Я дала слово

Я усилием воли отлепила себя от опоры и, пошатываясь, будто пьяная, пошла к нему. Грудь сдавливало от рыданий до жгучей боли в глазах, но заплакать не получалось. Иначе я не смогу увидеть и убедиться.

Чье-то заклятие задело меня по плечу. По руке потекла горячая кровь, но я отмахнулась от ранения и шла дальше. Перси кивнул мне. Не знаю почему. Может, он видел мой вопрошающий и неверующий взгляд, направленный за его спину. Может, просто выражая сочувствие.

Наконец, я смогла рассмотреть лежащего среди обломков.

— Нет! Фред!

Все повторялось. Снова. Сколько раз можно умереть за один день? Я рухнула рядом с ним и обхватила его еще теплые руки. Казалось, бледное лицо навсегда въелось в мою память. Но я не хочу помнить это. Не хочу. Ну почему? За что?

Я поцеловала губы, застывшие в полуулыбке, и дала волю слезам.

Вокруг сражались друзья с врагами, но мне было все равно. Не справилась. Я носом уткнулась в грудь Фреда в безнадежной попытке услышать стук сердца. Ненависть к самой себе разъедала меня. Пусть наконец хоть один Пожиратель пустит Аваду. Лишь бы эта мука закончилась. Фред, как ты мог уйти? Дважды уйти? Вернись, пожалуйста.

Что-то обожгло мою ладонь. Наверное, в меня все же попали, жаль не в голову или сердце. Я плотнее прижалась к Фреду, страшась, что нас разлучат. Ведь если разлучат, то уже навсегда. Ладонь снова обожгло. Странное тепло обхватило сначала безымянный палец, потом перешло вверх. Будто браслет из огненно-золотой цепочки засветился на запястье. Сквозь слезы я мало что могла увидеть, но яркое свечение перешло и на руку Фреда. Оно обернулось вокруг руки и двинулось вниз… к безымянному пальцу. Я встрепенулась. Что это такое?

— Фред, о, Мерлин!

Свет настолько застлал глаза, что пришлось сильно зажмуриться. Я услышала шепот. Ласковый и теплый, как весеннее солнце. Он был везде. Звуки войны растворились в его благодати. Я умираю и уже на пути в рай? Где же Фред? Я не хочу идти туда одна.

— Гермиона?

Моей руки коснулась чья-то ладонь — большая и горячая — и крепко сжала. И все стало на свои места. Шепот стих, свет побледнел, и я смогла открыть глаза.

— Фред!

Он смотрел на меня нежно, но с некой долей удивления и даже гордости. Этот взгляд. Эта улыбка. Это ощущение правильности и безмятежности. Это мой Фред.

— Я и не представляла, что в раю может быть так прекрасно.

— А ты уверена, что мы в раю? Что мы вообще умерли?

Я непонимающе захлопала глазами и тут почувствовала толчки. Меня куда-то тянули, от Фреда. Закричав, я вцепилась в него сильнее. Нет, не позволю.

— Опустите!

— Гермиона, аккуратнее. Вернув его к жизни, хочешь тут же задушить?

Что? Наконец, я смогла разглядеть говорившего. Ли Джордан стоял и улыбался как в лучшие школьные годы. Рядом с ним также светился от счастья Джордж. Они оба были явно чем-то поражены и напуганы одновременно.

— Гермиона, мы, конечно, всегда знали, что ты весьма одаренная волшебница, но чтоб вот настолько.

Джордж развел руками и перевел взгляд ниже. Подо мной зашевелился Фред. Стоп! Фред?

Я опустила глаза и обомлела. Живой Фред лежал и подмигивал брату. Но как? Он видимо прочитал отразившееся неверие на моем лице, поэтому, улыбнувшись ещё шире, приподнял наши переплетенные руки и показал на кольцо. Да это же то самое кольцо, которое Фред подарил мне на берегу моря. Но как оно оказалось здесь? И неужели именно кольцо смогло вернуть Фреда? Тогда где же Фред из этого мира?

Словно прочитав мои мысли, Фред покачал головой. Получается, что он умер? А если это я помешала прежнему Фреду выжить? Позвала другого и… И опять горькие слезы побежали по грязным щекам. Что же я наделала? Фред прижал меня к себе, нашептывая и успокаивая. Вскоре, убаюканная и обессиленная, я уснула.

Пробуждение было не из приятных. Белый потолок, освещаемый солнечным светом, ударил резью по глазам. Немного привыкнув, я огляделась. Как и предполагалось, это больничная палата. На тумбочке стояли колбы с зельями, среди которых обнаружился костерост. Значит, неслабо меня задели.

Я попробовала пошевелиться. Тупая боль отозвалась в левой ноге, а в остальном все довольно неплохо. Соседняя кровать пустовала. За дверью не доносилось ни звука.

Абсолютная тишина давила, отчего настроение устремилось вниз. Непрошенные мысли снова повылазили, будто только и ждали момента выйти из небытия. Война выиграна? Такой результат казался вполне логичным, раз я находилась в больнице. Вряд ли бы Пожиратели позаботились обо мне.

Вслед за мыслями пришло и чувство вины. Как же там Фред? Как остальные? Все ли выжили? От вопросов разболелась голова.

Во второй раз меня разбудили чьи-то голоса. Их обладатели старались говорить тише, но, проведя в бессознательном состоянии какое-то время, мой слух воспринимал шепот очень болезненно.

— Она очнулась!

Я аж дернулась от громкого вскрика Рона.

— Прости, Гермиона.

Видимо, сдавленные стоны верно сообщили ему о моем самочувствии.

— Мы так рады видеть тебя.

Гарри взял меня за руку и скромно улыбнулся. О, милые Гарри и Рон, как же я скучала по вам. До сих пор с трудом верится в произошедшее.

— Что?.. Как…

Слова застревали в горле, да и любое движение языком доставляло неприятные ощущения.

— Война закончилась нашей победой. Волан-де-Морт повержен, как и его союзники. Кое-кто сбежал, но всех остальных ждет суд.

— Видела бы ты, как Гарри расправился с безносым уродом.

Друзья тихо рассмеялись, но в смехе каждого я ощутила объяснимую горечь.

— Потери?

Мне удалось выговорить целое слово, но радости от этого я не испытала. Гарри потупил взор и опустил плечи.

— Достаточно много. Среди них Тонкс, Люпин, Криви.

Это оказалось больно. Как же несправедливо. И как страшно.

— Гермиона, я хочу поблагодарить тебя за спасение Фреда. Уж не знаю, как, но ты совершила настоящее чудо.

Имя Фреда пребольно кольнуло в сердце.

— Но подожди Джорджа. Он обещал кинуться тебе в ноги и целовать их.

Я не смогу посмотреть в глаза Джорджу. Он лишился родного брата благодаря моей эгоистичности и глупости. И как быть с Фредом, я не знала.

— А после того, как тебя выпишут, ма обещала устроить настоящий пир.

В глазах защипало от трепета и благодарности к заботливой семье. Они думали о ней и переживали.

— Здорово.

Гарри встрепенулся, опасливо оглядываясь.

— Нам пора. Мы обещали доктору не надоедать тебе болтовней, поэтому пойдем.

Они по очереди обняли меня и пожелали как можно скорее возвращаться в реальный мир.

Последние слова эхом звучали в голове, из-за чего приход лекаря я и не заметила. Он осмотрел меня, замерил пульс и давление.

— Вы быстро восстанавливаетесь. По крайней мере, физически. Но вот психологически все не так радует. Судя по нашим наблюдениям, вам снятся кошмары. Я пропишу хорошее зелье и подробную инструкцию. Начнете принимать его после выписки, то есть через три дня.

— А в моем положении…

Лекарь странно покосился на меня. Черт, ну какая беременность? Чуть не выставила себя дурой. Хорошо, что не стал задавать лишних вопросов.

Срок показался мне и большим, и маленьким одновременно. Мир за окном пугал, но и здесь находиться было невмоготу. Вежливо поблагодарив лекаря, я устало откинулась на подушку и закрыла глаза.

Нора гудела и походила на улей больше обычного. Хоть среди приглашенных и были только самые близкие, шум стоял невообразимый. Я сидела в комнате, где мы всегда ютились с Джинни. Все дружно отклонили мои просьбы о помощи к празднику и сказали отдыхать. С одной стороны мне нравилось уединение, с которым я очень подружилась в последнее время. С другой — чувство вины усилилось именно в Норе. Хотелось плакать и кинуться к Молли на шею с признанием своей ошибки. Наверное, стало бы легче. Но поступить я так не могла, да и не имела право. Счастливые лица Уизли останавливали меня. Страшно представить, что творилось бы с каждым из них, если бы Фред не выжил. Двоякое чувство сводило с ума и мешало радоваться с друзьями. Внутри такая пустота, будто я пережила не одну, а две войны. И итог обеих не устраивал в полной мере.