Возвращение

Мимо Баронессы прошел Клеменца, с копьем в руках. Он двигался медленно, на его губах играла тонкая, злобная улыбка, но когда он подошел к демону, то его лицо стало серьезным, тело все напряглось в ожидании немого приказа Баронессы.

Тень-слуга подошла к нему с подносом в руках. В этом подносе, наполненном до краев — была коровья кровь. Отпустив веточку дерева, Баронесса принялась ею мазать тело, лицо Лаэндэла, продолжая при этом все еще петь.

Совершив это, Баронесса отошла.

Толпа же, охваченная немым восторгом и трепетом, подалась вперед, чтобы воочию увидеть все, что сейчас происходило. Ни секунды не пропустив. Клеменца подошел к демону, который был заворожен пением Тени, посмотрел на него...

Пустые, черные глаза Лаэндэла ничего не выдавали...

Клеменца неуловимым движением приставил острие копья к груди Лаэндэла, где находилось его сердце. Он, понимая что Лаэндэл вот-вот очнется, был готов к мольбе и просьбам, но когда рассудок демона стал яснее, а его зрачки сфокусировались на кончике острия, то тот просто посмотрел на своего палача.

Они оба замерли. В злых глазах Лаэндэла была лишь ненависть. В глазах Клеменцы — желание покончить со всем этим, но еще присутствовала решимость и слепая вера в то, что это все не зря.

Кончик копья уперся в самое сердце.

Клеменца практически незаметно напряг мышцы руки, и копье глубоко вонзилось в тело Лаэндэла. Выдернув наконечник из тела, Клеменца отошел назад, чтобы кровь демона не испачкала его.

Толпа закричала, завыла, заревела, требуя крови демона еще и еще. Она буквально готова была выбежать из магического круга, дабы приблизиться и самим, насколько можно ближе, посмотреть на смерть легендарного Темного Демона.

Клеменца посмотрел на Баронессу. Во взгляде была ненависть, злость, отвращение ко всему, что только что произошло. Цвет ее глаз окрасился красным, а ее теневая оболочка вибрировала в воздухе.

А потом она надломилась.

Один кусочек, совсем маленький, отлетел от Баронессы. Она подняла его и начала с изумлением рассматривать.

Это был тот самый футляр ,про который говорил Лаэндэл.

Толпа ахнула и по ней стали пробегать шепотки, от которых мурашки бегали по телу и казалось, что это шепчутся змеи в лесу под кустами, а не люди.

Баронесса, все еще не придя в себя, стояла и смотрела на свою левую руку, откуда только что отломился кусок «футляра»

Под ним розовела кожа.

-Баронесса! - Клеменца крикнул через все поле — Смотри! Смотри, а то не увидишь предсказание!

Тем временем Лаэндэл кричал. Рана была ужасной. Клеменца сделал так, чтобы продлить муки жертвы и Лаэндэл не мог умереть, а лишь кричал и кричал, отпугивая своим криком толпу зевак и детей.

Все наблюдали, как Лаэндэл, который судорожно прижал руку к груди, сгибался от нестерпимой боли. Потом крики Лаэндэла сменились на вой, а затем и хрип. Он, еще каким-то чудом удержавшись на ногах, двигался в сторону выхода из этого круга, затем упал.

Встал и пошел дальше, но вспышка боли пронзила его тело и он изогнулся дугой, хрипло крича на непонятном языке. Демон дико завертелся, разбрызгивая кровь во все стороны и наконец упал.

Лаэндэл дергался в агонии, и каждый хрип, каждый спазм, перекручивающий его тело из стороны в сторону, что-то да означал для Баронессы, которая еще не могла отойти от недавно пережитого шока, смотрела во все глаза на Лаэндэла.

Толпа в немом вопросе смотрела на Тень.

Баронесса впивалась взглядом в Лаэндэла, внимательно слушала его. Каждый крик, всхлип, рык не прошел мимо ее ушей.

Она посмотрела на толпу, на Ашера, который не захотел в этом участвовать и просто смотрел издали на происходящее.

-Король будет править долго...- изрекла наконец Баронесса — Его правление придет на время кровопролитных сражений, бессмысленных убийств и частых измен. Но Король освободит нас! - Глаза Тени сверкнули так ярко, что показалось, будто они затмили солнце — Да! Я вижу как Грани падут! Это будет весной! Совсем скоро! Мы должны готовиться к весне! Увеличить объем продукции! Увеличить все! Рабочую силу, время! Я вижу — тут Тень осеклась — Вижу, как...- Тень посмотрела на Ашера и что-то жалостливое проскользнуло на ее лице. Они смотрели друг на друга долго, не отрываясь.

-Я вижу, как Ашер Фон Дикет станет последним королем Спокана — сказала Баронесса.

Но Ашер понял, что она соврала.

Все поняли, что Тень что-то недоговаривает.

***

Расходясь, Ашер заметил девушку, что стояла в конце всех и смотрела прямо ему в глаза.

Ее взгляд был жестокий, но и мягкий одновременно. Она смотрела на него с призывом.

-Катрина — Это слово, это имя он выдохнул как пар, как легкое дыхание. И вот они смотрят друг на друга.

Эти четыре месяца их поменяли, отдалили друг от друга. Они будто стали...чужими.

Он смотрел на нее и двоякое чувство посещало его. Его тянуло к ней, он хотел ее обнять, но несколько месяцев, на протяжении которых Баронесса заговаривала ему, что он — Король. И поэтому стеснялся ее. Стеснялся этой обвисшей одежды, этого доброго, мягкого взгляда. Ведь он всегда был добр к ней, но не улице же признаваться в своих чувствах? И потом...Торн. Катрина наверняка видела его с Торн и...Ашер потерял дар речи. Что-то спрашивающий старик не дождался своего ответа, так как Ашер покинул его и углубился в толпу.

И внезапно выйдя, он оказался прямо перед ней. Она смотрела на него с вызовом, с ненавистью, с горечью. И с нежностью.

Первая его мысль — обнять, прижать к себе...но что-то мешало. Не отвращение ли?

«Да какое тут может быть отвращение!» - сам себя начал уговаривать Ашер.

-Катрина — он поклонился ей, в знак уважения и почтения, но весь его взгляд, все его мысли были направлены на одно — на большой живот.

-Ашер — Она брезгливо поморщилась от ветра, который дул ей в спину — Можешь оставить этот этикет другим...куда ты пропадал? И кто это был..рядом с тобой?

-Катрина не при всех это будет сказано...

-К черту всех, Ашер! Ты оставил меня одну! - Гневно топнув ногой и убрав непослушный локон за ухо, девушка продолжила — Ты оставил меня и Кондрата здесь, в общине! И не смей мне лгать, что не знал о налетах Теней сюда!

-Ты была в безопасности...

-В какой? В какой я была безопасности? Ашер...прошло четыре месяца...

Зеваки, проходящие мимо этих двоих оборачивались, так как хотели все услышать. Каждое слово. Но Ашер и Катрина молчали. Они смотрели друг на друга, больше всего на свете желая обнять...но время и обстоятельства, с которыми они столкнулись, вызывали у них отвращение друг к другу, а не любовь, что была раньше. Он любил ее, и она любила его, но...что-то сейчас мешало.

-Четыре — он посмотрел на живот и положил на него руку, начиная нежно проводить ею.

-Это...

-Если ты спросишь, чей это ребенок, клянусь богами, я ударю тебя. - Она усмехнулась, но глупо, как-то нелепо...не искренне.

-Я знаю, что это ребенок мой. Сколько месяцев?

-Шесть.

-А...почему не говорила?

-Я думала, что ты перестанешь думать о всех и начнешь переживать в три раза больше, чем обычно...Не хотела быть обузой...

-За тебя...

-За ребенка - резко поправила его девушка — За меня не надо переживать. - в уголках глаз появились слезы, но та лишь быстро смахнула их тыльной стороной ладони - Я больше не Катрина из Северного Леса — прошептала она тихо, стараясь еще больше не расплакаться — Я никто! Я не могу взять свои клинки, пойти в бой — девушка уже захлебывалась в своих слезах — Я никто, Ашер. Я...я обычная женщина, как и все они! Ты только посмотри на них! - она с ненавистью посмотрела на проходящую беременную женщину- Ты посмотри на нее! Очередная баба, которая родит своего ребенка и бросит где-нибудь, или того хуже, убьет, так как кормить нечем. Ни такую я жизнь хотела, Ашер! Я хочу участвовать в боях, видеть кровь врагов на своих руках и слышать песни, когда их души забирают на небеса! Я ни хочу провести полжизни с этим выродком, ухаживая за ним, заботясь...я о себе не могу позаботиться...- она повисла на руках Ашера, держа его за правую руку и убиваясь в слезах.