Пять причин улыбнуться

Чтобы не видеть наших шпионских переглядок, она встает из-за стола и подходит к окну.

— Слышите? — полушепотом спрашивает она. — Кажется, гром…

И правда, до нас доносятся раскаты грома. Грозы под Тулой сильные, нигде таких не видел. Может, и хорошо, что папа не приедет? Я смотрю на поблекшее мамино лицо и понимаю, что плохо. Понимаю, что сейчас она чего бы только не отдала, лишь бы папа был с нами…

— И правда, гром, — крестится бабушка. — Двери бы закрыть, электричество выключить…

— Бабуль, здесь громоотвод, — как всегда, рассудительно отвечает Олька. — Так что не бойся, твой Илья-пророк на колеснице проскачет мимо… И даже молнией в нас не ударит…

— Много б понимала, — качает головой бабушка. — Ой, какая же у нас молодежь пошла — ни во что не верит. Только в маньяков да в этих еще… экстрасенсов… Кстати, про маньяков. Мне тут знакомая такую историю рассказывала…

— Мама! — раздраженно одергивает бабулю мать. — Может, хватит? Сначала Семен Арсеньевич со своими ведьмами, теперь ты — с маньяками. Вы что, сговорились, что ли?

— Здравствуйте, приехали… родная дочь мне указывает, что говорить… — обиженно поджимает губы бабушка. — Ты что ж, думаешь, я внучкам своим буду про всякую жуть рассказывать?

— Нет, — смеется дед, — только про маньяков.

— А, делайте что хотите, — отмахивается мама, одергивает занавеску, с понятной мне надеждой вглядывается в тревожную мглу и закуривает сигарету, пользуясь тем, что бабушка ее не видит.

А тем временем над нашей крышей разворачивается первый акт грозы.

ПЕТЬКА И МАНЬЯК

Нельзя сказать, чтобы Петька Воротничков рос очень послушным ребенком. Но и нельзя сказать, чтобы Петька был совсем уж хулиганом. При маме он изо всех сил старался казаться хорошим мальчиком, а с ребятами во дворе вел себя как обычно. Ну, в общем, как и положено вести себя детям его возраста: шалил, шутил — не всегда смешно, но и не всегда глупо, — и безобразничал — в меру.

Петька Воротничков имел одно пристрастие: он обожал детективы и криминальные хроники. И как Петькина мама, Валентина Федоровна, ни пыталась отучить сына от пагубного пристрастия к «нехорошим фильмам», у нее никак не выходило заставить Петьку отказаться смотреть всякие гадости. Если бы у Петьки был отец, то он, наверное, употребил самое эффективное средство — ремень, но Петькин отец давным-давно ушел в неизвестность, да так оттуда и не вернулся. Так что воспитывать Петьку пришлось матери, а мать, хоть и была довольно строгой женщиной, к физическим наказаниям не прибегала.

И вот однажды, как было всегда, когда Валентина Федоровна уходила на смену — а работала она диспетчером в местном таксопарке, — Петька уселся смотреть свою любимую телепередачу, в которой рассказывали про разных преступников и про то, как доблестная милиция этих самых преступников ловит.

Целый час Петька, с шевелящимися от ужаса волосами, внимал ведущему, который рассказывал про загадочного и ужасного маньяка, терроризировавшего городок Подсосенки. Прозвище у маньяка, Георгия Звонарева, было на удивление незловещим — Пончик — так его окрестили за пончики, которыми он заманивал детей в местный лесопарк.

Петька досмотрел передачу и долго еще не мог прийти в себя. А что бы было, если бы он сам встретил маньяка?! Нет, Петька никогда бы не купился на пончики. Он бы сразу понял: что-то не то… Ну кто возьмет и за просто так купит ребенку пончиков? Как говорит мама: бесплатный сыр бывает только в мышеловке…

Мама! Петька вспомнил, что перед ее уходом на смену он пообещал купить домой хлеба. О том, чтобы идти за хлебом по темени после такой ужасной передачи, не могло быть и речи. Петька, конечно, не трус, но маньяки кого хочешь напугают… А мама? Она придет рано утром и захочет позавтракать своими любимыми бутербродами с докторской колбасой и сыром. А хлеба-то нет… Ну, может быть, хоть кусочек завалялся в хлебнице?

Петька вышел на кухню и, перерыв всю хлебницу, открыл страшную правду: в доме не осталось ни кусочка хлеба. Придется идти… От этой мысли у Петьки мурашки пробежали по коже. Дрожащей рукой он вытащил из шкафа пакет, взял деньги, оставленные на столе мамой, обулся и открыл дверь. На пороге Петька нерешительно остановился, огляделся по сторонам и прислушался. Вроде подозрительных звуков нет и по лестничной клетке никто не бродит. Кажется, пока пронесло…

Возле лифта Петька снова остановился и несколько раз подумал, стоит ли рисковать. Что, если маньяк притаился в лифте и ждет только того, чтобы Петька зашел? «Ну уж нет, — подумал Петька. — Прогуляюсь-ка лучше пешком. Чтобы уж наверняка… Все-таки шестой этаж — совсем не высоко…»

На выходе из подъезда Петька столкнулся с соседом, Михаилом Витальевичем. Слабая лампочка еле-еле освещала лестничную клетку, поэтому Петька разглядел только темную куртку да кепку, из-под которой блеснули очки.

Маньяк! Насмерть перепуганный Петька шарахнулся в сторону, но тут же услышал удивленный голос:

— Эй, Петюха! Ты чего шарахаешься?

— Михал Виталич… — облегченно вздохнул Петька, чувствуя, как сердце прыгает где-то под горлом. — Это вы…

— А кто ж еще-то? Куда на ночь глядя собрался?

— За хлебом, — мужественно ответил Петька. — А то мама без завтрака останется.

— Молодец, Петюха, правильно. Маме надо помогать. Она у тебя одна…

Петька возблагодарил Всевышнего за радостное избавление и осторожно двинулся дальше. На улице темно и безлюдно. Даже бабки, которые обычно сидели на лавочке около дома и перемывали косточки всем его жителям, куда-то исчезли. Как Петька ни храбрился после встречи с соседом, страх снова обуял его. Чтобы отогнать страх и почувствовать себя не таким одиноким на пустой улице, Петька начал насвистывать песенку про «гранитный камушек в груди», но легче ему не становилось.

Петька уже миновал мусорные контейнеры, когда услышал это. На вымершей осенней улице за его спиной раздались шаги… Недолго думая, Петька ускорил шаг. Невидимый спутник тоже зашагал быстрее. Петька бы с радостью позвал на помощь, но вряд ли в темном переулке рядом с мусорным контейнером кто-то его услышит…

«Что делать-то?! — задыхаясь от страха, подумал Петька. — Кричать — нет смысла, бежать — тоже, уж меня-то он точно догонит». Эх, надо было ходить на уроки физкультуры, а не отмазываться липовыми справками, которые раздобыл для него одноклассник Пашка Сойкин…

Петька смекнул, что единственное его оружие — это хитрость. Раз помочь некому, а бегает он плохо, значит, надо постараться обхитрить маньяка. Пусть себе маньяк думает, что Петька ничего не заподозрил, а Петька тем временем сообразит, как выкрутиться из этой истории… Главное — не выдать себя, не показать маньяку, что он догадался…

Собрав всю храбрость, которая оставалась в раздираемой ужасом душе, Петька замедлил шаг и продолжил насвистывать песню про «гранитный камушек». А маньяк поверил в Петькину хитрость и, решив, что мальчик совсем его не боится, окликнул Петьку:

— Простите, пожалуйста! Можно вас на секундочку?

У Петьки пересохло в горле. Теперь он точно знал, что не ошибся. Зачем, спрашивается, незнакомцу понадобилось окликать его?! Конечно же его невидимый преследователь — это маньяк! У Петьки отпали последние сомнения. Главное, не выдать себя! Не дать маньяку понять, что он, Петька, что-то заподозрил.

Петька остановился и обернулся, стараясь при этом сделать самое что ни на есть невозмутимое лицо. Он часто так делал, когда мама задавала ему каверзные вопросы вроде «а что ты, Петька, получил за сочинение?». Теперь эта хитрость ему пригодилась…

Перед ним стоял мужчина лет сорока, одетый в длинный плащ с высоким воротником. На носу — очки, лицо — озадаченное, как у ботана. Петька именно так и представлял себе маньяка: с виду незаметный, а на самом-то деле…

— Здравствуйте, — выдавил из себя Петька, изо всех сил стараясь не показать, что испугался. — Это вы меня… звали?

— Да, да… Вы уж меня простите… У меня такое дело… Не совсем обычное… — сбивчиво начал объяснять маньяк.