Элемента.T

— Оставь, — безжизненным голосом сказала женщина, — ему теперь всё равно.

Таэл хотела хотя бы положить на грудь его за безжизненную руку, но она закоченела и больше не сгибалась.

Нет! Нееееет!

Она не знала, сколько пролежала на его холодной груди. Она очнулась, только когда почувствовала на своих плечах заботливые руки его матери.

— Не надо, девонька, не рви себе душу! — сказала она. — Его больше нет. Я никогда не смогу с этим смириться. Но я его мать, а ты Королева, у тебя в руках целая страна и целая долгая жизнь. Другая жизнь. Тебе придётся прожить её без него.

Весь город вышел его хоронить. Таэл была там, но никто её не видел.

— Теперь он твой, Иом! — сказала она, проводя по его любимому лицу ладонью последний раз. — Береги его!

И это последнее, что она сказала.

Она ходила по Замку как тень, никого не замечая, никого не желая замечать. Они предали её. Предали всей семьёй. Она не хотела даже знать, кто его убил и за что. Она не удивилась бы, если каждый из Мудрейших, каждый из членов семьи воткнул в него по разу этот нож.

Его больше не было. И никогда не будет. И они ещё смели жаловаться на отсутствие бессмертия! Каждый день, каждый вздох, который она делала без него, доставлял ей боль. Если бы она могла умереть, она бы умерла. Но она не могла. Но и жить она тоже не могла.

Она молчала так долго, что уже забыла, как говорить, но спустя месяцы, а может годы — Таэл не считала — прабабушка Таул стала первой, с кем она поделилась.

— Они предали меня. Все. Ватэс, Пророчица, Армариус, даже Хранительница душ.

— Они хотели тебе помочь, — уговаривала её старушка.

— Они бы помогли мне, если бы спасли его. Предотвратили бы неизбежное, и вся эта ложь уже не понадобилась. Унизительная, безбожная, нечеловеческая ложь. Я ведь поверила! Я танцевала и веселилась, а он в это время истекал кровью.

— Пророчица не видит в своих видениях людей. Она и тебя-то начала видеть только после коронации. Никто и предположить не мог, что его так подло убьют. И ведь свои, он даже не защищался.

Таэл поморщилась от её слов, но ничего не ответила.

— Эти Мудрейшие, они ведь понятия не имеют что такое любовь, — продолжала старушка. — Они думали, если создать тебе иллюзию счастья, то и мир будет улыбаться вместе с тобой. Мы были на пороге войны, нам нужна была сильная королева.

— И сколько времени они хотели выдавать за него Ватэса? Всю мою жизнь? Таков был план? А Ратвис, если бы его не убили, что сказали бы ему? Или он жил бы там с этой Уной? Тоже страдал и жил?

— На счет Уны не знаю. А вот с Ватэсом да, так и есть.

— Подложить меня под Ватэса? Очень умно. А если бы у нас появились дети?

— Глупенькая, — погладила её по руке бабушка. — Конечно, ты до свадьбы этого и не должна была знать, но у нас все дети от Ватэса. Рано или поздно он пришёл бы к тебе в спальню в облике твоего мужа или того, кого ты хотела видеть. В любом случае это был бы Ватэс, и в положенный срок ты родила бы близнецов.

— Так вот в чём секретное предназначение Ватэса!

— Да, милая! Ватэс Дукс. VD. Вариация Дабл. Двойная Вариация. Мы не размножаемся как обычные люди, нас просто клонируют. Пусть мы и имеем каждый свой характер, но мы просто один большой клонированный мозг. Эх, не слушай ты меня старую маразматичку!

Она махнула рукой, но говорить не перестала.

— Когда ты отгорюешь по своей потере, может быть в День Весенней Луны, может быть не в этом году и даже не этом веке, но однажды мы сыграем вашу с Элэмом свадьбу. Ты родишь своих малышей, а я, наконец, умру. Пожалей, ты нас с прадедом!

— Ты случаем, не подосланная ли, а? Что-то не нравятся мне твои разговоры, — насторожилась Таэл, пристально глядя на бабку. — Клянусь, если я застукаю возле себя чёртова Ватэса, я сотру его с лица земли. Я буду преследовать его, пока не найду, и не успокоюсь, пока не уничтожу. Его и Пророчицу! Может тогда я, наконец, умру.

Она не знала тогда, что исполнит своё обещание, но случай представился.

— Моя Королева, — сказала Лея. — Энта с Элэмом устраняют последствия стихийных бедствий, помогают с переселением Свободного Народа. Ваш брат воюет. Люди одерживают победу за победой. Титаны разбиты, их территории затоплены или сожжены. Кроме вас некому поддерживать порядок в стране. А вы не ходите в Храмы, не слушаете жалобы людей. Люди ропщут, они считают, что боги оставили их. Они желают новых богов.

— Так пошлите многоликого Ватэса, пусть прикинется мной. Армариус составит ему пламенную речь, пусть обратится к народу.

— Ватэс тоже на войне, а Армариус должен защитить замок и вашу семью в случае угрозы.

— А ты нам тогда зачем? Иди на площадь, говори с людьми, предсказывай им все те ужасные вещи, что ты целыми днями говоришь мне.

— Вы наделили ваших жрецов и так слишком большой властью, дали им так много, что скоро люди совсем забудут, что у них есть истинные боги.

— Пусть забудут, Лея! Пусть все меня забудут и оставят в покое! Они решили, что это я убила Ратвиса. Я, из ревности, что он выбрал другую. И я даже знаю, кто распустил эти слухи. К чёрту её! К чёрту такой народ!

— Моя Королева, ваша тоска пройдёт, но вы должны удержать в руках власть для блага вашего же народа.

— Народ, власть, благо. Что ты знаешь об этом? Жалкая попугаиха, повторяющая то, от чего никому никакой пользы! Что ты знаешь о тоске? А о любви? О ней ты что-нибудь знаешь?

— Нет, моя Королева, — и она виновато склонила голову, чем только ещё больше разозлила Таэл.

— Если бы ты не корчила из себя праведницу, заботящуюся о благе нашего народа, а была ей, то не позволила бы ему умереть! Он был лучшим! Он не проиграл бы эту войну! Ни одной войны бы не проиграл! Но его, видимо, потому и убили, что в нашей стране никто больше не знает, как воевать. Ни мой отец, ни мой брат, все они просто дети, изучавшие войну по книжкам. Вместе с Ратвисом мы были бы непобедимы, ведь я всегда стояла бы у него за спиной. И если бы хоть кто-то из вас, безмозглых, а не мудрейщих, понимал силу любви, вы не позволили бы ему умереть!