Жизнь взаймы

— Про это мне ничего не известно, агенты. — Пьюзи развел руками. — Знаю только, что первые месяцы Лори, считай, вообще рта не раскрывала — молчала как рыба. Не думаю, что когда она наконец заговорила, родители бросились ее расспрашивать и проверять. Они с самого начала вокруг нее на цыпочках ходили, как будто она ваза династии Мин. И их можно понять, — поразмыслив, добавил детектив.

— У вас были какие-то сомнения, что это действительно Лорен? — спросила Скалли.

— Нет, конечно. — Пьюзи грустно усмехнулся. — Кому такое в голову придет?

— Я бы хотела провести повторное вскрытие, — сказала Скалли. — Если вы не против.

— Да там и вскрывать нечего, агент Скалли. Одни кости остались. Но я не против, конечно же. У нас один судмедэксперт на весь округ, и работы у нее по горло — каждый день не меньше десятка трупов. Могла что-нибудь и пропустить. Вас проводить до морга?

— Нет, спасибо, я доберусь. — Скалли, невнимательно кивнув детективу, быстро направилась к выходу.

— Возьмите мою машину! — крикнул Пьюзи вслед Скалли и, когда та обернулась, бросил ей ключи от своего «тауруса».

— А меня можете подкинуть до отеля, — заметил Малдер, провожая взглядом напарницу: махнув детективу рукой в знак благодарности, та торопливо скрылась за дверью. — Я не возражаю.

***

Пока детектив Пьюзи, тихо подпевая какому-то льющемуся из колонок магнитолы ретро, вел полицейский «шевроле» по улицам Худ-Ривера, Малдер с интересом смотрел в окно. Куда бы их со Скалли ни заносила служба, он всегда старался хотя бы в общих чертах понять, что представляет собой место их очередного расследования и что за люди его населяют. Все эти крохотные американские городки казались на одно лицо лишь поначалу.

Худ-Ривер, впрочем, не вполне вписывался в образ типичного маленького американского городка. Население действительно было небольшим — от силы семь тысяч человек, но зато город играл почетную роль столицы округа, носившего то же имя. В хорошую ясную погоду он, должно быть, выглядел очаровательно — точь-в-точь рисунок с живописной открытки — и привлекал немало туристов. Но сейчас никакого очарования не было и в помине. Столбик термометра застыл где-то около нуля, шел снег, периодически превращавшийся в дождь и обратно, а по улицам и дорогам разлилось море вязкой комкующейся грязи. Кое-где она растекалась лужами, в других местах успела застыть, превратившись в еле видную, а потому крайне опасную ледяную корку. Казалось, что абсолютно все вокруг выкрашено в одинаковый серый цвет — дома, дороги, машины, люди. И над этим серым грязным месивом нависал опутанный иссиня-черными тучами вулкан Маунт-Худ — темная, зловещая громада. Казалось, он в любую минуту готов рухнуть на город и придавить его своей устрашающей массой.

— У вас необычный карьерный путь, — прервал затянувшееся молчание Малдер. — Помощник шерифа, а теперь детектив?

Пьюзи понимающе кивнул, словно ожидал этого вопроса.

— Поначалу я метил в шерифы, но мой пыл быстро поугас. Честно говоря, агент Малдер, дело Беннетт сыграло в этом не последнюю роль. Когда его закрыли, я все взвесил и решил, что принесу больше пользы, если буду заниматься непосредственно полицейской работой, а не утопать в бумагах.

— Вы дружили с родителями Лори?

— Да как вам сказать? И да, и нет. Пока длились поиски, мы общались каждый день, иногда не по одному разу. Как-то моя жена даже звала их к нам на семейный обед, до того нам их было жалко. Знаете… — Он вздохнул. — Эта история меня многому научила. В том, что касается человеческой природы, я имею в виду. Когда Лори только пропала, к ним весь свет слетелся на помощь. Суеты было — мама не горюй. Но пары месяцев не прошло как все помощники словно испарились. Конечно же, у людей своя жизнь, свои заботы… Но через полгода им ведь даже звонить перестали.

Малдер кивнул.

— Человеку свойственно обходить стороной тех, кто в беде. Подсознательный страх, что это заразно.

— Это вы точно подметили. — Детектив Пьюзи закивал. — Было видно, что людям рядом с ними некомфортно. Глаза отводят, мычат что-то невнятное, не знают, что сказать. Короче говоря, никого в итоге не осталось. Ах, черт! — Он хлопнул себя ладонью по лбу. – Совсем забыл про эту мерзавку Сильвию. Вот уж кто им покоя не давал.

Малдер удивленно посмотрел на детектива.

— Кого бы я с радостью сажал за решетку без суда и следствия, агент Малдер, так это тех, кто наживается на чужом горе. Целителей всяких, колдунов, ну или как в этом случае — экстрасенсов.

— Беннетты обращались к экстрасенсу? — изумленно спросил Малдер.

— Да она небось сама к ним пришла. Это у них такой хитрый ход: мол, мне больше вашего надо, можете даже не платить. А потом — опаньки! — Пьюзи хлопнул рукой по рулю так громко и неожиданно, что Малдер вздрогнул. — И ты уже у них на крючке! Выкладываешь очередную круглую сумму за очередную порцию лапши на уши.

— Так и было в этом случае?

— Положа руку на сердце — точно не знаю. Я в чужие кошельки не лезу. Но наплела она им будь здоров. — Детектив покачал головой. — Шейла приходила ко мне, пересказывала эти, с позволения сказать, видения, просила что-то там расследовать.

— А вы, конечно же, не стали? — Это не прозвучало как вопрос. Скорее как осуждение.

Пьюзи удивленно посмотрел на собеседника.

— Агент Малдер, нам надо было черт знает сколько гектаров леса прочесать. И пару-тройку озер размером с Род-Айленд каждое. Другие, знаете ли, имелись заботы. Да и нечего там расследовать.

— В каком смысле?

— Если бы эти мошенники говорили хоть что-то конкретное, их слишком легко было бы прижучить. Поэтому дело ограничивается всякой абстрактной ерундой, которую каждый может сочинить.

— Какой именно?

— Подвал, мужчина в белой рубашке, багажник машины, шестерка на зеленом фоне и вода. Или что она там говорила? — Он недовольно наморщил брови. — Вид из-под воды. Как будто кого-то топили. В общем, набор банальностей. Готовый фильм про маньяка-похитителя.

— А мне показалось, что звучит довольно конкретно, — заметил Малдер.

Детектив даже отпустил руль ради того, чтобы разочарованно развести руками.

— Ну, если вам так кажется, можете сами с ней побеседовать. Облапошивать народ она вроде перестала, но до сих пор здесь живет. Работает в парикмахерской.

***

Амалия Санчез, старший патологоанатом округа Худ-Ривер, с большой готовностью уступила Скалли прозекторскую, и та, надев белый халат, очки и перчатки, собралась с духом и взялась за ручку холодильной камеры.

Жизнь, единственное предназначение которой — умереть.

Кучка костей, горстка песка.

«Но ведь ты нашла ее… И получила шанс ее полюбить…»

О, Малдер, если бы ты только смог понять…

Вздохнув, Скалли дернула за ручку и осталась наедине с безымянным телом.

***

Морг с бесконечно длинным рядом холодильных камер — не видно ни конца, ни края — почему-то расположен в комнате для допросов. Через стекло на нее смотрит целая группа мужчин в пиджаках. Скиннер, Керш, Уиллис, Уотерстоун, Блевинс и еще несколько человек, которых она не помнит. В самом центре с холодным, отстраненным лицом стоит, скрестив руки на груди, Малдер, а позади него – какой-то мужчина. Его силуэт сливается со стенами: на нем военная форма почти такого же – темно-синего – цвета. Приглядевшись, она различает черты его лица – это ее отец.

На столе для вскрытий лежит тело Роберты Сим.

Ледяными трясущимися руками она берет диктофон и начинает говорить, но голос срывается и дрожит. Она слышит себя словно бы со стороны — монотонное, бессмысленное мычание, в котором не разобрать ни слова. Мужчины то и дело перешептываются. Она не видит их, но чувствует каждой клеточкой своего тела, что они смеются над ней.

Скальпель ровным четким движением вспарывает тазовую полость.

Внутри что-то пульсирует, и от ужаса и изумления она роняет инструмент. Скальпель, словно в замедленной съемке, неторопливо переворачивается в воздухе и падает на пол с оглушающе громким звенящим стуком.