Страница 10 из 10
Ушёл Вася из лавки только под самое её закрытие. Книжку прочитал полностью, но не купил. Вернее, оставил кому-то ещё, кто совсем не уверен, что плохо начавшийся день обязательно должен так же плохо и закончиться.
Свингер
пати
Совсем уж горьким пьяницей артист драматического театра Семён Дахман так и не стал. Но получил осложнения в форме беспредметного философствования, из-за чего многое в мировом порядке находил неправильным. Причём, настолько многое и настолько неправильным, что возникала обратная зависимость: отвратительно скроенная реальность провоцировала желание пить и рассуждать. На это движение, ставшее круговым и задуманное Создателем как линейное, ушло почти двадцать лет из сорока пяти прожитых. Семён продолжал бы и дальше не тревожиться о превратностях жизненной геометрии, если б те не начали сказываться на продолжительности сексуальных контактов и семейном климате. Требовалось безотлагательное решение.
Пришло оно душным июльским днём, когда Семён, сидя за компьютером, упорядочивал в голове кошмары из новостных лент. Нейроны, синапсы и ганглии, подгоняемые холодным пивом, работали слаженно, и уж было изготовились одарить хозяина формулой спасения, как в комнату ворвалась голая жена. Груди её пружинили вразнобой, целясь торчащими сосками во всё подряд. Она махом сглотнула остаток пива и потребовала немедленно починить «этот блядский душ», который «ссыт совсем уже в разные стороны», а ей, мол, мыться и собираться на дежурство. Вид небритого лобка супруги утешил Семёна мыслью, что действительно-таки на дежурство, и он волен спокойно приступить к защите организма от общественно-полезного труда: закатить глаза и обессиленно свесить руки. Это должно было продемонстрировать глупой женщине мужнину роль в локализации угроз человечеству. Вербально послать жену к херам Сеня остерегался из-за угрозы куда более суровой – персональной: отлучения, пускай от скупого и нечастого, но регулярного интима. Расставлять же приоритеты и масштабировать задачи Сеня, слава богу, умел, поэтому решительно встал, наскрёб в ящике стола горсть отвёрток, для убедительности присовокупил к ним напильник и театральный бинокль, и пошёл в душевую.
Заперев изнутри дверь, так как тайна позволяет завысить сложность работы и накрутить баллы к реноме мастера, он достал из потайной ложбинки над кафелем ржавый гвоздик и принялся расковыривать дырочки в лейке. Дело во всех отношениях приятное: ввёл-вывел, ввёл-вывел. Плюс двухгодичный эффект и кратковременная милость жены к известным Сениным слабостям.
Работа спорилась, нервы успокаивались, и само слово «дырочка» устанавливало эротическую направленность мыслей. «Странная вещь! – думал Семён. – Когда в кровати, так ни на какие лобки – никакой эрекции. А тут нате вам!» Получается, качество мизансцены зависит не от режиссёра, а от декораций? Стремительно с ними экспериментируя, Семён довёл себя до приличного возбуждения. Самой восторженной из всех фантазий стало совокупление не просто в городском парке, а именно средь бела дня, и именно прилюдно. Сеня даже притормозил с чисткой дырочек и почесал гвоздиком над бровью: «А Ирка-то ещё – дай, боже! Задница, талия… Вон, аж собаки оборачиваются!» Ирка отозвалась из-за двери: «Всё уже? Я опаздываю!»
Вечер Семён провёл в ожидании жены с работы, перелетая из парка в парк, не надевая штанов и даже не выводя из дырочки. Его потенция потрясала зрителей. Аплодисментам и цветочным россыпям не виделось края. Семён выходил на поклон, и круг взаимных благодарностей замыкался в бесконечное блаженство, ставя окончательную точку в спорах о существовании Рая. Вот он! Такой ласковый и дурманящий! И жена – вот она, такая новая и желанная! Семёна распирало! Но реально переть стало от предложения одной интеллигентной пары инвестировать в его эротический старт-ап натурой. И это было, господа, бомбой! Это рушило горизонты.
Сеня, понятное дело, о свингерах знал много. Часто бывая отлучённым Иркой от сладкого небритого, он накопил за листанием порно-сайтов достаточный опыт. Но чтоб вот так – живьём, да ещё с женой…! Распирать, тем временем, продолжало всё круче! Картины группового совокупления рисовались всеми возможными красками и на всём без разбору: от левкаса до океанских гладей. И Семён зажигал там неуёмно. И был он черноволос; и с кубиками на животе; и с линиями бицепсов и пекторалисов чумовой красоты. Короче, он так искрил и отделялся от реальности, что крышку с последней бутылки пива подорвал ногтем мизинца.
Заземление происходило на кухне в стонах, ошмётках пластыря и разливах крови и йода. Но боль нисколько не заслоняла решимости. Сеня уже твёрдо знал, на что положит все силы. Конечно, учитывая особенности Иркиного воспитания и её тяжёлую руку реанимационной медсестры, будет нелегко. Наверняка, йод и пластырь потребуются снова. Но ради восстановления сексуальных отношений, ради спасения семьи Семён Дахман стерпит всё! Хотя, с другой стороны, легальный доступ к свежей бабе – аргумент более очевидный и плохо поддающийся маскировке. Обнаружится моментально, и тогда йодом не обойдёшься!
До прихода жены оставались минуты. Семён нервничал, не находя решения. А откладывать надолго что-то важное и сложное подобно вечному забвению. Проверено. Господи, как же сказать-то?! «Ирочка, а давай пригласим Берковичей или ещё кого-нибудь, и потрахаемся вчетвером!» Так, что ли? Убьёт же сразу. В лучшем случае скажет «Ты чё, старый, совсем мозгами тронулся?» и убьёт чуть позже. Нет, всё не то! Не то! На этом месте мяукнул дверной звонок. Сеня чертыхнулся и, преисполненный фатализма, двинулся открывать.
Ирка усталой не выглядела. Скинула кроссовки и, не садясь, как обычно, на пуфик отдышаться, спросила:
– Что с пальцем?
Точно! Поддавить сперва на жалость – самое оно! И Семён изобразил страдание.
– Семёша, только не пугайся, окей? Я тут подумала… А что, если нам пригласить, например, Берковичей, и потрахаться вчетвером, а?
Мизинец с оторванным ногтем задёргало, как при нарыве. Да и вообще везде задёргало, перещёлкивая Сеню со страдания на охренелость:
– Ты чё, старая, совсем мозгами тронулась?!
– Успокойся! Смотри, аж пятнами пошёл! Я же – гипотетически!
– Нихуя себе – гипотетически!
Истинная причина возмущения Семёна была не во взбалмошном поведении Фортуны, не в диковинном перевоплощении жены и не в радости от чуда вдруг разрешённой проблемы. С этими-то мелочами разобраться – полсекунды. Ранило другое. Величие гениталий Миши Берковича не скрывалось даже его верхней одеждой. Здесь открытая конкуренция бесчестна! А главное – унизительна, и следовательно – недопустима.
– Семён, что ты как дитя, ей богу! Мы в браке четверть века. Я уже точно отгадываю, на какой секунде ты кончишь! И это, чёрт подери, единственная моя радость в сексе!
– Радость – что отгадываешь? Или что на какой секунде?
– А до минут мы уже лет десять, как не дотягиваем. Короче! Нужно что-то менять. Как-то что-то разнообразить. Семью, в конце концов, сохранить!
– А Берковичам оно надо?!
– Миша Ленку обещал уговорить!
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.