Страница 2 из 15
– Хорошо, учитель, – усмехнулся погонщик Зумм, – мимо города не проедем, и тихо добавил, – слава Богу, давно пора передохнуть. – Зумм незаметно достал из кармана маленькую коробочку, поднес ее к уху, чуть послушал, улыбнулся и убрал коробочку обратно в карман. Ученик Парацельса, подстать своему учителю, был еще тот параисследователь! Хороший город, хороший город, – повторял он про себя, – знаю, хороший, теперь знаю, – повторял про себя Зумм, продолжая загадочно улыбаться.
Они въехали на пригорок, и перед ними предстал древний город во всем своем величии: крепость, валы, шпили колоколен и городских зданий, а вокруг дома мастеровых, служащих, далее крестьян.
Странная атмосфера царила в округе, будто в воздухе звенела неземная музыка, пахло далеким дымом ритуальных костров, в небе на фоне легких облаков вырисовывались силуэты причудливых храмов, а блеск больших озер окончательно переносили мысли наших путешественников в неизвестную причудливую страну.
Вот уже показались первые дворы, и путешественники сразу очнулись от наплывающих видений. На лужайках паслись козы, коровы. Повозка остановилась. Это пастухи гнали через дорогу стадо коров.
Парацельс отвлекся от своих мыслей, наблюдая за откормленными животными, слушая, как щелкают кнуты пастухов.
– Пошла! Пошла! – доносились до него крики.
– Во! – не выдержал и восхитился Зумминргер, – хорошее стадо! – а потом добавил,– на таких чудных лугах не мудрено так откормиться. Вон, аж лоснятся!
Путешественники некоторое время рассматривали грузных животных и ждали, когда можно будет двигаться дальше.
Наверняка здешние правители хорошо нам заплатят, – думал Зумм, – надо поселиться ближе к городской ратуше, в хорошем доме, потом с лихвой все окупится.
И вот повозка затряслась по городским булыжникам. В коробках зазвенело стекло, и Парацельс забеспокоился, – ну и мостовая, – возмутился он, – осторожно, Зумми, бутыли поколются!
Зумм нахмурился, придержал лошадей и подумал про себя, – кому нужны эти бутыли, самые главные бутыли – это наши головы! Надоедливый старик, сам не пойму, за что я его так люблю?
Ближе к центральной площади камни стали ровней, и тряска прекратилась. Они остановились на городской площади напротив гостевого дома. Зумм достал вещи и понес их за Парацельсом. По пути, он как бы невзначай проговорился работникам дома о своем хозяине – известном лекаре.
– Вы слышали о Парацельсе, самом знаменитом враче Европы? – шептал Зумм первому встретившемуся у входа. Зумм знал, что первый встречный самый любопытный и сразу побежит, рассказывать всем свежую новость.
– Да, да! – так же шепотом отвечал ему, очередной поверенный в эту тайну, боясь показаться необразованным неучем.
– Ну, так вот, – многозначительно продолжал Зумм, указывая взглядом на Парацельса, – это он и есть! К сожалению, он всего лишь на несколько дней задержится в вашем городе. Его ждет настоящая Европа, где у него огромная практика и сотни страждущих!
– Да, ну! – восторгались загипнотизированные слушатели и с благоговением всматривались в черты мировой знаменитости.
Теофраст после такой рекламы был встречен, как знатный господин. Он действительно был достоин такого приема. Где бы он ни останавливался, весть тут же разлеталась по городу, и к нему приходили посыльные с приглашениями. Он никому не отказывал в помощи, ни богатым, ни бедным. Глубоко верующий, он считал своим долгом помогать всем. Человек вдохновения, Парацельс следил за всеми знаками и явлениями вокруг себя. Он находился в гармонии с миром и равновесии с самим собой. Каждому своему пациенту, Теофраст давал особенный рецепт и никогда не повторялся в своих назначениях. Нет смысла пересказывать здесь то, что давно всем известно. Этот человек настолько известен, что любой пересказ, это пустая трата времени. На этих страницах не будет привычных трактовок, а только все новое, что нам удалось выяснить. Поэтому продолжим без надоедливых повторов исторических справок.
После вкусного завтрака, как и положено знаменитому доктору, он лежал в лучшей комнате на втором этаже гостиного дома и вдыхал запах чистых простыней. Окна комнаты выходили на солнечную сторону. Но было еще рано, и прозрачные лучи только-только готовились проникнуть к нашему волшебных дел мастеру. Теофраст засыпал и чувствовал, как словно маленький зеленый росток в пустынном поле, из-под земли, вновь прорастает вдохновение. Алхимик спал, а все его мысли набирались сил и крепли. Он даже во сне продолжал искать рецепт приготовления живого лекарства. Это было безумием, как и любое его начинание. Парацельс длительное время пытался создать искусственного человека. Эта идея пристала к нему несколько лет назад и с тех пор, он посвящал этой идее лучшие часы своего вдохновения. До сих пор, все образцы гомункулов, которых ему удавалось получить, оказывались непригодными для длительного использования. Со временем, у них портился характер, и он начинал пугать своего создателя, после чего, изобретатели были вынуждены прекращать очередной опыт. В конце концов, Парацельс решил подойти к этой задаче несколько иначе.
Как ни фантастично это выглядело со стороны, он все же был верен своей цели. В любом случае, все старания не остаются бессмысленными, – думал он, – если не хватит жизни, и кто-то другой продолжит путь к моей мечте, все равно, в любом случае, первопроходец станет основоположником великих открытий.
Теофраст спал, настраивал себя на победу. Крепкий сон расчищал путь от сомнений и слабости духа, возвращая способность мыслить и действовать.
Тем временем, Зуммингер – его ученик, еще сидел внизу и за очередным стаканчиком веселой и согревающей жидкости продолжал делать рекламу своему учителю. В данном случае, как он себе объяснял, алкоголь – это необходимая жертва для полноты успеха. Зум знал, что от количества пациентов Парацельса будет зависеть не только его собственная плата в ближайшие дни, но и его будущее.
Приглашение.
Следующим утром за завтраком, Теофрасту вручили приглашение на обед к князю. Читать чужие письма не хорошо, но делать нечего, приходиться держать в курсе событий читателей. Именно это обстоятельство вынуждает заглянуть, через плечо Парацельса, что же там было написано? В нем было написано примерно следующее: Филиппу Ауреолу Теофрасту Бомбасту фон Гогенгейму – «Достопочтенный доктор, буду рад видеть Вас у себя сегодня вечером в замке, чтобы поприветствовать столь известного врача и алхимика духа и тела.
Подпись – князь Альберт».
Пока Парацельс читал за столом приглашение князя, его ученик Зуммингер сиял от радости. Парацельс оторвался от письма и внимательно посмотрел на Зумма, – что улыбаешься. Твоя работа? Радуешься, что, верно, все рассчитал? – Парацельс рассмеялся, – понимаю, понимаю, не волнуйся, проценты твои.
– Нет, нет учитель, – ответил Зумм, – у меня есть предчувствие, что ожидается очень интересная работа в связи с этим приглашением.
– Раз ты так считаешь, то пусть так и будет, – ответил Парацельс, потом отложил письмо, внимательно посмотрел на своего спутника и добавил, – ты замечательный ученик, Зуммингер. Мне нравится во всем твой творческий подход, твоя собранность и целеустремленность. Ты станешь замечательным алхимиком. Да, ты не много не такой, как я, но это меня и привлекает! Ты сможешь преуспеть там, где не суждено мне и это правильно! Ученики, это личности и имеют право совершенствоваться именно в тех областях, где сильна их собственная природа. Браво, Зуммингер, браво!
– Учитель, перехвалите, – засмущался Зумм, – или это очередное испытание? – Зумм насколько мог незаметно снова достал свою заветную коробочку и поднес ее к уху, а потом так же незаметно убрал ее снова.
– Ты проницательный человек, Зумм, – это было действительно испытанием. Вижу, ты кое-как справился, – усмехнулся учитель и продолжил завтрак, – а может, тебе помогает твой волшебный жук? – Парацельс подмигнул своему ученику. – Ладно, ладно, скажу, что не знаю твою тайну, не переживай.