Страница 48 из 64
– Что я кую?
– Угу, – кивнула, окончательно убедившись, что сделала что-то не так и тоже уйду ни с чем.
– И кто сказал?! – с нажимом уточнила мадам.
– Девочки по комнате…
– Тупицы! – неожиданно прошипела она. – Я не кую!
– Но вы же мастер?! – я все еще цеплялась за последнюю надежду.
– Мастер! Но ювелир! – раздраженно выплюнула старуха. – И сказать, ювелиру, что он кует – сродни тому, что утверждать, что портной ткань рубит!
– Простите! Я не хотела… – залепетала я.
– Так что тебе надо? – старуха ехидно прищурилась.
– Хотела узнать, не надо ли вам подмастерья?
– Пф! Ты же собралась ковать?
– Ну, возьмите меня! Пожалуйста! – пропищала я и расплакалась.
– Не люблю слезливых девиц!
– Я не слезливая, просто вы моя последняя надежда.
– Деточка, милая, у тебя еще столько будет надежд, – снисходительно улыбнулась мадам Грисби.
– Ну, возьмите! Я старательная!
Она закатила серо-блеклые насмешливые глаза и язвительно уточнила:
– Правда?!
***
«Это тоже результат», – твердила себе, продолжая одно за другим сворачивать крохотными щипчиками из нескончаемой медной проволоки мельчайшие звенья цепочки. Мадам же сидела рядом в кресле, неспешно пила душистый цветочный настой и сверлила ехидным взглядом мою спину.
– И вот так копошиться придется всю жизнь. Руки будут в порезах, ожогах, мозолях и ссадинах. Деточка, это все серьезно!
– Знаю. Зато никто не будет твердить, что мастера из меня не выйдет, потому что я не подниму молот.
– Кстати, пробовала поднять кувалду? – улыбнулась старушка мило, но глаза выдавали ее, как даму язвительную, потешающуюся надо мной.
– В соседней деревне живет Греля. Она запросто молотом работает!
– Так у Грели, поди, плечи как у силача, – парировала старушка и посмотрела на свои руки. Несмотря на возраст, ногти ее были ухоженными, а пальцы не утратили былой изящности. Мадам Грисби явно гордилась ими и не понимала, как можно добровольно делать себя подобной мужчине. Вот и придиралась ко мне.
– Но не обязательно все выполнять вручную. Есть помощники, есть ременные рычаги! – возразила я.
– Сдалась тебе ковка? Пока молодая и свободная, надо радовать вольной жизни, примерять наряды и доводить до исступления женихов ревностью. А ты что желаешь?
– Меня с детства привлекали шум в кузнице, шипение воды и масла, гудение горна, запах окалины… Если отец и братья кузнецы, разве это удивительно?
– А они такие же коротышки?
– Для гномы я обычного среднего роста, – возразила я.
– Гнома? – недоверчиво переспросила мадам. – Гномы любят роскошь. Странно, что ты так скромно одета.
И мне пришлось признаться.
– Я из дома сбежала. Папа не хотел учить меня, и я сбежала в академию.
– Гнома в академии? Куда катится мир?! – она закатила глаза и почесала старого, почти облысевшего пятнистого кота, что лежал у нее на коленях. Вместе они смотрелись очень мило. – И как?
– Никак, – я опустила голову. – Отучилась полгода. А потом… а потом у нас случились разногласия с деканом.
– Нейлом Ваатом?! – усмехнулась она. – Так это ты ему по наглой морде дала?
– Я нечаянно! Само так вышло. Не хотела, но так… само получилось, – испугалась я, коря себя за длинный язык. Сейчас меня, как грубиянку, не уважающую наставников, выставят за дверь. Однако мадам удивила.
– Мало ему дала. Надо было хотя бы ручником промеж глаз стукнуть, – ее глаза залучились весельем. – За что хоть?
Я молчала.
– Ну?! – строже окликнула она.
– Мне показалось… показалось, что он… он… посмотрел на меня нехорошо.
– А если я посмотрю на тебя нехорошо?! – парировала старушка. Странно, выглядит безобидно, но манера общения у нее резкая. Не каждый найдет с ней общий язык.
– Вы женщина. Смотрите, столько хотите.
– Полгода он смотрел-смотрел, а потом тебе не понравилось?
– Раньше он не так смотрел, – я закусила губу, понимая, что снова сказала лишнего.
– М-м! Этот блудливый кобель решил не только посмотреть?
Мои щеки залились краской.
– Говорю же, надо было ручником.
– А вы его знаете?
– Конечно, – растянула она губы в неподражаемой коварной улыбке. – Он всегда был неравнодушен к маленьким и фигуристым. Удивительно, что полгода продержался, видимо надеялся от тебя пару от секретов вызнать.
– Так я не умею ничего.
– У гномов знания в крови и костях записаны. Оттого они и не учатся нигде. А тут пришла ты… – она вздохнула. – Достаточно за тобой наблюдать и подмечать, но Нейл привык думать не головой.
Ты делай, делай, – кивнула мадам Грисби. – Мы твое терпение испытываем.
От голода у меня уже живот сводило, но я сидела и делала эти мелкие детали. Кажется, они мне будут сегодня сниться.
Когда начало смеркаться, волнуясь, я произнесла:
– Мне на работу возвращаться надо.
– Да? – прищурилась хозяйка мастерской. – Приличные люди в это время заканчивают работать!
– Приличные люди заканчивают работать и идут в трактир, где их надо накормить. Поэтому мой рабочий день продолжается.