Страница 15 из 21
* * *
Эверберг, тот же день
Остальные туристы собрались на втором этаже западной части цитадели. Сутки назад, сразу по приезду, их разместились в просторном зале со столом и камином, служившем центром отдельного закутка из почти дюжины комнат. Одолев плотный обед, путешественники раскинулись на широких обитых кожей лавках, меланхолично перебирая редкие сытые мысли.
За предыдущие день и ночь, пока Игорь был без сознания, они никуда не выходили, поэтому женщины успели обсудить все особенности своих очень небольших, но совершенно одинаковых и удивительно уютных после лесных ночевок, комнат. Мнение Анвара по всем особенностям размещения и питания, они тоже выяснили не по одному разу, поэтому проснувшиеся заметно позже, чем в предыдущие дни, сейчас больше прислушивались к птичьему гомону, время от времени прорывающемуся через немногочисленные бойницы.
– Знаете, до сих пор не могу поверить. Даже на фоне нашего необычного приземления… мы уже несколько раз видели настоящие чудеса, – вдруг оживилась Катя. – И вы, кстати, так и не рассказали подробности, как спускались в тот подвал вместе с Игорем.
Погруженные почти в медитативное спокойствие Анвар, даже вздрогнул от неожиданности, но в глубине души согласился, что ему и самому хочется поговорить об этом со спутниками. В 57 лет мало кто не знает, что можно и самому удивиться от глубины выводов, если проговаривать мысли вслух.
«Или подраться», – усмехнулся архитектор.
Задумавшись, он на мгновение снова, как в первый раз, прочувствовал всю недавнюю силу своего удивления. Когда предводитель средневековых воинов вдруг заговорил, и его слова неожиданно оказались понятны. В отличие от других местных, что-то лопотавших на какой-то странной и абсолютно не разбираемой смеси, с вкраплениями смутно знакомые западноевропейских слов.
– Как наш здешний хозяин «колдовал» над Игорем и своими воинами, а потом, пешком спускались с гор, вы и сами все видели. Когда через несколько часов, уже внизу, встретили коноводов, тоже думаю, ничего не пропустили. Во время почти суточной скачки на северо-восток, и до приезда в этот город-крепость, чего-нибудь необычного было еще меньше. А вот когда колесницы наконец-то поднялись по извилистой дороге на гору и расстались уже внутри, есть чего рассказать. Правда, не ждите особых откровений… Мы тогда подъехали к отдельной пристройке рядом с цитаделью. Она такая одноэтажная и накрыта почти плоской крышей…
– Да, когда мы на подгибающихся ногах наконец-то слезли с этих хлипких тачанок, ни вас, ни остальных раненных, не было возле коновязи, – подтвердила Наталья.
– …ну вот. Так и получилось, что стоило повозкам остановиться, солдаты подхватили носилки с Игорем и шестью другими, лежащими без сознания мужиками, и собрались их куда-то нести. Я же ехал в начале колонны, поэтому просто молча соскочил с повозки, и взялся за одну из ручек. Никто не возражал, вот и пошел вместе с ними. Сначала было два очень длинных лестничных пролета, потом еще несколько, но уже не таких больших, и один раз даже путь снова повернул куда-то вверх. Знаете, думаю фактически, мы спустились всего метров на десять ниже уровня той площадки, где выгружались. Просто переместились куда-то в сторону, и само помещение, куда в итоге попали, находится внутри какого-то сложного каменного сооружения. Из-за этого дорога, наверное, и получилась такой замороченной.
Мы пришли в не очень большой зал из одинаковых каменных блоков. И вот здесь остальных раненных положили на пол, а нашего боевитого журналиста на что-то вроде алтаря. Такой продолговатый кусок гладкого и красивого булыжника пару метров в длину и по метру в высоту и ширину. По бокам весь украшен барельефами с людьми, несущими носилки к здоровому мужику то ли с копьем, то ли с факелом в руках в руках.
– А статуи какие-нибудь там есть? – заинтересовалась Наталья.
– Нет, ничего такого. На стенах что-то было, но мне оказалось не до экскурсий. В общем, парня же видели перед этим? Весь в крови, бледный, дырки в животе и в спине ему вроде перетянули, но, думаю, не они самое опасное. Игорь же еще и изрядно удариться мог, когда пролетел метров десять со скалы. Хорошо хоть упал на трупы, а не на валуны. И когда мы его положили на этот алтарь, вспыхнул зеленый свет… точнее не так. Начало светиться, как будто бы такое зелено-голубое облако. Над тем постаментом-лежбищем, о котором рассказывал. И светилось довольно ярко, но на стенах никаких бликов или еще чего. Оно как бы само по себе висит и клубится, а их предводитель водит поверху руками и чего-то про себя бормочет негромко…
Сколько по времени это продолжалось – не скажу, – Анвар задумчиво почесал нос, – но тут хозяин достает здоровый ножик и начинает срезать повязки. А там… нет, не гладкая кожа, как по щучьему велению, но такое ощущение, что раны нанесли не около суток назад, а месяц, или даже больше. На груди, в районе ключицы, огромный синяк, уже не то, что проявился, а даже пожелтел и выцвел. Все раны по-прежнему видно, но их края сомкнулись. Хоть и ничем не прошиты, а при этом не расходятся. Когда Игоря стали ворочать, чтобы перевернуть на живот, я очень за него испугался, но нет, все оказалось правильно. Потом поверху раны ему чем-то смазали, и заклеили кусками ткани. Когда начали то же самое делать для остальных, я уже не смотрел, потому что помогал тащить парня, только уже куда-то наверх. Позже оказалось, что в крепость. Могу поклясться, что в ближайшее время он присоединится к нам совсем здоровым…
* * *
Надо признать, что Анвар почти не ошибся. К этому моменту журналист уже вовсю общался с местным правителем. Но вот сам Игорь, спустя несколько часов, начал в этом очень сильно сомневаться.
Привыкнув за первые две недели отпуска и почти шесть дней пути только лежать или идти, он страшно измучался, просидев с раннего утра и почти до вечера. Позвоночник, да и спину вообще, отчаянно ломило, зад стал как деревянный, а ноги прямо крутило от желания хоть немного пройтись. Но боясь разрушить невзначай возникшую приязнь, и понимая, насколько они зависят от доброго отношения местного «губернатора», стоически переносил неудобства.
– А кто сейчас под вашим небом самый сильный? – задал очередной нескончаемый вопрос Эрвин Сильный.
– Сила, это же не только мечи. Это и накопленные богатства, и оружие, и внутреннее единство, и решенные вопросы наследования…
Ярл Эрвин утвердительно покивал, и как-то более уважительно посмотрел на разошедшегося политобозревателя.
– Те, кто сегодня сильнее всех, живут с другой стороны большого моря…
– …ты про два острова недалеко от наших бывших земель? – уточнил правитель, подразумевая, очевидно Британию.
– О нет, они сильны, но их время давно прошло. Я говорю о землях, намного дальше. В той стране всю власть поделили несколько богатых семей, и они часто сменяют правителей. Из-за чего действуют, как разбойники, нападая и грабя других, даже если совсем недавно обещали защиту. Каждый их следующий правитель всегда может сказать, что ничего не должен. Они выделяют денег своим дружинам больше всех остальных великих народов, но лет сорок-пятьдесят назад их побили желтокожие и немногочисленные храбрецы маленького роста, заманив в свои леса. И с тех пор, они бьются только с совсем слабыми. Еще и нападать стараются не в одиночестве. У них так давно не было достойных противников, что даже их собственные хевдинги иногда начинают говорить, что увидев сильных врагов, хускарлы разбегутся как испуганные дети. Да и благополучие их пошатнулось. Народ заметно обеднел, по сравнению с недавними временами, поэтому многие мудрецы считают, что их время заканчивается. Но пока они все еще впереди.
Вторыми по силе считается самый многочисленный под нашим небом народ. Желтокожий. Их долгое время грабили все подряд, но с полвека назад они снова сплотились, а в последние годы и вовсе набрали большую силу и богатство. Их достижения все признают, но опытные вожди помнят, что воины этого народа никого и никогда не побеждали. Ну, понятно, кроме своих же родичей.