Хайм

– Вот видишь, я ведь предупреждала. Все кончено, Найт. Все кончено.

«Она права, – подумал я про себя. – Какая досада… пожертвовать всем только для того, чтобы провалиться в самый последний момент!»

– Полнейшая нелепость, – сказал я Ей. – Ты ведь умеешь говорить, уж я-то знаю…

– С тобой всё иначе, – тихо возразила Она. – С тобой…

– Знаю, знаю, – перебил я, отворачиваясь от Её заплаканного лица. – Мысли не душат и так далее. Эх, если бы я мог заменить тебя хотя бы на пять минут. Хотя бы…

Прямо передо мной на столе приглашающе поблескивала клавиатура открытого ноутбука. И тут меня озарило.

– Быстро! – завопил я. – Входи в систему!

Сейчас же, пока он не вернулся!

Она послушно рванулась к ноутбуку. Имя аккаунта… пароль… система сыграла нам входную мелодию, и на одном из больших настенных экранов появился я, Найт, собственной персоной – как выяснилось, видеовыход компьютера дублировался прямиком туда.

– Здравствуйте, Найт, – приветствовала меня система. – Добро пожаловать в Хайм.

Я вскочил со стула как раз тогда, когда хозяин вернулся из кухни со стаканом воды в руке. Я повернулся к нему и улыбнулся самой светлой из своих улыбок.

– Добрый день, Программер, – сказал я. – Как вы, наверно, слышали, меня зовут Найт. Надеюсь, я не слишком помешал вам своим вторжением.

5. Программер

Я чуть в осадок не выпал от такой борзости.

Еще полминуты назад эта толстая тетка едва не отбросила копыта прямо посреди моего дома. Типа задыхалась, типа насмерть, так что я реально припух: возись потом с нею. Правда, Шварц решил бы вопрос с телом, не чужой все-таки. Но все равно лишние проблемы влом, кому они на фиг сдались. И вот – пожалуйте бриться: стоит как ни в чем не бывало, лыбится во всю пасть: «Надеюсь, я вам не слишком помешал…» Еще и в мужском роде, тварь оборзевшая!

Я поставил стакан на стол и сосчитал до двадцати. Такое у меня правило, когда они борзеют. А борзеют они всегда. «Они» – это в данном случае «не я». Они – это все остальные. Они – это те, кто живет снаружи и от кого я реально отвык, потому что не пересекаюсь с ними практически вообще. Чего ж тогда удивляться, если мне сразу видится борзость? Вижу их – вижу борзость, в одном флаконе, одновременно. Хотя сколько я их вижу? Из дому я не выхожу вот уже года четыре… или даже пять. Нет, четыре. Продукты из супера мне приносит посыльный, заказ по интернету. Пицца. Китайская лапша. Суши. Новая техника по мере надобности. И все. Пять-шесть посыльных в неделю, максимум.

И это реально много. Потому что борзеют, гады.

Или мне так кажется, с отвычки. Но разницы-то никакой: кажется, шмажется – один хрен. Что кажется, то и есть. Как говорил один древний философ: кажется – следовательно, существует. «Кажется эрго есть». А может, и нет его, этого эрго, да и черт с ним. Но сосчитать до двадцати никогда не помешает. Опыт.

Тем временем борзая толстуха почтительно дожидалась моего ответа. На морде у нее играла улыбка пожилой динозаврихи, которой только что посчастливилось сожрать большую свинью.

– Так, – сказал я, для верности добавив к двадцати еще пару глубоких вдохов. – Мы с тобой сейчас поступим так. Ты повернешься через левое плечо и слиняешь вон через ту дверь. А я за это забуду, что ты ворвалась сюда без…

– Ворвался, – ласково вставила она.

– Что?

– Не ворвалась, а ворвался, – повторила динозавриха. – Я же представился: меня зовут Найт. Я мужчина. Вон я там, на экране, взгляните.

Она ткнула клешней в один из стенных экранов, где красовался мужественный мускулистый блондин с проницательным взглядом и подвижной мимикой, в которую наверняка было вбухано целое состояние.

Я снова сосчитал до двадцати.

– Так. Понятия не имею, на фига ты тут представилась. Но вполне могу сделать так, что ты преставишься. А перед этим тебе будет очень больно. Или даже очень-очень-очень больно. Хочешь? Вот сейчас позвоню – и привет.

Она не двигалась с места, только улыбка стала еще шире. Чертова динозавриха. Ясен пень, я не стал бы звонить бандитам по такому мелкому поводу. Бандиты охотно приходят, но трудно уходят. Зато Шварцу в полицию я мог бы позвонить хоть сейчас.

– О’кей. Ладно-ладно, – я зловеще покивал головой. – Не хочешь по-человечески, пеняй на себя. Я звоню в ментовку. Это называется вторжение в дом. Нападение на хозяина. Год тюряги, как с куста. Вот смотри. Я звоню!

Я подошел к клаве и набрал номер Шварца.

Наушники надевать не стал – пусть слышит, что дядя не шутит. Когда в общем динамике послышались гудки, динозавриха выказала первые признаки замешательства.

– Не надо, – попросила она. – Я к тебе целые сутки добирался. Я просто так не уйду. Нам это очень важно, а тебе легко. Просто помоги и больше нас не увидишь.

На другом конце провода сняли трубку, и звонкий голос шварцевой секретарши отбарабанил стандартный текст, приветствуя наше соединение с отделом компьютерной преступности. Но отвечать я не стал – дождался третьего раздраженного «алло!» и отсоединился. Потому что приезд полиции тоже никак не входил в мои планы: этот вариант выглядел чересчур затратным даже не по бабкам, а по времени и нервам. Да и потом, чем меньше людей знает об этом доме, тем лучше. Шварц ведь сам не приедет: он вообще в другом городе, пришлет каких-нибудь местных тупых ментов… Пицца, черт побери! И как это меня угораздило так лажануться?!

Минуту-другую я зависал над клавой, прикидывая варианты. Хоть круть-верть, хоть верть-круть, но получалось, что дешевле всего попробовать договориться с этой борзой теткой по-хорошему. В любом случае звонок в полицию никуда не убежит. Я повернулся к динозаврихе.

– О’кей. Говори, чего надо. Только быстро, пока я не передумал. Зачем ты приперлась сюда?

– Не приперлась, а приперся…

Во всей ее повадке было что-то странное, угловатое, да и голос слишком низок для женского. Хотя после того припадка, который она закатила всего несколько минут назад, ничего уже не могло показаться странным – разве что этот необъяснимый переход к нынешнему спокойствию. Я готов был поклясться, что в тот момент тетка задыхалась реально, без дураков.

– Что-что?

– Ты хотел сказать – «приперся», – повторила она. – Меня зовут Найт, и я мужчина.

– Я хотел сказать ровно то, что сказал, понятно?

– Тогда я вынужден буду все время тебя поправлять, – терпеливо пробасила толстуха. – Это непродуктивно. Зачем зря тратить время?

– Ну ты зануда… О’кей… – я глубоко вздохнул и опять сосчитал до двадцати. – Будь по-твоему. Зачем ты приперся сюда?

Динозавриха удовлетворенно кивнула, словно говоря: «Давно бы так». Пока что она одерживала победу за победой. Видимо, я просто разучился разговаривать с этими типами, живущими снаружи. Может, все-таки позвонить в ментовку? Дешевле станет…

– Сейчас объясню… – она широко раскинула руки по сторонам. – Посмотри на нее!

– Посмотреть на кого? – пробормотал я, выпучив глаза. – Ты привела…

– Привел! – прикрикнула тетка.

– Тьфу! Привел! – поспешно поправился я. – Ты привел еще кого-то? Вас тут двое? Или сколько?

– Ты что, слепой? – удивилась эта зараза. – Я тут один.

– Ну, слава Богу… – я облегченно покрутил головой. – На кого же тогда ты показываешь?

– Я спрашиваю, ты что, слепой? – снова удивилась она. – На нее!

Тут уже я основательно прибалдел. Просто стоял, как столб, и не знал, что делать. Эта толстая динозавриха издевалась надо мной абсолютно беспрепятственно. Вот что значит утратить навыки общения…

– Посмотри на нее! – выкрикнула тетка и ударила себя в грудь обеими руками. – Кого ты видишь перед собой?

Я прикинул, не сосчитать ли еще раз до двадцати, но не стал – это все равно не помогало.

– Тебя? – осторожно предположил я.

– Нет! – гневно завопила она. – Ты видишь ее!

Помешанная, понял я. Ко мне в дом ворвалась сумасшедшая динозавриха, сбежавшая из закрытого зверинца для особо буйных хищников. Теперь я думал лишь о том, как бы вернее добраться до телефона. Но позволит ли она набрать номер? Я незаметно придвинулся поближе к столу с клавой.