Страница 35 из 64
– В старости ползать на коленях и думать, что за это ничего не будет, непозволительная глупость, – вздохнул старичок. – Я надеялся на помощь Элика, но он сбежал. И ловить златокрылого двурога пришлось самому.
– И как охота?
– Вижу, чувство юмора, юная леди, у вас развито, – снова вздохнул старик, попытался разогнуться и охнул.
У меня в мыслях не было издеваться над ним, но уж очень хотелось узнать про двурога да с золотыми крыльями. Некрасиво вышло. Я осторожно подошла к нему, осмотрела добротный костюм незнакомца, очки, пуговицы (рассудила, что такой вряд ли станет грабить) и спросила:
– Чем вам помочь?
Надо было всего-то, придерживая под руку господина Ворди, довести до небольшого бурелома, живописно раскинувшегося неподалеку, и помочь сесть. Глядя, как каждый шаг старичку дается с трудом и болью, я перестала ждать от него подвоха и разговорилась:
– А разве бывают двурогие златокрылы?
– Сейчас-сейчас. Дойдем до моей сумки. Покажу!
Я уже представила чудного зверя, с рогами и крыльями, переливавшимися на солнце золотом, и каково было моей разочарование, когда отдышавшийся старик достал из сумки толстую книгу, развернул ее на странице, заложенной ярким фантиком от конфеты, и ткнул пальцем в черно-белый рисунок обыкновенного жука!
– А вы чего ожидали? – улыбнулся господин Ворди.
– Что-то красивое, – с сожалением призналась я. – Сказочное.
– Если поймаем его, нам сказочно повезет: рассмотрим золотистые крылышки, которые в дальних странах используют как блестки для украшения нарядов. Думаете, иноземные дамы так глупы, что согласятся украшать себя чем-то некрасивым?
– Но наши дамы их крылья почему-то не используют! – возразила я.
– Чтобы поймать единственный экземпляр, я уже который день ползаю на карачках. А чтобы расшить узор, сколько придется положить сил?
– А этот жук такой неуловимый?
– Элик у меня неуловимый! – вздохнул старик. – Не ленился бы, давно поймали бы. – И принялись бы за безглазика желтого. – Он посмотрел на меня и предложил: – А, быть может, вы мне поможете?
– Чем?
Уже скоро на коленках ползала я! До того хотелось увидеть, чем украшают себя заморские дамы. Господин Ворди сидел на трухлявом стволе и наставлял меня:
– Они любят влажные, тенистые места! Как только увидишь что-то похожее на двурога, накрывай его сачком! Потом разберемся, кого поймали!
Я настроилась на долгую возню. Уже сожалела, что поддалась на уговоры и трачу свое время попусту. Но оставить старичка одного мне было неудобно.
«Ладно! Загляну в несколько мест, потом сошлюсь на занятость, откланяюсь и уйду…» – бубнила себе под нос. Но уже на третьем перевернутом камне наткнулась на крупного жука.
– Я что-то нашла!
– Вряд ли это он! Мы с Эликом две седмицы ползали, и ничего!
– Но это вы с Эликом ползали, а у меня времени не так много, чтобы две седмицы жука ловить! – пробормотала я, но старик услышал. Надо же.
– Неси, поглядим на твой улов!
Я осторожно подцепила пальцами жучару, с переливающимся на солнце фиолетово-золотистым панцирем, и понесла показывать.
– Вот, – протянула руки и приоткрыла ладонь.
– Он! – радостно дернулся господин Ворди. У него в спине что-то хрустнуло, и раздался протяжный стон…
Мы неспешно, с остановками продвигались к главной аллее и беседовали:
– В молодости я был слишком занят, чтобы обращать внимание на, казавшиеся несущественными, мелочи. Наивно полагал, что все у ног моих, что важнее всего добиться достатка, стабильности, потом купить больший дом, потом обновить карету… Я спешил, суетился, старался, пока в один прекрасный день не понял: беготня, суматоха… – все это больше не приносит радости. Молодость пролетела, но я живу и не знаю, что делать дальше?
Как-то, будучи в отвратительном настроении, сидел в саду и ужинал. Неожиданно взгляд упал на муравьев. Они, будто сговорившись, подняли кусочек засахаренной груши и понесли… Это стало для меня откровением! Разумные существа? В какой мере? Я не понимал, как это возможно? И тогда меня озарило: мир не замыкается на людском обществе. Что ни один из известнейших гениев, ученых не сможет создать подобную мелюзгу, в которой тоже заключен целый мир!
– Есть мастера создающие бабочек так искусно, что они кажутся живыми, – не согласилась я.
– Форму – да! Но суть! Божественная искра?! Кто может вдохнуть ее?
И тут разговор прервал надрывный крик, доносившийся откуда-то позади нас:
– Дед! Дед!
– О, вспомнил, – хмыкнул господин Ворди и обиженно выпятил нижнюю губу.
– Подождем?
– Вот еще! Пусть попереживает. А то сбежал негодник, оставил меня одного! Да и ушли мы недалеко. Нагонит.
Уже скоро позади послышались топот и тяжелое дыхание. Я оглянулась и увидела высокого, нескладного юношу, бежавшего за нами и державшегося за бок.
– Дед! – капризно заныл Элик. – Вот уж не ожидал от тебя прыти!
– Не ной! – пробурчал господин Ворди. – Серебрушки все равно не дам! Не заслужил!
Лицо мальчишки осунулось, вытянулась, и, часто моргая, он захныкал:
– Так нечестно!
– Нечестно?! – старик обернулся и сердито взглянул на внука. – Нечестно оставлять эту милую особу без вознаграждения!