Выбирая судьбу

– Не думал, маменька, что вы считаете меня идиотом… – мягко начал мужчина.

– Нет, что ты… – попыталась возразить его мать, ее голос дрожал от страха. Интересно.

– Или вы хотите, чтобы я пошел на фронт? Там погиб бы или был бы ранен, и наш дом возглавил мой кузен? – вкрадчивый голос и меня уже начал пугать, – ведь вам известно, что король отклонил мое прошение на уклонение от службы, как единственного наследника. Королю даже выгодно, чтобы наследником стал этот болван Винсент! – теперь он практически рычал, а мать вжалась в кресло, – Так вот, единственный способ — это свадьба и ребенок на руках, сын. А теперь скажите мне, где я так быстро за неделю сделаю ребенка, и какая женщина мне его так быстро родит? – он говорил все громче, практически крича.

Уже в тот момент я понимала, о чем он, но глупое сердце надеялось, вдруг он говорит так, чтобы примирить мать с браком со мной?

– Эта простушка очень удобно подвернулась под руку, да и не буду лукавить, она не уродка и поразвлечься с ней можно, а еще она не аристократка, значит, будет сидеть молча, и делать все, что я скажу, – мороз пробежал по коже, просто эту реплику он сказал таким тоном, как будто в извращениях признался, – а пацан уже сегодня, пока будем заключать брак отправится в самый отдаленный пансионат. А дороги нынче опасные, может и не доехать, да и в пансионате топят плохо, можно заболеть чахоткой и умереть, вариантов множество, – мать всхлипнула, я даже испытала к ней мимолетную симпатию, ведь она жалеет моего ребенка.

– Сынок, ты такой умный, твой отец бы гордился тобой! – вот же гадюка, так это у нее слезы умиления.

– Я рад, что вы оценили мои старания. Впредь прошу не сомневаться во мне и моем душевном здоровье. Но я рад, что даже вы маменька поверили, что я влюблен в замарашку, которая сгодится пару раз снять стресс, да ботинки мои чистить. А что, отличная идея: будет голой чистить мои ботинки в надежде привлечь мое внимание и в страхе за сына, – и он гадко рассмеялся.

Слезы застилали глаза, вот так один мерзкий человечишка решил, что имеет право убить моего ребенка и уничтожить меня! А ведь я уже подписала соглашение о помолвке, какая я все-таки дура! Теперь только бежать как можно быстрее и прятаться. В городке не спрячешься, на меня все девицы на выданье в обиде, как же: барона увела, мымра приезжая. И не важно, что я тут уже шесть лет живу, для них я по-прежнему чужая.

После такого крушения последних надежд, я, не одеваясь тепло, не беря с собой провизию, ломанулась с ребенком в лес. Просто, когда рушатся иллюзии, почему-то начинаешь быстрее соображать и смотреть критически на ситуацию. Так вот, этому барону от меня нужен только факт женитьбы и официально опекунство, а значит, слушать мой отказ он не собирается. Будем реальны, у меня рост едва до метра шестидесяти дотягивает, вес чуть больше сорока килограммов, я бледная немощь, если сюда добавить, что я женщина, то шансы мои в противостоянии даже не к нулю стремятся.

***

– Милая, надеюсь это предсвадебный мандраж, а не твой побег от алтаря? – мамочки, и когда-то этот голос казался мне красивым и нежным, да змеи так шипят.

– Да что я у этого алтаря забыла, – тихо шипела я и подталкивала сына вверх по склону, а голос барона Тюльского все приближался, – мой хороший, сейчас мы вылезем на склон, и ты побежишь изо всех сил, – сын явно хотел воспротивиться, но я не дала, – родной, я тебя догоню, или же встретимся у бабы Маши. Хорошо?

Ребенок оглянулся на меня, а я заметила чуть подрагивавшую нижнюю губу, боится. На склоне мы оказались минуты на две раньше, чем преследователи и это явно взбесило моего жениха.

– Догнать! Хелена, ты наверно хочешь, чтобы я искупал твоего выродка в водах этого озера у тебя на глазах? Так это легко устроить, спускайся немедленно!

Не знаю, что сделала бы нормальная женщина в такой ситуации, я вот честно хотела пойти сдаться, лишь бы сын смог убежать, да только я не верю, что он не пожелает поиздеваться и не догонит малыша.

– Милая, я жду! – мне от его «милая» захотелось заорать, врать не буду: млела я от этого слова, а сейчас зверею, мы, женщины, такие непостоянные.

– Мама, это что? – хороший вопрос, я, как и Дани, во все глаза смотрела на столб снега, который кружился на поляне, это что за аномалия?

Еще секунд пять он так кружился, все набирая обороты, создавая вихрь, но что интересно, абсолютно беззвучный, а потом раз - и весь снег опал, а на поляне стоят семь человек. Хотя…нет, это не люди, это наши «ужасы»- соседи, с которыми у нас сейчас война.

– Хана! – выдало мое чадо, а я только заторможено кивнула, по-другому и не скажешь, впереди беда, сзади напасть, а по бокам не обойдешь.

Как называется эта ситуация?

– Девку притащить, мальца убить, за службу всем по золотому добавлю, – эта команда решила все.

Неизвестность пугает, но если выбирать между судьбой известной и призрачной надеждой, я, видимо, оптимист! Ребенка за руку перехватить и изо всех сил помчаться на полянку, когда мы вывалились из кустов прямо под ноги этим мужчинам, на их лице было одно выражение «Что эти человечки снова придумали?»

И я их понимаю, они себе живут спокойно, никого не трогают, а нашим королям вечно не живется спокойно. Каждый новый король все пытается объявить войну и победить чужаков, может, это у них семейная традиция, а мы просто не в курсе? Но они, видимо, от нас устали капитально, а тут мы с сыном да под ноги, да с гениальным предложением:

– Мы в плен!

– Что? – это самый молодой спросил, остальные сурово молчали, они вообще на вид крайне суровы.

– Я говорю, мы официально сдаемся в плен, вот прямо сейчас и здесь и требуем переправить нас… Где у вас пленники содержатся?

– А их у нас нет, – все тот же молодой ответил, удивленно изучая меня.

– Значит будут! – вот что за мужики, все за них надо решать.

Тут на поляну вывалились наши преследователи и самый суровый из чужаков внимательно посмотрел на меня, потом на вновь прибывших и поднял бровь. Ну, а что: каждый выживает, как может.

– Мы, кстати, уже в плену! – это я от страха наглею, сына покрепче взяла за руку и молча протиснулась между этими исполинами и встала за их спиной, рядом с молодым.

Вот так и стоим, все хорошо, но прохладно, сын уже трясется, видимо, пока бежали и ползли, согрелся, а сейчас на ветру продувает, я прижала его к себе поближе и тихонько шепнула:

– Все будет хорошо, я тебя в обиду не дам.

– Мам, я ни разу в плену не был, там очень страшно или жутко интересно? – вот он, детский любознательный ум.

– Я, малыш, тоже впервые, – призналась я, судорожно соображая, что я натворила и куда втянула сына.

– Это хорошо, мы с тобой прошлый раз впервые на лыжах катались, помнишь? Так мне очень понравилось, может и здесь будет так же хорошо, – тихонько рассуждал мой сын, а кто-то из впереди стоящих задумчиво хмыкнул.

– Вы на моей земле! – а это наш барон решил показать характер, – убирайтесь или нам придется вас убить в рамках военных действий.

– Наглеют человечки, – очень тихо и грустно сказал один из великанов, они, правда, очень большие, я тут некоторым еле до груди достаю.

– Вы объявили нам войну, мы вправе отвечать боевыми действиями любому представителю короля Генриха, – голос одного из мужчин просто замораживал, – мы забираем в плен этих людей, а вам же предлагаем передать королю, что, если он не остановится, мы пойдем в наступление, – действительно, ведь до этого они только защищались.

Барон Тюльский никогда дураком не был, поэтому быстро осознал, что сейчас может погибнуть тут, а значит надо принимать такое щедрое предложение, а главное, можно будет надавить на короля. Что он в трауре и воевать больше не может, ведь подлые чужаки убили его любимую невесту и сына, которого он так давно искал. С этими далеко не патриотичными мыслями он развернулся и, подавая пример своим людям, умчался обратно в замок.

– Ну что, пленники, может, уйдете домой? – роскошное предложение, вот только я видела последний взгляд барона, теперь мое присутствие в разряде живых граждан ему крайне невыгодно.