Кастор

Возле самой воды мы заметили небольшой участок суши и решили здесь остановиться. Место было удобным, - с одной стороны вода, а с другой мы собирались возвести барьер из сухих сучьев и стволов деревьев. Расчистив топором площадку возле берега и собрав валежник, первым делом развели костёр и поели сваренного сушёного мяса. Я очень скучал по хлебу и другой еде, но приходилось терпеть и стойко переносить лишения. Отдохнув немного, мы принялись собирать валежник для костра, присматривая стволы упавших деревьев покрупнее. Наваливая вокруг костра и места ночёвки полукольцом, мы думали, что останемся в безопасности. Прозанимавшись два с лишним часа, и порядком устав, я решил искупаться и постирать бельё и одежду. Гон как всегда находился на страже, не спуская глаз с кромки леса, Востур разобрал свою винтовку и смотрел в дуло, определяя степень её загрязнённости, а я, оставшись в одних трусах, полез в воду.

Каково же было моё удивление, что оказывается реку можно перейти вброд! Воды мне было ровно по пояс и быстро окунувшись, я поспешил на берег.

- Ну что, командир, искупался? Как водичка?

- Водичка тёплая, - буркнул я, снимая с себя трусы. – Ты бы лучше присматривал за тем берегом, а то не появилось бы чего.

Взяв мыло, я снова вошёл в воду и стал намыливать тело и голову.

- А что шеф, разве нам что-то грозит?

Но я его уже не слышал, с наслаждением растирая одноразовой гигиенической губкой кожу. Губка уже потеряла свой моющий состав в прошлое купание, и мне время от времени приходилось намыливать её. Я как раз растирал лицо, как вдруг почувствовал, что к моим ногам стали присасываться какие-то осклизлые твари. Вне себя от отвращения я выскочил на берег и принялся на ощупь отдирать их! Это были очень крупные пиавки, размером с палец! Глаза были залеплены мыльной пеной, их нещадно щипало, а я продолжал отдирать их. Мои друзья смеялись, а мне было не до смеха.

- Напрасно смеётесь, я то вымылся, чего нельзя сказать про вас, - вытирая полотенцем лицо и волосы, назидательно заметил я.

Но моих друзей объяло веселое настроение, и они продолжали подшучивать надо мной.

- Тебе командир, теперь нужно подвязки привязывать.

- Что за подвязки?

- Такие верёвочки привязывают к одному месту!

- К какому месту? Зачем?

- Догадайся сам к какому, - Востур подмигнул Гону, широко улыбаясь, а Гон едва сдерживался, чтобы не засмеяться.

- Не понимаю, друг, куда ты клонишь.

- Подвязки привязывают одним концом к тому самому месту, а другим обматывают вокруг поясницы, когда лезешь в подобное болото.

- Зачем?

- Командир, в таких реках водятся всякие зубастики, а ты голышом, да ещё при полном параде. Тебе, что Кула надоела? - Гон не выдержал и захихикал.

Я впервые видел этого сурового мужчину хихикающим.

- Спасибо за предупреждение, только можно было раньше сказать, друг ещё называется! – и я быстро надел сменное бельё. – Посмотрю, как ты будешь мыться, может тебе завязочку одолжить?

- Нет, нет, не надо, я что-то раздумал, глядя на тебя. Я ещё молод, у меня всё впереди, а ты парень рисковый, тебе и флаг в руки.

Так мы подшучивали друг над другом, и атмосфера этого вечера была весёлой. Солнце клонилось к горизонту, и резкие тени очертили свои контуры на водной глади. Лес и река были наполнены жизнью, - в воде то и дело раздавались всплески и шли круги по воде, в лесу же порой слышались вскрикивания, свист и другие звуки, составляющие аккомпанемент уходящему дню.

Мы готовились к утренней охоте. Я чистил своё ружьё, а Востур развесив на ветвях своё бельё, всё-таки решившись помыться, приводил себя в порядок. Гон не последовал нашему примеру, ограничившись споласкиванием лица, шеи и рук, что дало новый повод для шуток.

- Что, Гон, немытым лучше ходить?

- Ага, так точно.

- Хасвиков то здесь нет. Или ты надеешься их встретить? – я в свою очередь подмигнул Востуру и тот засмеялся.

Гон свою очередь захихикал и мы довольные, расселись вокруг костра и замолчали, думая о своём. Ночной лес шептал что-то шелестом листьев и неясными шорохами и тогда кто-нибудь вставал и подбрасывал веток в огонь.

- Ну что, давайте спать. Засветло выйдем на охоту. Кто первый дежурить?

- Гон, давай ты первый, - сказал Востур, - я спать хочу, просто жуть, или ты, Кор, мне всё равно.

- Хорошо, Востур, в третью смену встанешь. Я первым буду, Гон – за мной, в полночь заступишь. Востур, только не засни, ценою будут наши жизни. Вспомни того хищника, когда твои глаза станут смыкаться. И посматривай за тем берегом. Смотри в оба, зря не стреляй, а сразу подпали кучу, если будет нападение.

Едва я лёг, как раздался шум. Вначале я не понял, откуда он доносится, но вскочив на ноги, определил направление. Гон уже стоял и держал винтовку на- изготовку. Сердце гулко билось, а утробный звук, вырывающийся из чей-то широкой глотки возвестил о приходе непрошенных гостей. Звуки доносились с противоположного берега и Востур, схватив фонарь, направил луч света на тёмную шевелящуюся массу, оказавшуюся громадным животным, спускающимся к реке, позади которого шло другое. Глаза блеснули зелёным светом, и я разглядел большущую морду с огромным костяным наростом*. Животное подняло голову и издало короткий хриплый рёв.

- Не свети ему в глаза, свети в ноги, - негромко сказал я другу, - не то разозлишь!

Но было поздно. Чудище взревело, мотнуло головой, и видимо приняв фонарь за глаз соперника, с шумом ринулось в воду.

Подпаливай! - крикнул я и бросился к костру, где концами в огонь лежали приготовленные несколько толстых палок.

Куда? Стой! – крикнул Гон. – Чего подпаливать? Они с реки, потом сами в кольце окажемся.

Я в отчаянии остановился, потом побежал к оружию и схватил его. Тем временем монстр, обладая большой массой, крупным телом и толстыми короткими ногами уже почти преодолел реку, грозя выбежать прямо на нас.

- Свети прямо в морду! – крикнул Гон Востуру. – Кор, ты тоже стреляй, его просто так не остановишь! Цельсяв грудь, в голову не стреляй, только в грудь или если повернётся под лопатку!

В это самое время чудище вышло из воды и стало подниматься по пологому берегу, обнажив свою грудь.

- Стреляй! – крикнул Гон и нажал на спусковой крючок своей полуавтоматической крупнокалиберной винтовки.

Гулкие выстрелы раздались в ночи, а затем я вдарил из своего автоматического ружья. Чудище коротко и жалобно взревело, споткнулось, но продолжало взбираться на берег. Раздались ещё выстрелы и, пройдя пару метров, зверь тяжело всхрапнул, его передние ноги подломились, и стал заваливаться набок. Он упал всего в нескольких метрах от нашего костра, и отсвет пламени сверкнул и потух в его угасшем взоре.

Несколько последующих дней мы заготавливали мясо впрок, варили и наедались, набираясь сил к следующему переходу. О том, встретится ли дальше река, я уже не думал, живя настоящим днём. Необыкновенно вкусными оказались стопы этого животного. Их мы запекли в углях. Однако на третий день туша стала издавать смрад, быстро разлагаясь на жаре. Падальщики кружили над нашими головами, совершенно не боясь нас. Пришлось несколько раз пальнуть в них. А ночью произошло то, что ожидали – большая стая гиеноподобных хищников* окружила наш лагерь, и нам пришлось зажечь кучи сухих веток. Всю ночь мы не спали, поддерживая огонь, а утром, совершенно измученные, решили покинуть это место, захватив то мясо, которое успели высушить.

Глава V. Лагерь

Перейдя реку вброд и выйдя на другой берег, мы отправились дальше на восток. Пройдя несколько километров по равнине, мы упёрлись в подножие склона холма, густо заросшее кустарником и всякого рода деревьями. Сам холм представлял собой удивительное зрелище: по всему его склону росли необычной формы деревья, с кронами, похожими на шляпки грибов. Мы не стали подниматься наверх, а пошли в обход густых зарослей колючего кустарника. Пройдя дальше, мы спустились к подножию другого не менее величественного холма, и нам пришлось снова подниматься по его склону, чтобы обойти чащу. Таким образом, мы передвигались по этой местности, пока совершенно не выбились из сил. В конце концов стали пробираться через заросли, чтобы сэкономить силы, однако тут поджидала другая опасность чрезмерного перегрева. Дело в том, что в отличие от равнины, здесь совершенно отсутствовал ветер и на жаре мы стали потеть и быстро терять силы. Мы вышли к следующему холму, у которого была лысая вершина и наконец, нашли удобное место для привала под тенью лиственного дерева. Все хотели спать, но нужно было оставить кого-то дежурить. Бросили по очереди жребий, монетку с Фортуны, кому заступать первым, а кому вторым.