Начинающий писатель

Я вспомнил те деньги, что он одолжил мне в общежитии, что буквально спасли мне жизнь, позволили на несколько дней почувствовать себя счастливым, увидеть ЕЕ, поговорить с ней и понять, что меня не бросили, что есть еще те для кого я что-то значу.

- Ну так скажите ему, - продолжал в том же духе редактор.

А может стоило отказаться? Почему нет? У меня сейчас есть почти все, что мне нужно. Деньги на счету - их должно хватить на полгода как минимум, а там можно найти работу. Известность дала свои плоды и уже одно мое имя могло протолкнуть меня на хорошее место в местной газете, где я мог бы вести свою колонку, печатать критические отзывы на выходящие книги и давать советы молодым писателям.

Но все это меня не трогало. Не заводило.

Бросать такую жизнь? Я ненавидел ее и любил одновременно. Странная квинтэссенция абсолютно противоположных чувств, которые в моем случае не только не конфликтовали друг с другом, но и каким-то чудесным образом дополняли, нивелируя негатив и раздувая самые положительные качества. Мне нравилось быть загруженным, нравилось быть востребованным. Я чувствовал себя нужным, пусть и в такой ипостаси, когда ты выплевываешь на свет литературную шелуху, но все же, а с другой стороны я боролся сам против себя, изо дня в день преодолевая желание бросить все и сказать нет.

Редактор закончил говорить. Трубка опустилась на телефон и вопросительный взгляд уставился на меня.

- Итак?

- Итак? - повторил я за ним.

- Твое решение. У тебя было достаточно времени подумать.

- Думаю, что я скажу "да".

- Точно? - сомневаясь переспросил редактор.

- Конечно. Я согласен.

Он ударил в ладони. По щекам пробежал радостный румянец и через несколько секунд он вызвал к себе своего помощника. Худощавый мужичок, чуть старше редактора, вошел в кабинет, покашляв еще у входа. Потом приблизился к толстяку и что-то шепнул ему на ухо.

- Я не хотел вас беспокоить, да и вы сами сказали игнорировать любых посетителей, но там этот...

- Кто?

- Евгений.

- Опять? Я же сказал ему еще на прошлой неделе, что...

И тут за спиной послышался громкий голос. Кто-то ломился вперед, как бешеный носорог, сметая все на своем пути и не останавливаясь даже когда перед ним попадались люди. Крики. Ругань. Мат. Несколько человек встали на пути смутьяна, как вдруг в двери влетел возбудитель беспокойства в лице моего старого знакомого, от которого просто таки несло перегаром.

Он вошел очень быстро, что даже подскочившая секретарша не смогла остановить моего старого знакомого, вбежавшего на всех порах и буквально накинувшегося на редактора, словно тот был последней надеждой на его спасение.

Прошло несколько секунд, прежде чем он смог заметить и меня. Секунда молчания. Несколько раз он перевел взгляд с меня на редактора, потом наоборот, и, наконец, выдавил из себя несколько нечленораздельных слов, больше напоминавших мычание явно выпившего и еще не протрезвевшего человека.

- Ты...это...да как ты посмел...я же...тебя...

Затем двери кабинета закрылись. женщина-секретарь, увидев знак от своего босса, вышла из помещения, отогнав собравшихся зевак из числа работников от кабинета редактора.

- Евгений, - начал толстяк, все еще приходивший в себя после всего случившегося. - С тобой все в порядке?

Тот посмотрел на него красными глазами, тяжело вздохнул и облокотился обеими руками на стол.

- Что он здесь делает? - Женька кивнул в мою сторону. - Ты не сказал мне в прошлый раз, что...что...это... ну ты с ним собираешься работать.

- Старина, - все еще побаиваясь его говорил редактор, - вы оба у меня работаете, к чему этот вопрос? Я ведь могу провести разговор с одним из своих топовых авторов?

- Ну да. Конечно, - он погрузил пальцы в свои растрепанные черные волосы и начала тянуть их на себя, готовый вырвать клок немытых, сальных кудрей прямо в эту секунду.

- Он уже топовый значит. А я?

- Ты уже нет. Я ведь тебе показывал продажи. Виктор обогнал тебя.

- И что теперь...это... ну дальше будет?

- Дальше мы продолжим работать с Виктором. Мы уже обо всем договорились.

- У меня за спиной.

- Ну я бы не стал так драматизировать, Евгений. Отдохнешь малость от писательства, придешь в себя, наберешься новых идей и опять приходи к нам. Глядишь, твое возвращение будет таким же триумфальным как и его, - редактор укала в мою сторону, вспоминая про аварию и вышедшую следом книгу. - Все в этом мире возможно.

- Конечно. - Женя попытался подняться, но тут же рухнул на пол, споткнувшись о край стола. Редактор подпрыгнул, вытащив свою тушу вперед и попытался помочь писателю. Тот брыкался, огрызался, старался самостоятельно выпрямиться и встать, но получалось это из рук вон плохо, после чего все таки был вынужден прибегнуть к посторонней помощи.

Когда его смогли усадить на кресло рядом, Женя слегка успокоился, хотя по взгляду можно было догадаться в каком состоянии он находился все это время и что чувствует в данный момент, осознавая, что его карьера писателя была только что торпедирована.

- Что с договором? - спросил он.

- Ничего нового. Он скоро заканчивается...

- И продлевать мы его не будем?

- Нет. - твердо и резко ответил редактор, посчитав, что так будет правильнее, чем пытаться объяснить все более мягко. - Мы допечатали дополнительный тираж на две тысячи и собираемся отправить через наших агентов по всем книжным магазинам. Свои роялти ты получишь согласно условиям договора.

Тот мерно закивал головой.

Наступила разрядка.

- Значит я больше для вас ничего не значу?

- Нет-нет, что ты. - редактор вернулся на свое кресло. - Мы будем держать с тобой связь. Ты лучше отдохни. Ты устал, старина. Я же вижу. Вся эта популярность - она изматывает. Каждый раз получать дозу славу, а потом резко отказаться от нее - будет ломка, но со временем все пройдет, устаканится. Тебе станет легче. Возьми билет куда-нибудь на море. Психологи говорят, что смена обстановки положительно сказывается на творческом потенциале писателей.

Последние несколько фраз Евгений воспринял как издевку. Ему не понравилось как редактор говорил с ним, как пытался успокоить, хотя тот был на взводе и вот-вот готовился накинуться на последнего с кулаками, вбивая их в его жирную рожу.

- Знаешь что? - Женя приподнялся и угрожающе посмотрел на своего собеседника. - Пошел ты, свинья.

- Ты поаккуратнее с выражениями.

Последние остатки культурности были окончательно отброшены.

- Да я тебе сейчас морду разобью.

- Успокойся, писака.

- Я пахал на тебя столько лет. Я озолотил твою шарагу своими книгами! Если бы не я, тебя и твою помойку вообще никто всерьез не ставил.

Началась словесная перепалка. Все как обычно. Каждый тянул одеяло на себя, пытаясь доказать, что уж без него то мир был бы другим и все самое лучшее, что сейчас есть в этом городе да и на всей планете есть результат его плодотворного труда.

Я наблюдал за всем этим со стороны - не хотел ввязываться в конфликт интересов, хотя отчасти во всем этом была и моя вина. Я дал согласие и тем самым убил последние шансы Евгения вынырнуть из пучины творческого небытия и вновь заявить о себе как о хорошем коммерческом авторе. Но все было тщетно. Редактор стоял на своем, все еще сдерживаясь от желания нажать на тревожную кнопку, к которой так и тянулась его рука, чтобы через несколько минут увидеть как наряд полиции скрутит бедолагу Евгения и затолкает в "бобик", где ему предстоит прокатиться до обезьянника в другой конец города.

Мне было жаль обоих. Редактор-мудак, алчная свинья, который во всем видел только прибыль и ничего более, и бездарный писака-графоман. Что может быть комичнее чем ссора этих двух людей, по-настоящему стоящих друг друга, как личности сделавших для уничтожения литературы больше, чем все костры инквизиции вместе взятые.

Несколько секунд ожидания. Крик. Бросок. Тело Евгения выгнулось и словно пантера, загнанная в угол охотниками, он накинулся на толстого редактора, заставив того упасть на пол под весом собственной туши.