Страница 3 из 3
Он оторвал взгляд от бумаг и поднял глаза. Перед взором снова предстала полупустая бутылка. И что-то в ней было не то. Поняв, что именно, Борис вздрогнул.
– В чём дело? – встрепенулся толстяк.
– Смотрите! – обратным концом авторучки Борис указал на коньяк, – Видите?
– Что я там должен видеть? – недовольно отозвался сосед, но, тем не менее, потянулся разглядывать.
– Жидкость! Смотрите, уровень!
Толстяк напряг лоб: что от него хотят услышать? Что коньяк кончается? Так он сам же его и выпил! Но тут увидел и он: граница жидкости в сосуде была заметно наклонена.
– Самолёт валится на правое крыло! – довел до его сведения Борис и жутко разволновался.
– Да ну? – мужчина поправил на носу очки и придвинулся ближе, – Надо сообщить стюардессам!
Борис огляделся по салону. Стюардесс нигде не было. Тогда он нажал кнопку вызова.
Девушка в синей униформе появилась через минуту.
– Девушка, у нас все в порядке?
– Да, а в чём дело?
– Смотрите, что-то мы как-то боком летим. Валимся на правую сторону!
– Не переживайте, это нормально. Может быть, сильный боковой ветер, пилоты взяли поправку. А может, просто корректируют курс. Вы в первый раз летите?
– В том-то и дело, что не в первый, – смутился он.
– У вас боязнь перелетов?
– Да нет, обычно я переносил их нормально, а тут… что-то как-то не по себе…
– Может, вам нужно что-нибудь? – спросила она, увидев, как дрожат его руки, – Успокоительного?
– Да нет, спасибо, – жестом он указал на бутылку и попробовал улыбнуться, – у меня есть.
– Я могу дать вам снотворного, подушечку. Поспите, пока летим.
– Да, давайте. Спасибо. И плед, если можно. Знобит что-то.
Ему было неловко и перед соседом – тот деликатно отвернулся – и перед бортпроводницей. Такая юная миловидная девушка, а он распричитался тут, словно детсадовский карапуз. Но что же делать? Едкий, тягучий страх мало-помалу вытеснял здравомыслие и самообладание. Борис опасливо переступил ботинками, скосил глаза на ворсистое покрытие пола. Там под ним, таилась сейчас в бурой мгле бездонная пропасть. И опуская глаза, он опасался, что вполне может разглядеть её сквозь ковёр.
Убегая в ночь, самолёт принялся продвигаться над мглистыми вечерними облаками. Солнце совсем село, а верное ему багровое зарево не могло в одиночку противостоять надвигающейся с востока сизой тьме. Обычное наступление ночи, в этот раз, подсознательно воспринималось Борисом, как некий зловещий символ.
В салоне уже давно горели плафоны. Сосед дремал. Черной завистью сгорал Борис к его равнодушию. Сам же он непрестанно ворочался под пледом. Снотворное действовало лишь наполовину: порою, он ненадолго забывался, но через некоторое время вновь начинал слышать гул турбин, приглушенные голоса пассажиров, чувствовать сквозь веки свет, льющийся с низкого потолка. Но самое главное, в моменты забытья он не видел никаких сновидений. И это было хорошо.
* * *
А экипаж уже готовил самолёт к снижению. Загорелось табло «Не курить/пристегнуть ремни». В салоне показалась бортпроводница, и пошла меж рядами кресел. «Пристегните, пожалуйста, свой ремешочек, – тронула она за плечо Бориса – давайте мне подушечку и плед. Поспали?» «Что? уже прилетели?» – встрепенулся он. «Ну да. Так, что вы зря боялись!» «Но мы же еще не сели!» «Сядем, сядем, – собирая принадлежности, сказала она, – этот самолет ведёт самый опытный в нашей Компании экипаж. Возьмите вашу бутылочку, а столик я прикрою». Мимо прошла вторая стюардесса. Она тоже склонялась к пассажирам, что-то заботливо поправляла, помогала застёгивать пряжки.
Борис быстро облизал губы. От страха во рту появился неприятный сладковатый привкус. Сейчас будем садиться. Он почувствовал, как вспотели ладони.
– Так, подходим, – сообщил командир, – Управление справа, связь и контроль слева. Режим директорный. Юра, вписываемся в схему к третьему развороту, – обратился он ко второму пилоту, – Керосин экономим – выпуск шасси между зонами третьего и четвёртого разворотов.
– Понял командир, – улыбнулся Второй, – премию твоей дочке на свадьбу подарю.
– Ага, раскатал губу, – премию. Вот за «пережёг», вздрючить не забудут, – проворчал бортинженер.
– А когда свадьба, Петрович? В пятницу? – спросил штурман.
– В пятницу, в пятницу. Всё отставить разговоры, работаем.
– Прошли «Раздолье», – сказал штурман. – Удаление 104, курс 85, высота 5700, скорость по прибору 540, снижения 15 м/с… Петрович, а как он зятёк, достоин?
– Подход, я восемь пять ноль двадцать семь, высота пять семьсот, прошли «Раздолье». – Доложил командир диспетчеру Подхода, затем, переключившись на приём, сказал. – Ничего парнишка, серьёзный.
– Восемь пять ноль двадцать семь, я Подход, занимайте 2-700, – разрешил диспетчер.
– Так, экипаж, снижаемся, занимаем высоту две-семьсот.
– Приступили к снижению. Расчётная вертикальная 15 м/с. – доложил Второй.
– Режим «Малый газ», снижаемся на автопилоте, Юра.
– Понял, приступаю.
Самолёт занял указанную высоту, и экипаж запросил разрешения на дальнейшее снижение. Оно было получено.
– Петрович, а как тёща его воспринимает? – продолжал доставать командира штурман. – Блинами потчует?
– Три девятьсот… – сообщал второй пилот, – Сань, ты, что-то слишком дотошно справки наводишь. Подозрительно.
– Да, Саша, давай работать, дай мне Круг, – пресёк своего молодого штурмана командир.
– Связь с Кругом установлена, 600 метров до занятия смежного эшелона. Петрович, тут у меня «всё на мази», а вот дочку твою, красавицу, я проворонил…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.