Достойная пара

— Что вы, что вы! Это же так, чисто для собственного спокойствия. Зверей, говорят, тут пруд пруди! — складывалось впечатление, что охотник остановил нас, чтобы попросту утолить болтливую душеньку.

— Да, животных предостаточно, на то это и заповедник. Вы ходите осторожнее, а то если вас засекут, то наказание будет суровым. — единственный случай, при котором я в восторге от невероятных способностей тона мужа.

Охотник вдруг сделался чуть ли не зелёный, и смешливость частично сошла с его лица:

— А вы меня не пугайте, и так всё знаю. Сказал же, гуляю просто, природу шибко люблю! Так что там с местечком? Думается мне, обременительным для вас не стану. — снова заладил своё, почесав затылок, при этом отводя шапку немного вперёд, и радушно извлёк из себя новую приторную улыбочку.

— Мест нет. — супруг почти убедил и меня, хотя я ясно осознавала рядом с собой два свободных места.

— Ах, вот как. Ну раз так, то сразу сказали б, и я не наседал бы. — ничуть не удивлённый, хотя сразу заметил полупустой салон, — Что ж, хорошей дороги, ребятишки!

И так же медленно как подошёл, он мерной походкой скрылся из виду.

Окно плавно закрылось и мы снова тронулись с места, очень поспешно.

— Что это было?

— Охотник, — Кристофер чересчур торопился непонятно куда, уводя машину всё дальше и дальше от загадочного мужчины, — Нужно рвать когти отсюда, ты видел, Фер? У него машина была, неподалёку от нас. — уже обращаясь к другу привычным для себя манером он выдал что-то, что ещё пуще насторожило меня и полностью отвлекло от прежнего любопытства.

— Да. Припрятал её, ублюдок, как будто заранее спланировал…

Непонятная жуть напала ни с того, ни с сего, как и холод.

Я терялась в догадках, придумывая различные вариации почему же парней так взволновал этот охотник. Да, он в заповеднике, да, с ружьём, да, ему ни в коем случае нельзя узнать и пробраться в клан молодняка, иначе им грозит огромнейшая опасность, но что-то явное ускользало от меня, и от этого становилось ещё страшнее. Неизвестность пугала, вторя в голове единственный вопрос «что происходит?».

***

Дорога порядком надоела. На передышку мы не останавливались, Кристофер предпочёл сразу перетерпеть утомительную дорогу, а уже потом отдыхать, так как перерывы во время пути только зря расслабляли.

Заснуть надолго не получалось, а от музыки, чтения или бесполезного просиживания в телефоне болела голова.

Вечерело, время стремительно приближалось к послеобеденному, но солнце, кажется, даже не думало сбавлять обороты: все хвойные шапки просохли и уже не орошали землю влагой при мимолётном ветерке; кое-где стали вылазить из своих нор маленькие зверюшки, они не остались незамеченными; даже почва и то впитала все лужи, запасая на засушливые периоды, если такие на Севере вообще бывают.

Когда мы в очередной раз пересекали неизвестную речку и овраг, сопутствующий ей, я полностью опустила окно и высунулась навстречу вкусному чистому воздуху, и парящим в нём нежным, терпким, свежим и пьянящим ароматам. Звук текущих вод оглушил с непривычки, кристально-прозрачные потоки бежали в сторону, то расшибаясь, то перескакивая булыжники, застрявшие прямо в русле водоёма.

Прямо на моих глазах через шипящие воды резво по камешкам сиганул стройный заяц-русак. Мотнул в последний раз кругляшом хвоста и скрылся в кустах, густо населивших берега. Не разбирая куда что кинуть я сбросила с себя одёжку и обратилась прямо в машине.

Шины визгливо затормозили о гравий, и Крис успел только ругнуться напоследок:

— Ты что, чёрт возьми, творишь?!..

А потом подхваченная головокружительным азартом я вырвалась из приевшегося салона в объятия чарующего трещащей, льющейся, стрекочущей, заунывной и старой песнью леса. Обколотила бока об оконный проем, чудом не повредив машину, не считая рваные царапины на кожаных чехлах и небольшую вмятину на потолке, и не жалея себя заскочила в те же кусты где пару мгновений тому назад исчез ушастый.

Вездесущие сучья как руками цеплялись за шкуру, пробирались между неё и впиявливались в кожу самыми острыми концами, но боль отдавалась лишь пульсирующим ощущением в мозгу, подбрасывающим дрова в огонь моего остервенения. Заяц петлял и уворачивался, всячески путая следя, от испуга он стал запинаться лапками; из последних сил швырялся землёй, и прятался в корнях деревьев, и плутал среди вытянутых стволов деревьев, и ерепенился, но от преследования не избавился.

Со всей это вознёй я совсем позабыла о своем излюбленном деле — охоте. Никогда прежде я не осознавала до какого безумства может дойти изголодавшийся по хищным играм волк. По спине разряд тока прошёлся, словно хлыстом подгоняя бежать ещё резче.

Уши слегка трепетал встречный ветер, морду и горло приятно пощипывала жажда крови. Пора забрать у него надежду на спасение, довольно игрищ.

Зверёныш сделал последний рывок, и со страшным лязгом я сомкнула челюсть на его хрупкой шейке. Он, как перевёрнутый на спину жук, напрасно трепыхал конечностями не в силах себе помочь; его перепуганные до смерти глаза выпучились и замерли в таком состоянии; дыхание стало мутным и сбивчивым. Заяц-русак пищал, фыркал и дёргался, зажатый крепкими клыками, кровь сочилась по пушистой шёрстке. Я второй и последний раз укусила его шею, и грызун затих, безвольным трупиком свисая из моей пасти.

Удовлетворённая жажда сладким соком разлилась по всему телу. Не долго растягивая удовольствие, сжевала пойманный трофей и услащённая и вдоволь напрыгавшаяся побрела обратно к машине.

Побег занял не более получаса, от силы сорока минут, Кристофер потянулся в кресле и подложил руки под затылок, а Ферокс возложил голову на ладонь руки, локоть которой устроил на приборную панель. Они о чём то разговаривали, но меня, выпрыгнувшую из кустов, не усмотрели.

Ловко, но не без увечий джипу, я влетела в окно, задев коготками темную блестящую поверхность двери. Всё ещё безмерно веселая полезла к парням вперёд, пачкая и их, и салон в крови.

Кристофер рассмеялся и со словами «убери», отодвинул мою алую мокрую от слюней и разинутую пасть подальше от своего лица. Ферокс, вообще больше всех раздражённый моим сегодняшним поведением, зло обозвал меня и отпихнул обратно на задние кресла.

— Теперь можно и путь продолжить! — смеясь над брюзгливой физиономией старшего воина я, уже в человеческом теле, натянула одежду и уселась поудобнее.

— Осталось ещё немного! — собирая оставшуюся бодрость в кулак, Крис вновь привел машину в движение.

========== 12. Новоселье ==========

Дом для молодняка начали выстраивать незадолго до моего приезда в Северный клан, поэтому к нынешнему моменту он был полностью готов. Да, это было одно здание огромнейших размеров, два его крыла по двум сторонам от центрального входа располагались длинными широкими рукавами между высоких хвой. Несмотря на всю свою громоздкость, наружность его привлекала и очаровывала новизной сруба и обыгранной стариной каменных плит, вставленных кое-где помимо брёвен. Нетронутые вокруг деревья по-родному окружали новостройку, она не выделялась какой-то внешней дикостью, и в том состояла её гармоничность.

Немного раньше нас приехали сами щенки в сопровождении Цирцеи. За эту короткую разницу они успеют малость свыкнуться с чужой обстановкой, жилищем, их скука по семьям тоже поутихнет, хотя и не полностью, и тогда они будут гораздо смелее встречать нового вожака.

Когда мы выехали на прямую дорогу к дому, и стала видна угловатая крыша, во мне взыграло небывалое желание поскорее узнать всех воспитанников, познакомиться, возможно подружиться. Мой энтузиазм разделял разве что Ферокс, да и тот навряд ли предвкушал встречу конкретно с молодняком: в глазах старшего воина плескалось отнюдь не дружелюбие с нотками всепоглощающей добродетели, это было что-то иное, пока незнакомое мне; он крепко сжимал под собой кресло, впиваясь пальцами обеих рук в упругую материю, а корпусом накренился вперёд, в нетерпеливой позе.