Достойная пара

«– Я не могу позволить золушке сбежать!» — прорычал им в спину Ферокс. Если бы не Крис, который, прорываясь между здоровых бродячих волков, обратил внимание старшего воина на них, тогда, возможно, Сина и Астрид успешно скрылись бы.

Весь до жути изувеченный, но по-прежнему пылающий задором Фер бросился на Сину. Старший воин Запада знал, что отсюда живым точно не уйдёт, и неважно сделает это Сверр или его друг, раньше или позже — он погибнет. В то же время единственная цель и мотивация, засевшая в голову как хорошая привычка, не позволяла воину так просто сдаться. Астрид кроме него некому было защищать.

Сперва только оборонялся, но не был бы Сина старшим воином Западного клана, если бы не мог дать достойный отпор — серый волк повалил бурого на землю; прерывая друг друга, кто громче, они противостояли, демонстрируя острые клыки. Два волка катались кубарем по земле, измазываясь в лесной грязи. Никто не мешал им, знали, что лезть бесполезно. И только под конец, когда Сина, высвободив припасённые напоследок силы, остервенело всадил клыки в бок Фероксу, отчего тот тут же болезненно взвизгнул, подоспел вовремя Сверр. Прежде чем это произошло, все замерли, никто не ожидал, что Ферокс может дать слабину, хотя то и не удивительно было, ведь он учувствовал в драке с самого начала, в отличие от старшего воина Запада. Цирцея находилась на приличном расстоянии, но уже готова была вооружиться своей небольшой иглой, однако вовремя заметила бегущего на помощь Криса.

Ферокс кое-как извернулся, выводя противника из равновесия. Лапы серого волка на секунду оторвались от земли, всего на мгновение он успел дёрнуться, а потом в полноте чувств ощутил, как множество зубов на его шее медленно проникают под кожу, а затем и пронзительную боль, лавой растекающуюся по телу вместе с ядом. Белый волк немного потрепал в скорости ослабевающее тело и отбросил в сторону.

«И правда, убит» — пронеслось в голове Альбы, и она постаралась как можно скорее абстрагироваться от этой мысли.

К краю леса бежало несколько волков, бег, перемеженный с прыжками. Альбиннен приподняла голову с колен Цирцеи и убрала со лба руку Ильвы. Светлый крепкий волк, едва слышной, но уверенноё поступью приблизился к девушке и ненавязчиво лизнул в лоб.

— Папа? — она окончательно пробудилась, но он прошёл мимо.

Астрид на негнущихся ногах, и ни на секунду не отрывая взгляда от Сины, прошла мимо всех и осела прямо у его тела. Растягивая секунды, совсем драматично она подняла ладони к лицу и, резко схватив себя за волосы, громко-громко завизжала. Женщина уже не обращала ни на кого внимания, а только совсем припала к волку, обхватила его руками и болезненно с надрывом зарыдала.

Она словно хотела, чтобы все слышали, как ей было больно. Треск её сердца слышали все. Альба никогда не видела Астрид в теле волка, но теперь наблюдала во все глаза, как брюнетка ловко, быстро и красиво стала чёрной волчицей. Словно бархат чёрная как смоль шерсть прошлась по ней волной, захватывая все изгибы с голой кожей, точно адская гончая из самой преисподней она ощерилась и принялась бросаться на всех, кто был ближе, и вновь досталось Фероксу, благо долго ей буйствовать не дали. Альбиннен совершенно точно видела, каким чудовищным взглядом сверкнула в её сторону тётя, если бы девушка была чуть ближе, вряд ли волчицу успели бы вовремя отнять от неё.

Ингольв обездвижил Астрид, прижав к земле, но даже он не мог полностью сдержать её гнев и буйство, она лягалась, безумствовала и казалось женщина стала воплощением сатаны, разве что из-за пасти она не могла наполнить лес тем безудержно душераздирающим человеческим воплем, однако её вой потом ещё долго блуждал в закромах души каждого, кто слышал её.

Всё закончилось, и только тогда Альбе наконец показалось, что эта бедная волчица, которая пыталась уничтожить четыре клана и саму себя от горя, совершенно обыкновенная женщина, а никакая не злодейка.

Постепенно всех отпускала эта боевая одурь, все пытались отдышаться, с наслаждением вдохнуть сырой воздух и осознать, что теперь можно продолжить жить, пускай некоторым не досталась подобная честь. Злость утекала попутно со всеми негативными эмоциями, которые, наконец, достигли кульминации, каждый теперь был способен на сожаление, сострадание и прощение.

И Сверр, поначалу так сильно желавший лишить Сины головы, обесчестить перед всеми этого западного воина, который на поводу у Астрид предал абсолютно всё, что только мог. Хранитель теперь медленно отдалялся от его мёртвого тела и воющей возле него Астрид, и его голова была пуста: спустя долгое время ни одна животрепещущая мысль не трогала его и не терзала виски болью, за исключением одной загадки. Той, что с упоением ловила его взгляд в милом и воинственном одновременно, но жутко ободранном наряде.

И Цирцея, всего пару мгновений назад готовая собственноручно воротить глотки всем врагам, та Цирцея, которая несколько дней назад так рьяно противилась обществу одного оборотня… сейчас, точно сполна глотнув безумия за эти короткие часы, со всей лаской и сожалением окружала Ферокса небывалой заботой.

И Лекса, с лёгкой улыбкой припоминающая недавние события и фразу Астрид — «Ношение чужого браслета не сделает тебе счастья» — которая, кстати, оказалась фантастически ироничной.

Не исключением были и Ингрид, и щенки, и Хаук, и Гуннар, и все-все оборотни, кого хоть как-то коснулись те события.

И, в конце концов, брат с сестрой, доставившие друг другу так много боли, и теперь, возможно, не способные более найти общий язык, солидарно сидели друг рядом с другом. Игнольв задумчиво и отрешённо смотрел на сестру, а Астрид тихо сопела и глядела в никуда, уложив узкую морду на лапы.

========== 41. Слагают легенды… ==========

Тяжкое чувство стойкое, вязкое, как самая густая трясина, и болезненное, как укус бродячего, почти вмиг исчезло. Оно растворилось в сознании, как растворяется брошенная на язык таблетка: скоро, безвозвратно, оставляя лишь едкое послевкусие. Так и в головах каждого осталась пустота, и вдобавок возникло зыбкое ощущение потерянности, словно земля под ногами разверзлась, ибо теперь стоило задуматься, как продолжать жить дальше, однако никто не сожалел о потере.

Мне не потребовалось и, надеюсь, не потребуется долгих лет, чтобы отпустить всё и забыть. Для пробуждения чувства лёгкости и счастья мне хватило всего лишь одного волка. Крис обнял меня и уткнулся в шею, его тепло на моей коже было намного приятней, чем мне снилось.

— Ты вкусно пахнешь, — нескладно буркнул он после долгой разлуки.

— Ты тоже, — я улыбнулась, перебирая пальцами его волосы.

Казалось, что никто никогда не забудет, не восстанет после всего, что произошло, однако, как ни странно, время понеслось точно сумасшедшее, снося с пути все оставшиеся напоминания о происходящем. Астрид нежданно-негаданно оказалась в их числе. По воле ужасно жестокого рока Вард оказался не настолько мёртв, насколько думали Сина и я; в одночасье с этим потерпевшая фиаско Альфа Запада решила, что ни за что не примет позорное положение перед врагом. Как ни грустно, а нарвались они именно друг на друга: жаждущий отмщения доктор и погрузившаяся в пучину отчаяния волчица. Вторая то ли от безумия, то ли от ненависти или же ужаса, завидев первым именно его, почти целёхонького и живого, тогда как Сина лежал замертво, бросилась на человека с особой страстью, а первый машинально отреагировал выстрелом, когда на него полетела разъярённая зверюга. Всё случилось прежде, чем кто-то успел что-либо сделать: Астрид всё же вцепилась Варду в лицо, а затем и в горло, до того как умереть от пули.

И кто знает, что папа планировал сделать с Астрид, не случись вдруг подобное: вернуть в клан, изгнать из наших мест или же попросту убить; однако после того все будто бы вздохнули с облегчением.

Не знаю как остальным, но мне было её немного жаль.

Герда, воодушевлённая долгожданным выздоровлением Ингольва, получив от известия об окончании войны небывалые силы, с особым усердием взялась за восстановление клана. Перестройка фасадов зданий, их покраска и обновление, перекрой участков и периферии — теперь она знала, что их защита недостаточно прочна. Но мама занималась не только внешним устройством, она вместе со своим женским батальоном вычищала погреба, дома, вытаскивала и перепроверяла запасы, и если чего-то не хватало, то нехватку быстро дополняли. Они перешивали испорченные наряды, мастерили новые. Со старанием безумца она надеялась привести всё в порядок как можно скорее до зимы, чтобы снова, наконец-то, войти в прежнюю колею жизни.