Судьба одной бесовки

Не подтверждение ли это было моим мыслям? Похоже на то. Зацепила я чем-то милорда. Вот и бросило теперь от этого соображения в жар. Сердце, жар, косые взгляды челяди, услышавшей слова хозяина – все подтверждения. И я отпустила на волю фантазию. Пусть косились все, кому не лень, а у меня будет большая и светлая любовь с этим мужчиной. И привиделись тогда нежные взгляды на меня, ласки и любовный шепот в ушко. Пусть, у него действительно были любовницы и невеста, но он же выбрал сегодня меня. Чем-то я его взяла? И вел себя со мной очень благородно. Можно сказать, спас там, на лугу одинокую заплутавшую девицу. А потом выкупил у тетки, которая считала племянницу обузой и источником бед. Это значило… да что бы оно ни означало, я собиралась приложить все усилия, чтобы и дальше не разочаровать Вальтерлинга. Вальтера. Именно так уже стала мысленно называть милорда моего спасителя.

А он, не дожидаясь никого, широким шагом пересек гулкий холл замка и как взлетел по парадной лестнице. Только его и видели. Да если честно, почти ничего и не было видно, потому что свечи на стенах не горели. Курт взял из рук встречающего слуги подсвечник, чтобы светить нам с ним под ноги. От этого идти получалось, не спотыкаясь, но рассмотреть убранство замка не выходило. Да не очень-то и хотелось. Я устала из-за спешки с возвращением сюда и теперь мечтала оказаться в своей комнате и затем в постели.

– Нам сюда. – Качнул Курт подсвечником в ответвление коридора на третьем этаже. – Вот дверь. Заходи.

Он вошел первым, осмотрелся, нашел несколько закрепленных на стенах свечей и поджог их фитили. Те начали разгораться, а по комнате поползли наши тени.

– Располагайся. Сейчас слуги наполнят ванну. Она там стоит. Сполоснешься и сразу ложись спать. По замку не шастай. Милорд на ночь любит выпускать своих псов. Зверюги размером с хорошего теленка и любят носиться по коридорам. Все об этом знают и носа из комнат не кажут. Да тебе с дороги, скорее всего, и не до прогулок будет. Устала? Вот и отдыхай. А завтра поговорим. Увидишь, я добьюсь, чтобы Вальтерлинг отдал тебя мне. Поняла? Он меня ценит и к словам прислушивается.

Мужчина ушел, а в комнату тут же вошли слуги с ведрами. Исполнительной оказалась челядь, сразу позаботилась о гостье хозяина и наполнила для нее ванну теплой водой. К сожалению, немного прохладной, но, чтобы быстро сполоснуться, была вполне пригодной. И что-то подсказало мне, что ранее приходилось купаться и в ледяном ручье, и в бурлящем горячем источнике. Откуда знала – неведомо. Ох, как же плохо было без памяти! Тетка сказала, что это из-за стресса. Но говорила исключительно про потерю речи, а про память молчок. Что бы это значило? Эх, снова одни вопросы! Только устраиваться-то в этой жизни как-то надо было.

А тут ко мне стуком в дверь попросились две милые девочки. Служанки, сразу сообразила я и позволила им себя раздеть. Далее девушки принялись намыливать мое тело и тихонько переговариваться. Выходило, что сведение о немоте гостьи хозяина очень быстро распространилось по замку. И многие, как оказалось, терялись в догадках, зачем милорду понадобилась убогая девица, если к его услугам было полно нормальных. Только навострила уши, чтобы прояснить вопрос, сколько же с этой зеленоглазой мечтой о любви и счастье приобрела соперниц, как щебетуньи моментально смолкли. А все оттого, что дверь в комнату резко распахнулась, и на пороге застыла женщина, разодетая в дорогой шелк. Это в такой-то ночной час и драгоценности не забыла надеть? Вон как в свете свечей блестели каскады камней на ее шее и груди.

– Это кого же приволок Вальтер? – Зашипела вошедшая и как-то угрожающе двинулась в тот угол комнаты, где стояла ванна. – Встать!

Сразу поняла, что она мне командовала. Да больше и некому было. Сидела я одна, сжавшись в комок в медной лохани с остывающей водой. А служанки в страхе отпрыгнули в стороны и прижимались теперь к стенам, словно хотели с ними слиться. Но стать незаметными у них не вышло.

– Вы! Поднимите ее! Хочу как следует рассмотреть новую потаскуху.

Это обращение к служанкам было произнесено таким властным голосом, что меня чуть ни парализовало. Очень захотелось с головой погрузиться под воду, но четыре руки крепко ухватили и начали поднимать. И вот стояла в лохани, поддерживаемая служанками, жалко переминаясь с ноги на ногу. Нагая, а тело мое было лишь чуть прикрыто длинными мокрыми прядями волос, ощущала кожей замковые сквозняки.

– И что он здесь нашел интересного? Пф! Да, упругая грудь, но у меня больше. Нормальная линия бедер, только мои пышнее. Талию захотел тоньше? Пф! И она же вся какая-то…жилистая?.. Кожа не достаточно белая. Вот у меня – да, а у нее такая, будто бесстыдно валялась на солнце голышом. Срамота! А говорят, что еще и немая. Эй, скажи-ка мне что-либо! Тебе говорю, несчастная. Что глаза вытаращила? Правда, что ли, не можешь слова вымолвить? И зачем Вальтеру такое чудо-юдо?!

Эта женщина называла милорда моим тайным именем, Вальтером. Очень неприятно от этого делалось. Да еще эти ее собственнические замашки. Она точно ощущала себя в замке хозяйкой, а Вальтерлинга своим мужчиной. Меня это ранило, и не только. Я как бы начала смиряться перед всем этим.

– Пф! Уродство, а не тело. – Между тем сделала вывод дама. – Отымеет еще пару раз, не более, и вышвырнет из замка, с глаз долой. Или подарит одному из своих приятелей. Вечно так происходит. Сама не знаю, почему сегодня-то так переполошилась.

Моя немота и жалкое неподвижное стояние перед ней, да еще затравленный вид малолетних служанок, скорее всего, повлияли на настрой фурии. Они развязали сердитой даме язык. И ей захотелось высказать наболевшее, то есть выпустить из себя пар.

– Я-то переполошилась, что Вальтер не захотел меня, как только вернулся в замок. Изменил привычкам, и это настораживало. А оказалось, что ты была у него под боком все это время, развлекала его в путешествии. Теперь понятно стало нежелание впустить меня в свою постель. Только не обольщайся, потаскушка, твое время, скорее всего, уже закончилось. Или вскоре закончится. Куда тебе против меня?! Так уже было не раз. Ночь, две интерес этот еще и продлится, быть может, но не более!..

И она ушла, резко развернувшись, махнув юбками и хлопнув входной дверью. А я почти без сил снова оказалась в воде. В совсем остывшей воде. Но, может, оно и к лучшему – прохлада тут же проникла через кожу и привела в чувства. А как взбодрилась, так выбралась из ванны. Сама, потому что служанки все еще были под впечатлением визита той особы. Они теперь переминались с ноги на ногу и еле слышно переговаривались.

– А ведь и правда…тело совсем не как у девушки из благородных. – Шептала одна другой. – Не изнеженное, а наоборот. Такое юноша воин мог бы иметь. Глянь! Она вытирается простыней, а под кожей мышцы играют. Под кожей цвета летнего загара… Ночную сорочку надела, а та просвечивает, и видно ее тонкое тело. Стройняшка, но все же, как подросток…и грудь с бедрами не совсем прогоняют от нее такое сравнение. Как считаешь?

Я покосилась на них недобро. Кому понравятся такие пересуды да про тебя саму? Была охота отослать их, куда подальше, а получилось только замычать, и еще махнула рукой на выход. Девицы меня, к счастью, правильно поняли. Одна из них еще кликнула из коридора других слуг, чтобы убрали воду из комнаты. Я же отметила еще раз, что вся прислуга в замке исполнительна, но кого станет слушать, это вопрос. А та сердитая дама, похоже, имела немалую здесь власть.

– Моя главная соперница. – Подсказал внутренний голос.

Я уже лежа под одеялом и следила за последней из девушек, а та решила с моего молчаливого согласия потушить свет перед уходом. Комната погрузилась в темноту, а я в дальнейшие размышления. Все верно, та фурия считала здесь себя главной. А сколько еще обитало в замке ей подобных? Впрочем, ничего особенного в этом мне не представлялось. Знатный и богатый холостой мужчина всегда притягивал к себе женщин. Как яркое пламя мотыльков. А Вальтерлинг Кнауфорт был очень ярок. Одни глаза его зеленые чего стоили. Добавить к ним впечатляющую фигуру, рост, а там и титул…и теперь еще знала, что этот мужчина был опытным охотником до плотских утех. Сразу так при встрече не могла подумать, но вот оно открылось. Такое соображение должно было смутить молодую леди Ардамиру Ньютленд. Определенно! Но не смутило. Поняла сей факт по своим ощущениям точно. Что бы это значило? Все из-за пережитых страданий? Шок от смерти близких людей еще не прошел? Он был сильнее врожденной робости и привитой воспитанием девичьей скромности? Наверное.