Достойная пара

— Щенки на выход, поупражняетесь немного с воинами, девушки могут остаться. — он вышел, но потом вернулся и как бы вскользь сказал, — Кристофер в лагере. — а потом снова покинул нас.

Я выждала ровно секунду, затем вскочила и пошла следом за ним, под озадаченные возгласы Лексы.

— Ферокс, подожди! — я поравнялась с шатеном и замедлила шаг, — Я забыла спросить, где Ингрид? — супругу вряд ли понравятся такие мои вопросы, потому лучше спрашивать не у него.

— Она почти не пребывает в лагере, боится. Думаю, ты и сама поняла чего. Уклоняться от прямого указа и воинских обязанностей она не может, потому прячется где-то здесь, в лесу; судя по всему, последнее время ей это намного лучше удаётся… — он многозначительно посмотрел на меня.

— Достаточно, ты ответил на вопрос.

Мы как раз подошли к главной палатке, и из неё вышел могучий темноволосый мужчина с кудрявой бородой, он ещё продолжал говорить с тем, кто выходил следом, и мы смогли услышать обрывки его фраз:

— Южный клан однозначно падёт, Ингольв уже пал духом! — я сразу поняла, что это Гуннар, он не повышал голос, но фраза вышла громкой.

«Падёт?..» — я навострила уши, но мужчина заметил меня и смолк.

— Здравствуйте, Гуннар, рада наконец-то встретится с вами. — я слегка преклонила голову из вежливости, не переставая взглядом искать Кристофера.

— Здравствуй, Альбиннен, я ожидал встречу со взбалмошной девчонкой, но появилась ты и приятно удивила меня. — он неприкрыто выразил ко мне своё предубеждение, но сейчас волновало совсем не это.

Полог главного шатра качнулся, и нам на встречу вышел Крис. Он выглядел намного бледнее обычного и, кажется, едва стоял на ногах. Мы так долго жили впритирку, что это совершенно незначительное расставание показалось на редкость длительным.

— Твоя обязательность очень льстит, Кристофер, но она не должна переходить в одержимость. — Гуннар щедяще ответил на рукопожатие молодого человека, — Отправляйся залечивать раны, а потом мы хорошенько всё обговорим. — сказал напоследок и прогулочной походкой направился в один из шатров.

Нахмурив лицо и зло посматривая на старшего воина, он что-то старательно обмусоливал в голове. Я поспешно подошла к нему и сперва прильнула, вдохнув кружащий голову аромат, а затем приобняла мужчину за торс, давая возможность опереться. Почувствовать знакомый приятный запах пары среди остального шлака было лучшей отрадой для моего носа.

— Тише, тише. — со слабой улыбкой на посветлевшем лице прошептал он, слегка высвобождаясь из моих цепких рук; его бок без остановки кровоточил, и алая влага сочилась сквозь плотное одеяние.

Комментарий к 20. Небольшое путешествие

Спешу сообщить, что в связи с грядущим 1 сентября, “война” начинается не только у Кристофера и Альбы, но и у меня. Скорее всего, главы будут выходить реже(а может и нет), но я обязательно продолжу эту историю. Конкретно по поводу работы: приметив мои промашки по сюжету/тексу смело ударяйте в них хлёсткими отзывами)

========== 21. Военный лагерь ==========

Предварительно освободив наш шатёр от посторонних, направив мужскую половину молодняка на тренировки, а всех девушек в свою палатку, Ферокс помог мне довести Кристофера. Одно не давало покоя. Что могло так сильно ранить Сверра, и почему рана не заживает? На глазах супруг становился бледнее, быть может, то просто моё воображение, но он действительно еле стоял на ногах.

— Фер, — раненый неаккуратно и резко лёг на спину, и оттого в голосе его на секунду зазвучала хрипотца, — Охотники оказались гораздо опаснее, чем мы считали… — он прервался и облизнул пересохшие губы. — Они сами льют пули, в них закладывают неизвестную гадость, пока не понял что это, но рана не заживает. — пугающе изрёк наконец супруг, приподнявшись, и я настоятельно уложила его обратно.

Удивляло то, как он был способен до сих пор разговаривать и упираться, когда его окровавленный торс повергал меня в ужас. Я попыталась аккуратно помочь Фероксу снять с Криса кофту, но материя хорошо прилипла к телу, потому шатен наскоро варварски отодрал её и отбросил в сторону.

— Надо вытащить…сам не смогу. — тихо, но настойчиво сказал Кристофер.

От малейшего усилия рука его болезненно дрожала, кости пясти, обтянутые бледной кожей, выглядели ужасно, как и сами фаланги. Пальцами он надавил на то место, где красовалась со рваными краями дыра от пулевого ранения; он поднял голову и попытался сам рассмотреть насколько плохи дела, но не смог и вновь обессиленно откинул голову назад.

Я наклонилась ближе к мужу и, сосредоточенно вглядываясь в проблемное место, убрала его ладонь, чтобы лучше осмотреть рану, хотела было уже поторопить Ферокса, а потом и свою помощь предложить, но супруг остановил меня, до боли сжав запястье.

— Альба, вон из шатра! — грозно и хрипло приказал Крис, до сих пор способный придавать голосу холода, находясь в плачевном состоянии, и я не смела упираться.

Нехотя встала и поплелась на улицу, на всякий случай далеко отходить не стала и села прямо возле входа, прислушиваясь к каждому их слову и действию. Толкаясь и отодвигая меня с пути, в палатку целенаправленно ворвались оборотни с ведром воды и металлической коробкой, все их движения слаженные и чёткие, приспособлены под оказание быстрой помощи.

Был случай, когда мне приходилось наблюдать как бабушка доставала пулю молодому бедняге воину, это было ужасно страшно и кроваво, а так же насыщенно зверским криком пострадавшего; ожидать иного сейчас даже не стоило.

Старший воин приступил к делу сразу после моего ухода. Конечно, ведь для них это уже обычное дело, если не считать того, что на этот раз пуля неведомой опасности. Резкий холодный запах спирта наполнил весь шатёр и едва донёсся до меня; Кристофер внезапно зашипел и так же быстро замолк; бряканье металлических предметов, удушливый спирт в воздухе и редкий переброс словами между Фероксом и супругом принуждали то и дело напрягаться с мыслью «Не пропустила ли я чего?». Горло сдавило: я словно на собственной пытке оказалась, но само действо как назло перенесли на попозже, дабы потянуть время и окончательно свести с ума. Тем временем в лагере протекала самая что ни на есть обычная жизнь воинов, и никому и дела не было до моих переживаний, возможно, они даже знать не знают, что тут происходит. Я почувствовала злость и негодование из-за безразличия оборотней к своему сородичу, всего малость, но гнев ощутимо ущипнул прозрачную кожу души; а после того, я наконец пришла к мысли, что попусту извожу себя, и несмотря на видимость безразличия этих мужчин, они не менее меня переживают за стратегически важную персону, фактически, их предводителя.

Впрочем, дождаться щемящих душу возгласов не удалось, то ли дело и вправду было настолько опостылевшим, что даже эмоциональный пыл выпускать уже поднадоело, то ли раненый просто-напросто не в сознании. А может и чего похуже.

Испугавшись своих же мыслей, я поднялась резко на ноги и сжала то запястье, которое доселе побаливало от крепкого захвата мужа.

«Что за глупости?! Почему я вообще должна слушать его и стоять снаружи, когда разрываюсь от разнообразия скверных домыслов?» — уверено и твёрдо шагнула обратно, с размаху подняв осточертелый полог.

Взмокший, с горящим взглядом и тяжёлым дыханием Кристофер лежал, а помощники безрезультатно старались держать его за плечи, хотя в этом не было нужды, и пытались напоить страдальца сильно пахнущим средством, вопреки его препираниям. Теперь мне стало ясно порой хладнокровное поведение Ферокса — старательно прощупывая зияющее ранение пальцем, он совершенно бесстрастно извлек куски забившейся вместе с пулей одежды и прочий шлак; само металлическое тело, на данный момент больше напоминающее широко раскрытый цветок, забытым лежало в испачканном кровью стальном лотке. Откуда старший воин владел подобными познаниями в быстром оказании помощи волновало вместе с тем, достаточны ли его способности; ответ навряд ли заключался в близких отношениях его с Цирцеей, но совершенно точно в некотором полевом опыте.