Страница 55 из 88
Герцог де Тюренн встретил ее в библиотеке. Выглядел он изможденным, а когда наклонил голову, приветствуя Амели, то зашелся в долгом тяжелом кашле.
– Вы больны, ваша светлость? Может быть, позвать врача? Вам нужны лекарства.
Он покачал головой:
– От старости нет лекарств, дитя мое.
Он впервые назвал ее не «ваше высочество». И два этих слова в чужом, враждебном ей мире, сопровожденные ласковым взглядом по-стариковски мутных глаз заставили взволнованно забиться ее, казалось бы, уже зачерствевшее сердце. Ей так нужен был друг и наставник, которому она могла бы открыть свои сокровенные мысли, и который удержал бы ее от необдуманных поступков.
Она коснулась ладошкой его сухонькой, морщинистой руки и вдруг заплакала.
Он не расспрашивал ее ни о чем, не пытался успокоить – он просто гладил ее по склоненной голове и молчал.
Когда она выплакалась, они сели в кресла у заваленного книгами стола.
– Я вижу, вам сегодня не до магии, дитя мое.
Она вытерла слезы, по-детски шмыгнула носом.
– Скажите, ваша светлость, вы обо всем обязаны докладывать его величеству?
Вопрос был серьезным, и от его ответа зависела степень ее откровенности.
– Я не могу скрывать от его величества то, что затрагивает интересы его величества лично или интересы Анагории в целом.
Она задумалась.
– Боюсь, это как раз тот самый случай, который вы не захотите от него скрывать. Но все-таки я расскажу. Мне больше некому открыться.
– Все настолько серьезно, ваше высочество? – заволновался он. – Тогда, возможно, вам стоит сохранить вашу тайну. Не подумайте, что я беспокоюсь о себе – я уже стар и вовсе не дорожу ни своим титулом, ни своей властью. Вот вы – другое дело. Вам предстоит стать королевой, и ссориться с его величеством вам ни к чему. Если вы не хотите, чтобы ваша тайна стала известна королю, лучше не открывайте ее мне.
Она невесело усмехнулась:
– Боюсь, у меня нет другого выхода. С некоторых пор я опасаюсь людей, которые меня окружают. Недавно вы просили меня не лишать Жюли места горничной, и я вам это обещала. Но сейчас вынуждена забрать слово назад.
– Жюли? – удивился он. – Ваша высочество, вы опасаетесь Жюли? Да эта девочка и мухи не обидит. Возможно, она не очень почтительна – выросла она в деревне рудокопов – но она уж точно не из тех, кто держит камень за пазухой.
Амели нахмурилась:
– Простите, ваша светлость, но не могу согласиться с вами. Вчера я узнала, что эта девушка была любовницей его величества.
Герцог ошеломленно охнул и замахал руками:
– Что вы, ваше высочество, этого не может быть! Даже если допустить, что я ошибался в Жюли, невозможно представить, чтобы его величество так забылся…
Амели показалось, будто она попала на страницы дешевого бульварного романа. Муж, любовница и обманутая жена. Она бы посмеялась, скажи ей кто такое несколько месяцев назад.
– Да, ваша светлость, меня тоже удивило, что его величество не побрезговал побывать в объятиях горничной. Уверена, стоило ему только пожелать, и к его услугам были бы возлюбленные более высокого ранга.
– Вас ввели в заблуждение, ваше высочество! – в голосе герцога не было ни нотки сомнений. – Может быть, стоит поговорить с самой Жюли?
– Я говорила с ней, ваша светлость. Она и не думала ничего отрицать. Более того, она заявила, что ненавидит его величество. Такое часто случается – от любви до ненависти – один шаг. Вот только я не знаю, что хуже – иметь в горничных девицу, влюбленную в моего будущего мужа или ненавидящую его?
Герцог словно постарел еще больше – плечи его поникли, взгляд потух.
– Если позволите, ваше высочество, я велю позвать Жюли сюда.
Она не возразила, и через несколько минут слуга распахнул двери перед ее горничной. Жюли была напугана, и на обычно бледном лице ее пылал румянец.
– Подойди ко мне, девочка, – сказал маг, и Жюли сделала шаг в его сторону. – Думаю, ты догадываешься, зачем я тебя пригласил.
Жюли бросилась к нему, опустилась на колени, принялась целовать его дрожащую руку.
– Простите, ваша светлость, мне так горько, что я разочаровала вас, что так отплатила за вашу благодарность.
– Встань, дитя мое, – тихо попросил де Тюренн.
У Амели ревниво сжалось сердце – было обидно, что эту дерзкую девицу он назвал так же, как и ее саму полчаса назад.
– Значит, это правда, Жюли? Но как же ты могла забыться до такой степени? Нет-нет, не плачь! Мы не причиним тебе вреда. Не правда ли, ваше высочество?
– Разумеется, – прошипела Амели.
Маг усадил девушку в кресло. Надо же, какая честь! Почему они должны церемониться с этой бесстыдницей?
– Я расскажу вам все, ваша светлость, – Амели она как будто не замечала, – хоть мне и больно об этом вспоминать. Вы знаете, зачем я приехала во дворец – искать справедливости.
– Я – знаю, - мягко сказал герцог. – Но ее высочество – нет.
Горничная помрачнела, но послушно перешла к самому началу истории:
– Я выросла в деревне рудокопов. Моя матушка умерла, рожая мою сестру Грету – мне тогда было десять лет. Отец, стараясь обеспечить семью, всё время проводил на рудниках, и нас с сестрой воспитывал старший брат Эмильен. Мы жили бедно, но не голодали. Всё изменилось, когда отец заболел и не смог продолжать работу. У нас не было денег даже на еду. Эмильен в свои восемнадцать лет был высоким и сильным, и соседи дали ему совет пойти в солдаты. Он так и сделал. Более того, он согласился служить в Дальних пещерах. Возможно, ваше высочество не знает, но Дальние пещеры – это то место, откуда солдаты не возвращаются. Они подписывают договор, по которому обязуются служить там всю жизнь – в обмен на вознаграждение, которые выплачивается их семьям. Они не могут приехать домой даже на побывку. Не знаю, какую службу они там несут, но им запрещено отправлять родным даже письма.