Страница 83 из 125
— Сначала за сапогами. Пока ты не передумал.
Было что-то трогательное в том, как она капризничала, меряя одну модель за другой.
Кайрат понятия не имел сколько могут стоить женские сапоги, но это оказался единственный открытый первого января обувной бутик.
— Здесь безумные цены, — сказала ему шёпотом Оксанка, пока довольно милая продавец пошла за очередной парой. — Ты уверен, что готов потратить на меня такую сумму?
— Уверен. Выбирай любые.
И она выбирала. На шпильках, на танкетке, на плоской подошве. Крутилась перед зеркалом, топала как Дед Мороз, словно проверяя каждую пару на прочность. Морщилась, улыбалась, сомневалась. И глядя на её азарт, изящные пируэты, а потом растерянность, Кайрат жалел, что никогда раньше ничего ей не покупал. Оказывается, это так занятно.
В конце концов она выбрала две пары и никак не могла определиться какую оставить.
— Давайте обе, — улыбнулся Кайрат так и не изменившей своей любезности сотруднице.
— Нет, стойте! — кинулась Оксанка отбирать сапоги. — Тогда вот эти и предыдущие, такие были на шпильках нарядные.
— Хорошо, — улыбнулась ей девушка понимающе.
Размахивая пакетом с покупками, Оксанка кружилась перед ним на новых «шпильках» и смотрела на него с обожанием. Это было смешно, но, совершенно ничего не сделав, он выглядел в её глазах героем. И ещё смешнее, что именно так он себя и чувствовал.
— Может шубу? — решил повторить он свой подвиг, проходя мимо мехового бутика.
— Кайратушка, — она развернулась и посмотрела на него серьёзно. — У тебя что-то случилось?
— Нет, — вяло улыбнулся он. — С чего ты взяла?
— С того, что ты совершенно безумен. Ты ведёшь себя так, словно живёшь последний день.
Она тревожно сдвинула брови, положила руку Кайрату на лоб, проверяя температуру.
— Ты болен? Мы года два никуда не ходили вместе. Ты не принёс ни цветочка, ни коробки конфет. И вдруг — шубу?
— Ты не любишь срезанные цветы. Ты терпеть не можешь сладкое. Я не знаю, как ты относишься к натуральному меху, но…
Она накрыла его рот ладонью.
— Я сейчас сама прибью тебя, если ты что-нибудь скажешь про невинно убиенных животных. Можешь возненавидеть меня за жестокость и корыстность, но я люблю настоящий мех.
Кайрат предлагал маленькое уютное кафе, но великолепная незнакомая девушка в новой шубе, которая потрясающе смотрелась с её новыми сапогами, предложила фудкорт перед кинотеатром. Возможно, чтобы далеко не ходить, но что-то подсказывало Кайрату, ей нравилось притягивать к себе чужие взгляды. Он гордился ей. И глядя на её счастливое лицо, его отпускала глухая тоска.
— Умоляю тебя, только не мексиканская кухня, — комментировала она его предложения. — Она ужасно острая и там везде фасоль.
— Фасоль — это же вкусно, — не понимал он.
— Фасоль — это газы, — говорила она шёпотом, делая большие глаза. — А я не хочу вонюче пропердеть свою новую шубу в первый же день.
— Тогда выбирай сама, — засмеялся он, прикрываясь рукой.
— Давай вон там, — она показала пальцем себе за спину. — Салат Цезарь и кусок пиццы. Мне Маргариту или какая будет.
— Хорошо, — Кайрат встал. — Чай, кофе, шампанское?
— Не, не, никакого алкоголя. Что-нибудь горячее. Всё равно.
— Не скучай, — он подмигнул и ушёл в указанном направлении.
А когда вернулся с подносом в руках, возле их столика стояла компания из трёх парней. И двое вроде выглядели потрезвее и озадаченными, а третий, с белёсыми ресницами, Кайрату совсем не нравился.
— Это он, да? Он? — спрашивал парень с таким видом, словно имел право задавать такие вопросы. — На этого хлыща ты меня променяла?
— Ром, да ладно тебе, пошли, — уговаривали его товарищи.
Кайрат поставил поднос на стол и посмотрел на Оксанкино бледное и испуганное лицо.
— Променяла меня на его денежки? Смотрю разодел уже тебя. И двух дней не прошло.
— Ром, да пошли уже, — упёрся ему в плечо товарищ, но парень грубо вырвался.
— Нет, я хочу знать. Это он да? Твой новый … хахаль. — Он явно хотел использовать слово и грубее, и примитивнее, но на своё счастье сдержался.
Кайрат медленно обошёл стол, чтобы оказаться к нему ближе, и ярость закипала в нём как вода в котле. Одно неосторожное слово и котёл рванёт.
— Ром, иди уже, пожалуйста, — подала голос Оксана. — Мы с тобой всё выяснили. И ты выпил.
— Я выпил?! Нет, я не выпил. Я горе заливал. Я ведь любил тебя. Да и сейчас люблю, — он сморщился, словно хотел расплакаться. — У нас же всё серьёзно было. По-настоящему. Мы пожениться хотели. Детей завести.