Страница 36 из 129
- Согласна… Но почему тогда ты говоришь, что есть нечисть?
- Так, домовые-то есть. В каждом доме имеются. А в лесу – лешии, и русалки опять же в реках студёных, да в озёрах глубоких.
- Ты их видела? – Алёнка шмыгнула носом.
- Нет… Да только кто девкам косы ночью путает? А?.. Кто скотину пугает? А кто болота с места на место переносит?
- Как переносит?
- А так, было болото, а прошло с десяток годков и высохло. Зато в другом месте проявилось. Водяные это балуют, - обосновала Малаша со значимостью в голосе.
- А-а… - Пересказывать Малаше школьный курс природоведения Алёнка не видела смысла.
Она даже с улыбкой вдруг подумала, что Маланья, наверняка, и землю считает плоской – о физике и анатомии местные жители знали ничтожно мало, по сравнению с обывателями 21 века.
Разговор плавно вернулся к предсвадебным хлопотам подружки. А Алёнка раздумывала как бы ей побольше об этой самой Хозяйке разузнать? У кого спросить? Да так, чтобы этот интерес подозрений в безбожности не вызвал?
Выпытывать у Варвары оказалось плохим вариантом. Она с удовольствием рассказывала байки о Золотом Полозе на ночь глядя, поддерживала Малашину веру в домовых и водяных с русалками. Но о прочих видах нечисти Урала, который здесь, кстати, пока ещё именовали просто «горами» или «Каменным поясом», отзывалась почему-то пренебрежительно.
- Дедкины сказки, бабкины подсказки, Алёнка. А ты, как дитя малое, на веру их принимаешь.
- Не принимаю я, Варвара Степановна. Я и слышала-то про Хозяйку в пол уха. Оттого ведь и интересно.
- Забудь, девонька. О таких знаний мно-ого печалей, - травница вздохнула. – А тебе ещё жить-поживать.
«Радикулит наживать,» - жалобы на жизнь Алёнка традиционно оставляла при себе. «Вот грянут холода, а у меня ни тулупа, ни валенок».
Свадебный пир запомнился Алёнке, как нечто шумное, душное и тесное. В углу, где она притаилась, сохранялся сумрак, несмотря на две ярко горящие лучины.
На улице к вечеру похолодало, поэтому застолье организовали в родительской избе Демида. Пахло мясными пирогами, брагой и луком. И то, и другое в изобилии стояло на столах.
Сидячего места Алёнке, как и многим, не досталось, но она даже рада была возможности затеряться в толпе. Слишком устала за день от назойливых взглядов мужской половины посёлка, которая, не таясь, рассматривала «пришлую».
Алёнка снова мысленно представила, как выглядит со стороны. Наряд её не был самым ярким и привлекательным. Охровый сарафан, серая блуза с зеленой вышивкой, красная лента – тот самый головной убор из бересты, обтянутый тканью.
Ленту шириной с запястье ей принесла Варвара Степановна – одолжила у какой-то знакомой. Ношенный, но чистый головной убор скромно вышили бусинками, из каких-то не особо драгоценных камней. Длинные завязки ленты Варвара аккуратно вплела в Алёнкину черную косу. На этом весь наряд и заканчивался. Хотя, нет, в честь праздника накануне травница устроила банный день. Но босые ноги всё равно за день знатно угваздались в пыли.
Впрочем, босыми ногами Алёнка сильно не выделялась. Лишь редкие девушки из зажиточных семей пришли обутыми в лапти и сапожки. Семьи Малаши и Демида не отличались достатком. Из крепостных их Турчанинов выкупил всего лет семь как, и за это время отцы семейств не успели нажить большого богатства. Дружили они, по большей части, с такими же бывшими крепостными. Поэтому и зажиточных гостей на свадьбу пришло немного.
Как уже знала Алёнка, Малаша и Демид жили по-соседству, практически через забор.
Родители их – в прошлом крепостные – привезены были из разных уездов для работы на казённых тогда ещё заводах. Приехали они в юном возрасте со своими родителями. Юношей вскоре по стопам отцов определили на Гумешки. В забое и подружились. А матери познакомились у колодца.
Потом они вместе на летних гуляниях хороводы водили, да в игры играли. Поженились в одну осень, выбрали для житья казенные срубы по соседству и уже до холодов вели соседние хозяйства.
Первенцы в двух дружных семействах родились в один год, и как по заказу: мальчик и девочка. Всё детство Демид и Малаша держались вместе по примеру родителей. И когда Демидовы сваты постучали в двери Малашиной семьи, никто особо не удивился. И рядиться долго не стали. Весной сговорились – на осень свадьбу наметили.
Из-за утренней работы и сборов Алёнка слегка опоздала. Дома жениха и невесты выделялись скоплением людей во дворах и у заборов. Особенно умиляли ребятишки, оседлавшие эти самые заборы, чтобы ничего не пропустить.
Избы жителей Полевского в целом были похожи одна на другую, так как строили их за казённые деньги массово специально для работников рудников и заводов. Гораздо больше домика Варвары Степановны, они, как правило, имели внутри две комнаты, а снаружи – несколько хозяйственных пристроек, просторные сени и высокие чердаки.