеля? Хотя со стороны лужайки силуэт женщины в темной куртке, сливающийся со стенами здания, наверное, трудно рассмотреть. Ее столик находился в тени балконного выступа.
– У Сильвии были враги? – спросил Дронго.
– Были. – Кэтрин посмотрела на бутылку, как будто только что заметила ее перед собой, и неожиданно быстро налила себе очередной стаканчик.
«Общество анонимных алкоголиков… – возникла ассоциация в голове Дронго. – Кажется, чуть ли не больше половины актеров Голливуда страдают от алкогольной зависимости или являются наркоманами».
Кэтрин выпила свой стаканчик и посмотрела на Дронго.
– Врачи считают, что мне нельзя пить, – пробормотала она, – у меня проблемы с печенью. Но сегодня я не хочу думать о себе. Я была так несправедлива к Сильвии…
Дронго поднялся и пересел к ней за столик. Женщина посмотрела на него, но не стала возражать.
– Знаете, кто был ее главный враг? – неожиданно спросила Кэтрин. – Я вам скажу. Это я. Это ведь я убила ее. И об этом все знают. Меня не трогают только потому, что я известная актриса. Они не хотят связываться с моими адвокатами.
– Вы умеете пользоваться оружием? – уточнил Дронго.
– И очень хорошо! Мой отец обожал охоту и научил всех детей стрелять из ружья. Но разве это сейчас важно?..
Она посмотрела на бутылку и снова протянула руку. Однако Дронго оказался проворнее, он быстро схватил бутылку.
– Верните, – потребовала она, попытавшись возмутиться.
– Где ваш супруг? – спросил Дронго.
– Не знаю, – она пожала плечами, – мне все равно, куда он делся…
– Его нет в вашем номере? – не поверил услышанному Дронго.
– Я не знаю, – она тяжело вздохнула, – кажется, он куда-то уехал. Энрико попытался меня разбудить, но я ничего не поняла. Я устала. Вечером нас так долго допрашивали эти глупые португальские полицейские!
– Подождите, – начал нервничать Дронго, – вы сказали, что его нет в номере. Куда он уехал?
– Не знаю. Я проснулась одна. Никого не было. Мне стало так страшно. Я звонила Луизе, она не ответила. И я взяла бутылку, чтобы спуститься сюда.
– Куда уехал ваш муж? – Дронго почувствовал, как у него от волнения начинает вибрировать голос.
– Я же сказала, что не знаю. Его не было рядом. И его чемодана не было. Наверное, он тоже подумал, что это я убила Сильвию…
– Где ваш муж? – снова спросил Дронго. – У него есть мобильный телефон?
– Есть, – кивнула она.
– Назовите номер! – Он пошарил по карманам. «Как всегда! Когда мобильника нет – он как раз нужен». От сотовых телефонов у него сильно болела голова, и Дронго не любил носить их с собой.
– Номер! – потребовал он от Кэтрин.
Женщина подняла голову, и Дронго увидел ее глаза. Полные слез и тоски. Начинало светать, и в утреннем сумраке стали заметны морщинки в уголках рта и мешки под глазами…
Звезды часто бывают одиноки. Они создают собственные поля притяжения и вращаются вокруг собственной оси, отталкивая не только другие звезды, но и все остальные тела, приближающиеся к ним.
Она пробормотала номер телефона. Дронго посмотрел на бутылку и, оставив ее на столике, бросился обратно в холл. Подбежав к стойке портье, он попросил телефонный аппарат. Затем быстро набрал номер. Номер не отвечал – был отключен.
– Мерзавец, – прошипел Дронго, – кажется, он всех обманул.
Дронго вернулся на террасу в тот самый момент, когда Кэтрин налила очередной стаканчик.
– Куда он уехал? – невежливо спросил Дронго, снова усаживаясь за столик.
– Вы приехали сюда, чтобы за ним следить, – слабо улыбнулась она, – а уверяли меня, что оказались здесь случайно. Я сразу поняла, что вас наняли мои адвокаты. Они боятся, что он промотает мои деньги, они не верят Энрико. Или вас прислали мои тетушки? Скажите мне, зачем вы сюда приехали?
– Я уже говорил вам, что не собираюсь следить за вашим мужем, – ответил Дронго, – просто удивлен, что он уехал. Скажите, муж сообщил вам, куда он отправляется?
– Я ничего не помню.
– О чем вы говорили вчера с сотрудниками полиции?
– Они спрашивали, куда мы ездили. Все время спрашивали о наших отношениях с Сильвией. Бедная Сильвия, в нее стреляли два раза… – Кэтрин всхлипнула, – они знали, что мы были подругами. И я на нее кричала…
Бывают моменты, когда хочется взвыть от досады. Дронго сжал кулаки. Получается, что этот итальянский авантюрист обманул двух лучших сыщиков Европы. Теперь они станут объектом насмешек для всех европейских газет. Двое сыщиков, которых провел обычный жиголо, альфонс, живущий на деньги американской кинодивы, прохвост, которого они должны были заподозрить в первую очередь.
– У него не включен мобильный телефон, – выдохнул Дронго, – извините меня, миссис Фармер, но вы наверняка знаете, куда он мог уехать. В Лиссабон, в Севилью? В аэропорт Фаро? Он куда-то должен был улететь?
– Он никуда не может улететь без меня, – сказала она. И снова протянула руку к бутылке.