Душа "Совёнка"

Было видно, что ей от меня нужно не это. Я поставил её на землю и посмотрел ей в глаза вплотную:

— Всё будет хорошо. Я с тобой. Я тебя не брошу. Даже если исчезнут все остальные.

Она начала немного успокаиваться.

— Правда? — Конечно правда! Ты же видела — я съел сороконожку! Я спас Укуриша! Я избег кары кружка по противодействию тлетворному влиянию Семёна! Для меня нет ничего невозможного. Правильно я говорю? — А кто тебя тут знает! — в её глазах промелькнул привычный огонёк. — Ты мне что, не веришь? — я изобразил себя возмущённым и оскорблённым. — А то! — рассмеялась она. — Тогда пошли. Конфет своруем. Мы вприпрыжку пошли в столовую. — Семён, — погрустнела она. — А тебе не страшно? — Ты спрашиваешь, волнуюсь ли я за остальных? Да, волнуюсь. Но сейчас мне важнее ты. Без твоей радости и твоего оптимизма я тут долго не протяну! — Да, да. Ничего без меня не можешь. Как ребёнок, — беззлобно съехидничала она. — Есть немного, — я потрепал её по голове. Уж больно мне это нравилось. — Не волнуйся. Мы обязательно со всеми встретимся. Я сделаю всё для этого!

Это было правдой, ведь я умолчал про способ.

Вот показалась и столовая.

— Выйдешь за меня замуж, когда всё это закончится? — Эй! Я же ещё ребёнок! — Да ладно?! — Да! Я хочу, чтобы за меня отвечали и обо мне заботились! — На ручки взять? — Конечно бери! — она ловко запрыгнула. — А когда вырастешь? — Если ты будешь себя хорошо вести! — подмигнула она.

Я прошептал: “Такой поворот событий не может не радовать!”.

Осталась последняя девушка.

Послышались звуки, будто кто-то убегает. Я пустился за звуком и заметил рыжий силуэт. Она видела, как я украл Улькету. Это сильно портит дело.

А вот то, что произошло дальше, меня удивило: Двачесска подбежала к Стэнду и стала трясти его за рубашку. Он оторопел. Я притаился.

— Семён! Все исчезли! Все…

Он не отвечал — был в шоке от происходящего.

— Там был… Другой Семён… Он что-то сделал с Улькетой… И она исчезла! У меня на глазах!

Ух ты как интересно. Я непроизвольно пошевелился, они это услышали. Стэнда охватила решимость, он схватил Двачесску и побежал прочь от меня.

Что тут происходит? Это становится забавным. Я шёл за ними, то просто идя, то “моргая” между локациями.

— Мы оторвались? — спросила Двачесска, пытаясь отдышаться. — Не знаю, — ответил Стэнд. — Спрячь за высоким забором девчонку — выкраду вместе с забором! — пропел я, растягивая от удовольствия каждый звук.

Стэнд схватил Двачесску и телепортировался под землю.

— Где мы? Как мы?.. — Не важно. Я не отдам тебя ему, Алиса. — Алиса… Да. Я Алиса. И Ульяна. И Славя. И Мику. И даже Лена. Что с нами всеми случилось? Почему мы все будто с ума посходили? — Здесь происходит нечто страшное. Но ничего не бойся. Я с тобой. — ...Не за чем ей оставаться с тобою… пусть лучше останется с ВОРОМ! — послышался мой голос сзади.

Они закричали, но потом взяли себя в руки. И тут к ней пришло осознание.

— Ты… Ты кто такой? — Ты только заметила, Двачесска? А ведь мы с ним не очень-то и похожи!

Стэнд схватил её и снова телепортировал. И так несколько раз. Он даже переходил границы между параллельными лагерями.

— Сколько это будет продолжаться? — заплакала она. — Не знаю. Но мы обязательно отсюда выберемся. — И почему ты так уверен? — Я просто больше не хочу никого терять! — Ах, вот оно как. Значит я просто та, кто остался… — она вырвалась из его хватки и стала уходить. — Да нет же, ты всё совсем не так поняла! — он схватил её за руку. — А как мне надо понимать?! — она вырвала руку, села и зарыдала.

Он сел рядом с ней, обнял и начал гладить по голове.

— Ну, всё, всё, успокойся… — Отстань от меня! — сквозь слёзы сказала она, но освободиться не попыталась. — Понимаешь, у меня была сложная жизнь. Я просто не привык… не знаю, как вести себя в подобных ситуациях. Я уже давно один – нет друзей, нет любимого человека. Просто забыл, что такое чувства, что такое любить. Для меня это всё тяжело. И тут вот так… как снег на голову.

Она ничего не отвечала и продолжала рыдать.

— Понимаешь, я сейчас в такой ситуации, что не знаю, что со мной будет через час, а тут… У меня ничего нет за душой, я сам не знаю, что мне нужно в жизни. Понимаешь, я не могу принимать такое решение за нас обоих. Я про себя могу сказать, что готов быть с тобой, поддерживать тебя, защищать!

Она на секунду перестала рыдать.

— Ты разве не понимаешь, что я давно уже приняла это решение. — Тогда…

Она обняла его и одарила поцелуем. В котором было столько нежности, доверия, любви… Он крепко прижал её к себе.

— Мы выберемся. Обязательно выберемся. И пускай мы потеряем друг друга, ты станешь моей путеводной звездой. Вспоминая о тебе, я начну играть и писать музыку. У моей группы будут концерты. И однажды на этот концерт придёшь ты. Та, которой я посвящу всю эту музыку.

Она улыбалась, представляя. Он продолжил.

— Может быть, мы даже не узнаем друг друга. Но я обязательно скажу...

“Придёшь на следующий концерт?” — он произнёс эту фразу, когда расслышал мой шёпот. Двачесски больше не было.

Стэнд кричал, катался по земле, бился в истерике, пытался накидываться на меня, иногда даже успешно.

Двачесска. Вздорная, взбалмошная, но яркая и нежная. Путеводная звезда, способная повести человека за мечтой. Вот такой она была. И такой я её украл.

Потихоньку Стэнд начал успокаиваться.

— Ну, теперь ты доволен? — Есть немного. — Украл ты их у меня. И что? Лагерь всё ещё стоит. Ничего не изменилось! — он перешёл на крик. — У тебя? Мне показалось, что это всего лишь куклы, которые тебе в усмерть надоели. Или я что-то путаю? — Да какая разница? Главное, что у нас ничего не вышло! И всё из-за тебя! — Ага. У нас — ничего не вышло. — Это всё ты! Твой план провалился! — Кто это тебе сказал?

Мой голос звучал спокойно, но Стэнда словно окатило холодом.

— Когда мы с тобой это всё планировали, мы кое-что не учли. Однако я это учёл, и потому пойду к успеху. — О чём ты? — Когда я воровал девушек, я чувствовал боль, словно отрываю часть себя. Это побочный эффект используемой техники — тут всё понятно. Однако такую же — а то и большую — боль испытывал ты. Словно я отрывал от тебя части души. — Ну… Так и было. И что ты хочешь сказать?

Я просто посмотрел на него.

Он покачал головой.

Я продолжил смотреть.

— Нет…

Я многозначительно отвёл взгляд.

— Нет!.. — Ты связан с этим лагерем. Накрепко связан. Ты — недостающее звено, которое мне нужно украсть. — Да как ты… Ты… — Что? Ты уже сдался? Больше не хочешь воровать со мной лагерь? — Ты не посмеешь сделать это! Ты меня не поймаешь!.. — Я умыкнул Двачесску у тебя из-под носа. — Но… Но… — я молчал. Я упивался его чувствами. — Точно! Ты просил напомнить тебе твои слова! Когда ты станешь полоумным бредящим психопатом! — Правильно.Напомни мне мои слова о плате. — Ты хотел в качества платы лагерь! Так забирай его! Зачем тебе я? Мы… Мы же договаривались! Мы хотели сделать это вместе! — Я беру плату за работу, ибо она не бесплатна, и плату за желание, ибо я могу совершить чудо. И я совершаю чудо! Ты видишь его! А за чудо придётся платить. — Я не согласен! — Да ну? Дай-ка вспомним наш разговор. Меня не найти, я сам прихожу. И забираю самое ценное. И ты сам согласился отдать мне то, что тебе дорого. — Но я же не знал!.. — И тебя даже ничего не насторожило? Я скажу тебе так: даже без тебя я бы смог сотворить с лагерем такое. Сильно не сразу, но смог бы. А ты много циклов подряд мотался туда сюда, разлагаясь и наматывая сопли на кулак. Тебе не кажется, что ты заслуживаешь того, что с тобой происходит? — Ты демон! Дьявол! Злой бог! — Ну-ну. НУ-НУ. — Ты… Да кто ты вообще такой?! — Я выше всех богов и демонов. Всего лишь человек.

Реальность лагеря стала распадаться. Вокруг повисал атмосфера страха. Да. “Совёнок” был создан для Семёна и под Семёна. И реагировал на его состояния гораздо сильнее, чем на мои. Сейчас Семён стал таким же беспомощным, как когда он впервые только оказался в лагере.