Чёртова мельница

В конце концов, он не выдержал, ворвался в библиотеку и буквально волоком потащил её в комнату. Заставил лечь на кровать и сам устало сел с краю. Переусердствовал, теперь больное колено снова разнылось. Но сейчас его сильнее волновало поведение Белль. Нужно было разобраться с этим сейчас.

— Не думал, что когда-нибудь буду говорить это тебе, но меня пугает, что ты так маниакально погрузилась в чтение! — устало заговорил он. — Я никогда не запрещал тебе читать, но зачем глотать книги в таких количествах? Они никуда от тебя не денутся!

— Книги не денутся, но время идёт! — обиженно ответила она, удобней усаживаясь на кровати. — Я же не буду вечно сидеть в вашем особняке! Мне нужно будет пойти учиться, выбрать своё призвание! А я ведь даже своего прошлого не знаю. Не помню, кем мечтала стать, когда была маленькой…

Белль замолчала, разглядывая узор на покрывале.

— Тебе настолько плохо в моём доме, что ты так отчаянно рвёшься поскорее уйти, — проговорил он, глядя в сторону.

— Дело не в этом. Мне нравится ваш дом! — поторопилась заверить его Белль. — И вы очень добры ко мне, и невероятно терпеливы. Когда вы привезли меня сюда, я и подумать не могла, что всё так обернётся. Что мне повезёт, и вдруг появится шанс на будущее…

— Ну да, — ехидно заметил Голд. — В свете моей репутации это то ещё везение. А я ведь мог запудрить мозги и грязно воспользоваться.

Голд запоздало подумал, что обещал не напоминать о том случае, но слова были уже произнесены. Он ожидал, что Белль снова замкнётся в себе, но она отреагировала удивительно спокойно.

— Первое время я так и думала, — неловко призналась она. — Вы производили впечатление опасного человека.

— Значит, сейчас ты так уже не думаешь? — Голд изобразил наигранную обиду.

— Я думаю, что вы чего-то ждёте от нашего соглашения. И очень боитесь всё испортить. Я…

— Белль…

— Не говорите, пожалуйста! Не надо, — Белль закрыла уши, как делают дети, и быстро проговорила, будто боялась, что её прервут. — Поймите, я не хочу быть просто красивой куклой. Мне хочется быть полезной, нужной… Мордашка, — она с отвращением провела рукой над своим лицом, — это не навсегда…

Она уронила руки на покрывало, будто они ей вовсе не принадлежали.

— Девушки в клубе больше всего боялись состариться, — снова заговорила Белль, — потому что тогда они потеряют товарный вид и окажутся на улице. А всё, что умеешь после клуба — это танцевать у шеста и раздвигать ноги, кому это нужно, когда ты старуха? Я тоже этого боюсь. Наверное, ещё больше, чем остальные девушки. Они помнят, кем были, у кого-то есть родственники, какие-то знакомые… А у меня за спиной только «Мельница», и ничего больше.

Белль запнулась и замолчала, осторожно пошевелила пальцами, неосознанно поглаживая покрывало, будто только сейчас научилась ими двигать.

— Понимаете? — тихо спросила она.

— Я понимаю, — ответил он, хотя и не хотел. Когда-то он думал, что Белль всегда будет рядом с ним, и это никогда не изменится. В таком раскладе Белль не нужно было становиться ещё кем-то, ей достаточно было оставаться его красавицей, хозяйкой его дома, его семьёй. Теперь это казалось смехотворным. — Я говорил, что приму любой твой выбор и не стану тебе перечить. Так оно и будет.

— Спасибо, — кивнула она.

— Только пообещай, что не переусердствуешь в своём стремлении. Будешь иногда выбираться на улицу и… составлять мне компанию хотя бы за ужином.

— Ох, конечно! — с облегчением ответила она. После чего неловко подползла к нему по кровати и обняла, уткнувшись носом в ворот рубашки. — Я обещаю!

— Вот и славно, — он обнял её в ответ и почти счастливо улыбнулся.

После этого они снова возобновили прогулки по лесу. В город Белль теперь ходила в компании Молли. Один раз она удрала тайком вместе с ней за продуктами в супермаркет, и сказала об этом только вечером за ужином. Мистер Голд минут на пятнадцать разразился бранью.

— О чём ты только думала? Пойти в город одной!

— Я была с Молли!

— Эта девчонка себя защитить не в состоянии! Вы могли столкнуться с Региной! Могло случиться всё, что угодно! — взвился он.

— Мы были осторожны! Только зашли в супермаркет и обратно! Ничего же не случилось! Я вернулась, целая и невредимая! — защищалась она.

— Ты не предупредила меня!

— Но ты бы не разрешил!

— Вот именно! Ты больше не будешь общаться с ней!

— Хорошо.

Тихий ответ прозвучал громче, чем все их крики до этого. Голд закрыл глаза и попытался успокоиться.

— Прости. Я просто волнуюсь за тебя. Регине нельзя доверять. Эта женщина способна на всё. Она уже один раз похитила тебя, и что из этого вышло?.. Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Пообещай, что будете осторожны. И Молли. Она головой за тебя отвечает.

— Я не помню свою маму, но вы, мистер Голд, создали полное ощущение того, что она у меня есть, — ответила она с интонацией обиженного ребёнка.

— Белль, мне не до шуток, — Голд поморщился от её сравнения, как от кислого яблочка.

Когда-то Бей вот так же возмущался его запретам. Хорошо, хоть при этом о матери не вспоминал. Вот уж кого меньше всего на свете заботил собственный сын.

Белль встала из-за стола, осторожно подошла к нему и присела на корточки.

— Не сердитесь, — Белль дурашливо улыбалась, заглядывала ему в глаза. — Я обещаю, что буду осторожна!

— Больше всего на свете я не хочу на тебя сердиться, — он протянул к ней руку, чтобы погладить по щеке, и Белль подалась навстречу ласке. Голд почти не дышал, пока гладил её по тёплой коже, по мягким волнистым прядям. Провёл пальцами по виску и скользнул за ухо.

Кто знает, как далеко он мог бы сейчас зайти, если бы Белль позволила ему. Но этого не случилось. Белль, опомнившись, сорвалась с места и убежала прочь с кухни.

***

Пора было уже уяснить, что мистеру Голду категорически вредно чувствовать себя счастливым. После этого случая Белль какое-то время избегала его, но довольно быстро сдалась и сама предложила пойти вместе на прогулку. Всё это время Голд был почти счастлив. Почти верил, что Белль всё-таки полюбит его снова и всё будет хорошо.

И вот, когда он почти с удовольствием просматривал смету расходов на восстановление древней часовни, которую упорные строители восстанавливали уже двадцать семь лет, в его кабинет в мэрии без предупреждения секретаря очаровательной змеёй вошла Регина Миллс.

«Я уволю этого мальчишку», — по-доброму пообещал себе мистер Голд. Когда-то он и за меньшее мог развеять в пыль.

Секретарь ворвался следом и с ужасом залепетал:

— Мистер Голд! Простите! Она сама… я хотел!

— Уволен!

Секретарь исчез, как будто его и впрямь развеяло по ветру.

— За что же вы так с мальчиком? Такое милое создание, что он мог поделать против моих чар? Не будьте к нему так жестоки…

— Какими судьбами, мадам Миллс? — проигнорировал он её слова.

— Я пришла полюбопытствовать о судьбе своей подопечной.

— Вы?

— Мистер Голд, если я содержу публичный дом, это не значит, что я не волнуюсь о своих работницах! — лицемерная улыбка играла всеми красками на лице Регины. — Как поживает моя крошка? Ещё не надоело развлекаться с ней?

— Думаю, после того, как крошка перестала числиться у вас в штате, вас не должна заботить её судьба. Даже если я разрезал её на части, сварил и съел.

— Кем-кем, а людоедом, мэр, вы никогда не были, — Регина ухмыльнулась и собралась уходить. — Что ж, вижу, моя девочка вам пока угождает. Большего мне знать и не нужно.

Она уже стояла в дверях, и Голд готов был вздохнуть с облегчением, когда Регина снова обернулась.

— Забыла сказать, мистер Голд, вы очень рискованный человек. Отпускать свою крошку. Одну в город… Никогда бы не подумала, что вы будете так беспечны…

Только Голд знал, чего ему стоило не сорваться с места, чтобы прямо сейчас не схватить Регину и не вытрясти из неё, что она сделала с Белль. Только после того, как мадам Миллс покинула мэрию, он набрал номер телефона Молли.