Страница 302 из 315
- Скорее всего, твоя помощь мне еще понадобится, - произнесла она, не открывая глаз. Кожа легонько зудела, чувствуя преобразования окружающего мира, а может, это было лишь игрой воображения, - Но ты прав, сейчас не время для вопросов. Я хочу знать, что творится снаружи. Как идет бой?
«Малефакс» несколько секунд негромко жужжал, словно пойманный в коробку ветер.
«Сражение в самом разгаре, прелестная капитанесса. Не могу сказать, как увидели бы его человеческие глаза, но в магическом эфире это самый свирепый шторм из всех, которые когда-либо бушевали со времен его сотворения. «Аргест» и «Барбатос» обрушивают друг на друга удары заряженных магических частиц, плетут защитные узоры, контратакуют, трансформируются… Впрочем, говоря языком небоходов, я вижу лишь опушку облака, внутри текут такие процессы, о которых даже у меня нет ни малейших представлений. Я всего лишь мальчишка, наблюдающий в самодельную подзорную трубу за эпическим побоищем огромных линейных кораблей, я слышу грохот орудий и вспышки пламени, но бессилен представить всю сложность тактических маневров или артиллерийских команд…»
- Мне не нужны тонкости. Мне нужно знать, кто берет верх. «Малефакс»?..
Ринриетта не знала, в какой мир забросит ее воображение в этот раз, но сразу ощутила исходящее от него тепло. Не раскаленный жар открытого огня или работающего машинного отделения, а мягкое ровное тепло солнца. Пахло чем-то ароматным, свежим, похожим на запах подрумянившихся гренок…
Она открыла глаза.
* * *
По крайней мере, на счет гренок ее воображение не солгало. Гренки действительно были, судя по исходящему пару, всего несколько минут как снятые со сковороды. Они лежали в тарелке посреди накрытого стола. И Ринриетте не требовалось даже поворачивать голову, чтоб определить, где стоит этот стол.
Она была в кают-компании «Воблы». И не одна.
Должно быть, это был разгар ужина. В иллюминаторах вместо неба висела извечная пустота, но Ринриетта все равно решила, что это ужин. Паточная Банда редко собиралась в полном составе за завтраком – Габерон по своему обыкновению спал до полудня, Шму старалась перехватить свой кусок незаметно, Корди и подавно редко утруждала себя утренним приемом пищи – ее ждали таинственные нижние палубы и тысячи неразгаданных загадок.
Но на ужин непременно собиралась вся команда, Дядюшка Крунч не терпел нарушения Кодекса. Ужин с капитаном – не прихоть и не трапеза, а целый ритуал, уклониться от которого - позор для небохода. За ужином делились планами и рассказывали о прошедшем за день – даже в полный штиль редкий день на «Вобле» проходил без приключений. За ужином болтали о всякой ерунде и подшучивали друг на другом. Делили еще не захваченную добычу и выдумывали друг для друга пиратские прозвища, столь же нелепые, сколь и смешные. Слушали самодовольные басни Габерона и беззаботную болтовню Корди. А иногда она приносила из капитанской каюты патефон – и тогда они под добродушное ворчание Дядюшки Крунча пели нестройным хором старомодные пиратские песни – песни, слова которых теребили ветер задолго до того, как «Воблу» заложили на стапелях…
Они все были здесь – Дядюшка Крунч, Корди, Тренч, Габерон, Шму. Даже Мистер Хнумр по своему обыкновению затаился под столом, сверкая глазами – ждал момент, когда все отвлекутся, чтобы похозяйничать в чьей-нибудь тарелке. Они смеялись чему-то, они тянули руки за кубками, они подмигивали, ухмылялись, кривлялись и жестикулировали. Ринриетта не пыталась догадаться, о чем они говорили, она впилась взглядом в фигуру, сидевшую во главе стола на почетном капитанском месте.
Кажется, у капитанессы Алой Шельмы выдался хороший день. Она расслабленно откинулась на спину стула и катала по тарелке сырную корку, рассеянно улыбаясь чему-то, быть может, собственным мыслям. О чем она думала тогда? Что это за день? Ринриетта не знала. Может, это вовсе и не конкретный день, а просто все ужины в кают-компании «Воблы», объединенные в один, общий слепок ее подсознания…
«Бой идет непросто, прелестная капитанесса. Пожалуй, я воздержусь от оптимистических прогнозов».
Ринриетта вздрогнула. Только сейчас она поняла, как долго молчал гомункул. Очень долго. Тревожный, скверный знак.
- «Аргест» проигрывает?
«Не проигрывает, но… - «Малефакс» помедлил, подбирая нужные слова, - Возможно, этот противник ему не по зубам. «Барбатос» куда младше «Аргеста», но его разум сформировался гораздо раньше стараниями «Восьмого Неба». И он пышет энергией – полупереваренными чарами уничтоженных им кораблей. А еще на его стороне слепая жажда Марева. Боюсь, «Аргесту» будет нелегко…»
Ринриетта обошла кают-компанию по кругу, привычно заложив руки за спину. Глядя на знакомые смеющиеся лица и льющееся вино, не хотелось думать о том, что где-то мир сотрясается от магических ударов, заставляя крошится реальность, что два исполинских хищника терзают друг друга щупальцами, деля уже не сопротивляющуюся добычу – весь воздушный океан.
Она могла об этом не думать. Мир, в котором она находилась, был прекрасным миром, пусть даже ограничивался одним отсеком. Возможно, она сможет провести здесь целые дни или даже столетия – кто знает, как течет время здесь, в эпицентре магического резонанса…
Но Ринриетта знала, что у нее нет на это права. Она рассеянно протянула руку и поправила сбившуюся набок треуголку на голове у Алой Шельмы. Та, кажется, этого даже не заметила – чему-то улыбалась. Быть может, строила планы или размышляла о грядущем богатстве. О том миге, когда она наконец доберется до Восьмого Неба.
- «Малефакс».
«Да, капитанесса?»
Он не назвал ее «прелестной капитанессой», значит, по тону понял, что вопрос будет серьезный.
- Ты говорил, что физически я жива.
«Так и есть. Ваше тело присутствует в реальном мире, но из-за сильнейшего магического излучения вы оторваны друг от друга, хоть и сохраняете остаточные…»
- Где оно?
«На прежнем месте, на капитанском мостике «Барбатоса».
- Хорошо. Оно мне понадобится прямо сейчас.
«Боюсь, это невозможно. Как я уже сказал, мы в зоне сверхсильного магического возмущения, где человеческий разум сродни крайне хрупкому кораблю с малым запасом прочности. Защитный механизм не без моей помощи погрузил ваше сознание в спасительные иллюзии, иначе оно попросту бы распалось на бессвязные рефлексы. Я не хочу, чтоб вы сошли с ума, капитанесса».
Она досадливо мотнула головой.
- Мне нужно всего несколько секунд. Может, минута. Я не собираюсь делать долгие прогулки.
Кажется, «Малефакс» понял, что она имеет в виду. Потому что на некоторое время погрузился в тяжелую задумчивость.
«Я не могу восстановить связь между вашим сознанием и вашим телом, это неизбежно убьет необходимые для стабильности рассудка связи».
- О каких связях ты говоришь?
«Человеческий мозг в некотором смысле похож на сложнейшую такелажную систему. Миллионы миллионов тросов и канатов разной степени толщины, переплетение которых образует систему управления. Если возложить на них слишком большую нагрузку, тонкие концы лопнут и это нарушит тончайший баланс связей. Если вы понимаете, о чем я».
- Я небоход, разумеется, я понимаю! Но мне нужно, чтоб ты дал мне управление парусами. Если ты понимаешь, о чем я.
«Возможно… Возможно, я могу это сделать. Не самый простой способ, но об обещает относительный успех. Вопрос лишь в том, сочтете ли вы его приемлемым».
- Что это значит?
«Я подключу ваш разум к вашему телу, но не напрямую, а опосредованно, через своеобразный магический предохранитель. Это потребует прорву сил, но, возможно, у меня получится. Особенно если «Аргест» будет столь добр, чтоб поделится со мной частью своей энергии…»
- Значит, ты попросишь его. Передай ему, что я знаю, как уничтожить «Барбатоса». Возможно, это его единственный шанс.
«Я должен предупредить, капитанесса, - голос «Малефакса» сделался серьезен и сух, как самум, - Даже если мне удастся уговорить его, это определенно не покажется вам легкой прогулкой. Связь с вашим телом будет зыбкой, условной, едва достаточной для осуществления самых простейших моторных функций. Ваше сознание частично будет погружено в мир нематериального, который может показаться вам крайне… неприятным местом. Я попытаюсь экранировать ваш разум от самого сильного излучения, но даже я…»