Ожиданиям вопреки

- Хватит! – резко и громко перебила его Алия. – Это и впрямь не смешно! Ты не можешь просто так заявиться и потребовать от незнакомой девушки свадьбы! Это нелепо, это глупо, это ненормально, что ты за психопат такой?

- Я понял ход твоих мыслей, - Халиф улыбнулся, а затем под ненавидящим взглядом снова принялся за ужин. Алия молчала несколько минут, пытаясь переварить недлинный диалог и проанализировать поведение собеседника, но затем все-таки решила задать вопрос самый важный вопрос.

- Зачем тебе это? – в то, что криминальный авторитет хранит к ней нежные чувства в течение долгих лет, как предполагал Алан, Эдвардс не верила.

- Как это зачем? Мне уже тридцать один, пора женится, обзавестись наследниками… - Халиф улыбнулся.

- Почему ты пошел к моему отцу, а не ко мне?

- Чтобы ты сразу поняла серьезность моих намерений, - Эдвардс нахмурилась, не понимая, о чем именно толкует мужчина. - Я не собираюсь добиваться тебя, Алия. Этого больше не будет, - пояснил Халиф. - Я просто ставлю свои условия. Ты можешь их принять. Или не принять, - он развел руками в стороны, а затем сделал еще один глоток вина, словно ни в чем не бывало. Казалось, что для Цимерманна это был обычный вечер. Хотя, скорее всего, угрожать и заставлять делать людей то, что им было неугодно, являлось основной частью его жизни, поэтому удивляться не стоило.

- Почему ты ведешь себя, как обиженный подросток? Помнить отказ столько лет, пытаться отомстить столько времени спустя, тебе не кажется, что это совсем не мужское поведение? – Эдвардс предприняла последнюю попытку достучаться до собеседника. Ему ведь и впрямь было за тридцать и по рассказам дяди он добился «высот» в своем грязном деле, но тогда Цимерманн наверняка мог найти себе девушку, которая желала бы его. Зачем нужна была именно Алия?

- По правде говоря, сейчас я не намерен ничего тебе объяснять. Сейчас я просто ставлю тебя перед выбором, а там - дело за тобой, - мягко отрезал Халиф. Рассказывать о том, что он на девяносто девять процентов был уверен в ее ответе, Цимерманн не собирался. С учетом того, что он успел узнать о ней за несколько лет непрерывных наблюдений, Халиф знал точно – Алия ни за что не поставит под удар свою семью. В особенности, своего брата. – У тебя три дня, чтобы принять решение.

- Это не по-настоящему… - Алия схватила бокал вина и залпом опрокинула в себя половину, совершенно не распробовав на вкус.

- Ты не Алиса в зазеркалье, - Цимерманн улыбнулся, снова принимаясь за поедание рыбы не той вилкой, на что Эдвардс только устало покачала головой. – Но так уж и быть, переспи с этой мыслью подольше. Даю неделю чтобы прийти в себя и расстаться со своим женихом.

- Ты знаешь про… - Алия застыла. - Ты знаешь! Ты в курсе, что у меня есть жених, что мы планируем свадьбу! – Эдвардс тяжело задышала, ком подкатил к горлу, голова закружилась. Ее начинало тошнить от мысли о том, что за человек перед ней сидел. Она прекрасно поняла, кем он являлся – обиженным, жалким и ущербным. Цимерманн годами вынашивал план мести и решил растоптать ее именно сейчас, когда счастье с возлюбленным было так близко. Алия была уверена, что он не просто так выбрал этот момент. Халиф мог заявить свои ненормальные требования два года или год тому назад, но он делал это сейчас, и Эдвардс наконец понимала почему. – Ты рушишь мою жизнь из-за отказа в столь далеком прошлом… это омерзительно…. Ты омерзителен.

- Ты свободна, Алия, - Цимерманн неприятно улыбнулся и сделал жест рукой, словно призывая Эдвардс покинуть его компанию. – Пока что.

***

Халиф редко просчитывался и его нынешние действия приносили ровно тот результат, на который он изначально и полагался. Алия никогда не мечтала о свадьбе, никогда не расписывала ее до мелочей, не думала о том, какой она будет. В детстве она была настоящим сорванцом с незаживающими царапинами из-за постоянного лазания по деревьям и постоянно расшибленными коленками. Эдвардс воровала цветы у соседей, портила их газоны и не расставалась со своим велосипедом. Затем, когда пришло время учебы, она полностью посвятила себя хорошим оценкам и получению знаний. Постепенно пришла страсть к архитектуре, живописи и дизайну. Первые годы увлечения рисованием повергали родителей в шок, потому что Алия изводила сотни альбомов и карандашей, они попросту не успевали покупать ей карандаши и краску. Через какое-то время чердак их особняка полностью оказался захвачен в плен ее таланта, а вскоре Алия полностью раскрасила и его. Тогда она выбрала восточные мотивы, но ответить почему именно, так и не смогла. Дэвид и Алисия были уверены в том, что дочь выберет художественный факультет, но старшая дочь удивила их, решительно настояв на архитектуре и дизайне. Перечить ей никто не решился.

Когда на горизонте замаячили отношения с противоположным полом, Алия поняла, что главное в человеке – это его поступки, а вовсе не антураж. Это наглядно продемонстрировал трусливый Фредерик и с тех пор Алия старалась обращать внимание на внутренний мир человека и его суть. Собственно говоря, именно поэтому она никогда и не интересовалась вопросами свадеб и их проведения. Пока подруги создавали настоящие талмуды, в которых были расклеены вырезки из журналов с идеальными платьями, она корпела над учебниками, делая все, чтобы семья могла ею гордиться.

Эдвардс было непривычно листать каталоги, пестрящие дорогущими платьями, в которых невесты казались нелепыми и едва не сюрреалистичными. Алия совершенно не горела желанием общаться с кучей незнакомых людей, которые должны были организовывать торжество. У нее без конца выспрашивали о том, какие цветы она предпочитает, какими должны будут быть скатерти на столах, как эти самые столы лучше всего расставить и с кем должны сидеть ее родственники.

Алия дважды пыталась откреститься от ненавистной суматохи, но Цимерманн твердо дал понять, что это бремя ляжет на ее плечи, хочет она того или нет. Эдвардс едва справлялась со всем, что навалилось на нее в последнее время, и уж точно не могла сосредоточиться на закусках, которые должны будут подавать на чертовой свадьбе.

Неделя кошмара, которую Цимерманн милосердно предоставил ей, прошла для Алии, как в аду. О том, что она не сможет ему отказать, она поняла сразу. Алан дал понять все очень четко. Цимерманн был не просто опасным человеком, он был опасным человеком со связями, деньгами, полным отсутствием тормозов и Эдвардс считала, что должна все исправить сама. За ее ошибку не должны были расплачиваться ее родители и, тем более, ее младший брат.

Алия не знала, что именно собирался делать Халиф в случае отказа, но ее ужасала мысль о том, что жизнь Алекса может оказаться разрушенной. У него впереди было столько всего – он должен был закончить колледж, вдоволь насладившись этой порой, перевстречаться с кучей девушек, жениться, завести детей, защищать закон… Эдвардс не могла рисковать ни его жизнью, ни безопасностью его будущего. В том, что Цимерманн остановится лишь на бизнесе отца, Алия не верила. Дядя Алан показал малую часть его «дела», но и этого было достаточно, чтобы понять, с каким монстром она когда-то очень неудачно «поссорилась».

Если бы Алия только знала, чем все это обернется, она бы все свела на нет гораздо красивее и мягче, но в те времена она была слишком эгоистичной и зацикленной на себе, а Халиф был слишком навязчивым и чересчур сильно контрастировал на фоне того, к чему Эдвардс привыкла с самого детства. Алан вкратце рассказал племяннице о том, что Цимерманн большую часть жизни провел за гранью бедности и, видимо, выбравшись из нее, решил вдоволь наиграться, балуясь деньгами и властью, словно ребенок, дорвавшийся до желанных игрушек.