Страница 98 из 129
Барин ближе к вечеру явился. Самолично в коляске к Варвариной избушке подкатил.
- Донёс уже кто-то, - заворчала Варвара, глянув на шум лошадиной двойки в открытое окно. – Видно недруги у тебя в Полевском появились, Алёна.
Алёнку затрясло изнутри. Барина она не боялась. Да и тяжёлой жизни в ссылке. Но оказаться за тысячи километров от Полевского означало, что и Полоза она не отыщет, и домой в скором времени не вернётся.
- Не знаю, на кого и думать, Варвара Степановна. Вроде ни с кем из мужиков не ссорилась.
- А причём тут мужики? Ты о бабах подумай. Скорее даже про девок, которым дорожку-то перешла.
- Танюшка?.. – догадка кольнула Алёнку, но времени размышлять над этим уже не осталось.
Барин без стука открыл двери в горницу. Одернул зелёный камзол серебристыми позументами и сделал постное выражение лица.
- Здравствуй, тётка Варвара, - с полупоклоном приветствовал он травницу, снял треуголку и повесил на сучок, торчащий из стены.
- И тебе не хворать, племянничек, - Варвара даже не поднялась, из-за стола, продолжая вышивать на рушнике с синими цветочками зелёные листики.
- А слышал я, укрываешь ты беглую преступницу, - с ходу начал Турчанинов и многозначительно глянул на Алёнку из-под своих кустистых бровей.
Алёнка сидела на лавке и дрожала, будто мышь на ветру, зато Варвара отчего чувствовала себя уверенной.
- Не беглая она – а сирота. По отцовской линии моя троюродная племянница. Из погорельцев… И работать к тебе пошла не от хорошей доли. А обижать её не позволю. – Варвара сурово глянула на барина исподлобья.
- Она сама, кого хочешь, обидит. – Барин уселся без приглашения за стол напротив Варвары. - Одела давеча украшений драгоценных из шкатулки, и бежать.
- Окстись, Алёшка. Не твои те камни были. Сам знаешь, - осадила его Варвара.
Барин усмехнулся и набрал, было, ртом воздуха, чтобы ответить, но Варвара не дала:
- Думаешь, не знаю, что ты Саму собственными глазами видел? И сразу понял, что от неё подарочек, когда его тебе из забоя прямо в руки отдали.
- Дак, немцы потом сказали, что горючего газа там в воздухе много было… Вот и наглотался, да отравился маленько… А мало ли что в полузабытьи привидеться могло?
- Вот и шкатулка, считай, что тебе примерещилась.
- Варвара! Выпороть велю за такие речи! – от злости глаза барина стали круглыми, а полные губы сложились в тонкую скобку.
- Запори, милок. Только сам знаешь, в Полевском сейчас много чинов, серьёзными людьми подкупленных. Так и рыщут, к чему бы прицепиться, чтобы заводы твои отписать. Оно-то верно, много ты сапог истоптал, прежде чем богатства свои преумножил. А если я трепать начну, каким путём ты первые капиталы свои урвал, да фамилию?.. А Феодосья Михайловна? Чай не старая ещё была женщина…
- Глупости… Домыслы бабьи… - барин заметно побледнел, замахал руками и уселся на лавку, стоящую рядом со столом. - Бог с тобой, Варвара… - тяжело задышал промышленник.
- Алёна, подай гостю водицы испить, - попросила Варвара Степановна, - день видно жаркий был, Алексей Фёдорович совсем упарился.
Алёнка подскочила с лавки, зачерпнула воды из кадки и прямо в ковше с полупоклоном подала Турчанинову. Тот жадно приложился к воде, утёр губы кружевными манжетами и с тоской посмотрел на Алёнку.
- Фелициата Стефановна по тебе тоскует.
Алёнка почему-то улыбнулась, вспомнив маленькую барыньку, подающую большие надежды:
- Мой поклон ей передавайте.
Турчанинов тяжело поднялся на ноги.
- Ну, тё-отя… Не ожидал, признаться, на ожида-ал… - он с любопытством оглядел Варварину избушку, будто только сейчас впервые её увидел. – И ведь говорил же, переезжай ко мне. Будешь в большом доме жить, как человек, а не в этой… каморке.
- Как человек, говоришь? – Варвара бровь подняла. – Чтобы человеком оставаться, мне не нужно кружева носить да волосы пудрить. А если добро тётке сделать хочешь – пуд соли передай. Соль в лекарском деле завсегда нужна.
Турчанинов выслушал молча. Встал из-за стола, снял треуголку с сучка.
- Доброго здравия. Будет тебе пуд соли, - барин надел треуголку, развернулся и вышел из горницы, хлопнув обоими дверями.
За окном послышалось его требовательное «Н-но!» и звук удара хлыстом об лошадь. Коляска тронулась, и Алёнка пришла в себя.
- Это что сейчас было? – она по-прежнему дрожала и не верила, что опасность, исходившая от барина, кажется, миновала.
- Эт племянник мой в кои-то веки тётушку навестил. Ты не думай, Лёшка у меня хороший. Раз в несколько лет сам наезжает. Уговаривает в Полевскую резиденцию переехать. А я не хочу к нему в ключницы. Хозяйство у него большое, на людей времени совсем не останется.
- Так сколько вам лет-то? – Алёнка никогда не спрашивала, а дни рождения тут обычно не праздновали, Варвара про день именин своих вообще отмалчивалась.