Начинающий писатель

Она пожала плечами и снова закурила.

- Я не писатель. Я люблю читать книги, а не писать их.

- В это наше с тобой различие. Все всегда видят конечный результат, отказываясь даже краем глаза взглянуть на то, что было сделано для него.

Наверное в эту секунду и наступил тот момент, когда нам всем стоило замолчать. Я был слишком пьян, она – слишком заинтересована во мне. Я видел сквозь наплывший туман как блестели ее глаза, впившиеся в меня словно два огненных луча. Внутри все сжалось – хотелось жутко пить. Я встал со своего места, спросил у мимо проходившего посетителя, где туалет и еле держась на ногах, побрел в нужном направлении. Уже в окружении белоснежной плитки, зеркал и запаха освежителя воздуха, я вдруг понял как сильно к моему горлу подкатывает мерзкое и неприятное чувство рвоты. Вбежав в ближайшую туалетную кабинку и наклонившись над унитазом, я разразился сплошным потоком неприятной жидкости прямо в закругленное отверстие, где журчала вода, а сбоку у самого ободка висела растворимое мыло. Долго или мало сказать было сложно, но когда силы вернулись ко мне и я смог подняться на ноги, мир вокруг меня кружился как на американских горках. Голова болела еще хуже, а в желудке не осталось даже капельки противной жидкости. Я вернулся в мир совершенно другим. Протрезвевшим, хотя и уставшим как загнанная лошадь, которую следовало уже давным-давно пристрелить хотя бы из жалости к ней.

Она исчезла. Я не увидел ее ни когда пришел обратным маршрутом к своему месту, ни через полчаса молчаливого ожидания.

Макс вернулся через несколько минут после моего визита в туалет. Радостный, с растянутой до ушей улыбкой, он почему-то нисколько не обратил на меня внимания, лишь под конец, когда стихла музыка за его спиной, а крик людей, пребывавших в этот момент в пьяном экстазе разлетелся во все стороны, его взгляд упал на обмякшее тело напротив себя.

- Ты чертовски плохо выглядишь, Вик.

Я ничего не ответил.

- Вызвать скорую?

Но на вопрос последовал отказ. Я упустил ее. Опять. В очередной раз. Теперь мне здесь было не место. Выпрямившись и выйдя за пределы барной стойки, мои ноги понесли меня прямо к выходу. Не обращая внимания на смех и крики, они упрямо толкали пьяное тело к заветным дверям, где в это время столпилось огромное количество людей, желавших во что бы то ни стало попасть в бар и провести тут вечер. Уже на улице, вдохнув свежего воздуха и закурив, ко мне пришло осознание, что идти мне попросту некуда. От общежития меня воротило уже несколько месяцев. Все самое плохое было связано с ним и возвращаться к этому проклятому месту хотелось в самую последнюю очередь. Достал телефон. Просмотрел последние несколько набранных номеров и с полным безразличием повторно набрал номер кассирши.

Она не брала. Телефонные гудки больно жалили слух, когда в последний миг вдруг послышался усталый и явно заспанный голос.

- Слушаю.

- Это Виктор. Мне некуда идти.

- Почему меня это должно волновать?

- Потому что в этом гребаном городе у меня не осталось никого из нормальных людей. Ты последняя на кого я могу рассчитывать.

На другом конце провода устало вздохнули. Она думала, а я как истукан молча стоял посреди проезжей части, посматривая по сторонам, чтобы не быть сбитым каким-нибудь лихачом.

Потом она ответила.

Отказом.

Бросив от злости телефон на асфальт, я с силой ударил по нему ногой, растоптав и превратив некогда работавший аппарат в маленькую кучку черных и серебристых осколков. Зло и ненависть переполняли меня. Я был просто вне себя от ярости, что не заметил как наряд полиции, вызванный по всей видимости кем-то из посетителей бара, подошел ко мне.

Долго разговаривать не стали. Скрутили в бараний рог и повели прямиком к машине. Я пытался сопротивляться, хотел выхватить пистолет и совершить нападение, чтобы по инструкции они выстрелили в меня, избавив мою душу от страданий в этом бренном теле. Но пьяным я был ни на что не способен. Да и что греха таить – трезвым то же. Мускулы были для меня лишь видом, функционал их вряд ли был настроен на мастерское владение кулаками и хлесткими ударами ног с разворота. Бежать – да, но уж никак не сражаться. Погрузив в салон, машина быстро тронулась с места. Не работал приемник, только звуки проезжающих мимо машин да гудевший двигатель еще как-то указывали на существования меня самого в реальном мире. Ехали примерно двадцать минут. Как только остановились меня опять понесли. На этот раз я уже не мог идти. Остатки алкоголя, не вылезшие наружу в момент рвоты, ударили в мозг с новой силой. Взглянув последний раз в исхудавшее лицо полицейского, я провалился в глубокий наркотический сон.

Когда меня привели в чувство все было словно в тумане. Жуткая боль в затылке и темени не давала спокойно повернуть головой, не ощутив где-то посередине адский колющий треск. Сидел в каком-то закрытом помещении с еще двумя мужчинами на вид и на запах являвшимися знатными представителями клана бездомных. Все они спали. Где-то за перегородкой слышал разговор двух охранников. Вскоре кто-то из них подошел к небольшой «бойнице» в тяжелых железных дверях, слегка приоткрыл ее и посмотрел на меня. Его вид не значил ровным счетом ничего, да и рассмотреть физиономию полицейского в таком маленьком отверстии не представлялось возможным. Затем щелкнули замочные механизмы и выход отворился прямо передо мной.

- На выход. - просипел он прокуренным голосом.

Я не стал ждать особого приглашения и направился к нему. Каждый шаг как подъем на Килиманджаро. Четыре с половиной метра дались мне с таким трудом, что уже в коридоре, длинном словно вытянутая кишка, мне стало еще хуже. С трудом доковыляв до нужного кабинета меня усадили на невысокий стул и приказали ждать. Чего и кого не уточнили, но вскоре отпал и этот вопрос.

Следом за нами, буквально спустя какие-то считанные минуты, вошел тучный офицер с огромными кулаками больше похожими на стальные кувалды. Внимательно посмотрел на меня, потом на второго полицейского и приказал тому выйти, оставив нас наедине. Все напоминало кадры из дешевого второсортного ментовского сериала, что так часто крутят по российскому телевидению.

Однако уже в следующее мгновение мне дали понять, что никаких «плохих и хороших» полицейских не будет, а все вопросы, точнее ответы на них, так или иначе решат мою дальнейшую судьбу.

- Вам известно почему вы здесь? – он начал мягко.

- Нет.

- Хорошо. Тогда я объясню. На вас поступила жалоба от администрации заведения.

«Наверное, это Макс сдал меня. Его ведь не было у барной стойки довольно продолжительное время» - подумалось мне.

- Вы вели себя очень странно. Громко кричали, ругались, мешали другим посетителям.

- Все пьяные люди ведут себя странно.

Он посмотрел на меня и сразу что-то записал в протокол. Я не читал его, хотя бумага лежала почти у меня под носом и хватило бы одного взгляда, чтобы прочитать все записанное.

- Как долго вы пробыли в баре?

- Часа два… не могу точно сказать. А сколько сейчас?

И действительно! Я совсем потерял ход времени и не мог даже представить который сейчас час.

Офицер вытянул руку и повернул ее мне внешней стороной, дабы я мог сам все увидеть. Времени и правда прошло прилично, но ответить точно на вопрос все равно не мог.

- Вы с кем-нибудь общались? Разговаривали?

- С женщиной.

- Ее имя? Как она выглядела?

- К чему все это? – я наклонился через стол и посмотрел на полицейского. – Я кого-то убил?

- К счастью не успели.

- Что значит «к счастью»?

Мужчина отложил листок с ручкой и таким же прямым взглядом посмотрел на меня.

- Так и значит. Говорю же, вы вели себя странно. Кричали, громко разговаривали, даже сказали, что хотите умереть. Люди это слышали вот у них и вызвало подобное поведение вполне обоснованный страх.

- Вы что не слышали моих слов? Я же сказал: разговаривал с женщиной. Мы общались на разные темы.

- Ни о какой женщине речи не шло. Жалоба поступила на вас. Приметы совпали, вот посему вы и здесь.