Элемента.T

— Я не совсем разобрался с инициацией. И рассказываю это вот к чему. Жрецам, или тем самым пресловутым богам, которыми они себя поставили над людьми, хочется вернуть и свою власть, и своё влияние. И вселяться в людей, полностью подавляя их личность, им нравилось больше. Они во что бы то ни стало хотят распечатать Предел. А это может сделать только Пророчица. Каждый раз они ждут исполнения этого Пророчества Элементы, только для того, чтобы открыть Предел.

Арсений встал. Теперь он обращался только к Дэну.

— Понимаешь, им не нужны избранные, не нужны истинные боги. Особенно Истинные! И они придумывают разные уловки, чтобы сбить всех с истинного пути. И за столько веков всё это так смешалось и правда, и вымыслы, и козни жрецов и ответы мудрейших, что уже никто толком не понимает: что, когда, зачем и как делать.

— И всё же у ЭЛЕМЕНТЫ был изначально очень точный продуманный план — возразил ему Дэн и тоже поднялся.

— А тебе не кажется странным, что все эти боги постоянно говорят загадками? Вот то же Аполлон, например. Такими заумными словами, из которых ничего невозможно понять? Почему просто не сказать: идите туда, возьмите то, ткните сюда? — он отхлебнул из кружки, что стояла перед Изабеллой, и снова сел под возмущённый взгляд девушки. — Потому что никто не знает правду. Все знают только часть её. И каждый строит исходя из своей части какие-то предположения.

— Трогают в темноте слона? — и в исполнении Изабеллы слово «трогают» прозвучало как-то особенно эротично.

Феликс невольно улыбнулся, когда она слегка покраснела.

— Да, очень похоже, — не заметил никакой неловкости Арсений.

— А мне кажется, именно потому каждый знает только часть этой загадки, чтобы нельзя было её ни у кого выпытать целиком? — Дэн заметил, но он был слишком хорошо воспитан.

— Тогда нам бы очень пригодился Бази. Может его убили именно потому, что он один знал всё? — сказала Изабелла.

— Мне кажется, он тоже нам ничем не поможет, — ответила ей Ева, и все взгляды обратились на неё. — Я не знаю, почему я не сказала раньше, но у меня был Бази. В голове. Как у вас Лулу.

Арсений поперхнулся чаем, который он опять стянул у Изабеллы, но она даже не обратила на него внимание.

— Он появился как-то не сразу, как раз в тот день, когда приехала Вики, — поясняла Ева, оправдываясь. — И всё сразу так завертелось. А теперь, когда я в этом теле, он пропал. И Эмма его тоже никогда не слышала.

— Господи, так значит, Бази жив! — Дэн присел напротив и смотрел на неё как на чудо.

— Да, но, как и Аполлон, он говорит сплошными загадками. — Она смутилась под его взглядом. — И он меня страшно бесил. В любом случае это неважно, пока я не рожу…

И Феликс был с ней полностью согласен.

И вот она родила. И рыдает.

Феликс остался с ней один, когда все уже разошлись, и она словно специально ждала этого момента, чтобы расплакаться.

— Феликс, я опять всё испортила! Я не знаю, почему я не прочитала эту записку раньше, ведь это первое что я взяла с собой.

— Наверно, тебе было немного не до неё, — посмотрел Феликс на спящую малышку.

— Я даже подумать не могла, что она мне понадобится и всё же взяла её с собой. Но прочитала так поздно! Ты бы видел, как он на меня посмотрел! — и слёзы снова потекли потоком.

Феликс протянул ей очередной платок. Она высморкалась и в сотый раз принялась за своё:

— Я всё испортила с Вики, когда сказала вслух, что это ребёнок Дэна. Я не прочитала вовремя, что нельзя отдавать ребёнка в руки Ангелу. Господи, я не знаю, что мне делать. И что теперь будет. Я вечно всё порчу!

— Я понимаю, что бесполезно говорить тебе, чтобы ты успокоилась, — сказал Феликс и предупреждающе поднял руку: — Знаю, знаю, от слова «успокойся» ты только больше расходишься. И всё же я знаю, как тебя успокоить.

Она громко всхлипнула, но приготовилась слушать.

— Это не ребёнок Дэна. Он и пальцем не прикасался к Виктории.

— Откуда ты знаешь? Это она тебе сказала. Знаешь, ей верить…

— Может, ты всё-таки дашь мне сказать? — он посмотрел на её опухшее и совсем не Евино лицо как можно суровее.

— Молчу, молчу, — теперь она подняла руки в знак полной капитуляции.

— Никто мне ничего не говорил. Я видел всё своими глазами. Как Виктория напоила Арсения какой-то зелёной бурдой, лишающей воли, которую изобрёл её отец. И практически изнасиловала, уж, прости за подробности. Хорошо, что ты это не видела, — и он прикрыл рукой глаза.

— А Дэн? Дэн об этом знает? — она явно недопонимала.

— Конечно, именно он и полез в это прошлое, чтобы во всём разобраться. Только я его одного не отпустил.