Страница 2 из 11
Уныние и отчаяние увели Марианну в кромешную тьму. Мать не находила себе покоя. Шёл день за днём, а состояние несчастной Мари не улучшалось. Психолог, единственный среди чужих людей, узнавший об этом случае, ничем не смог помочь, а к остальным врачам Мари категорически отказывалась обращаться. Она не желала, чтобы люди считали её умалишённой. Ей не хотелось распространять информацию о своей психологической травме.
Много раз она теряла сознание от постоянного недосыпания. Отчаявшаяся, расстроенная мать беспрестанно молилась за дочь. Обессиленная Стейн хотела распрощаться с жизнью, но она очень любила маму и старалась держать себя в руках. Мир для Мари стал полностью чёрным. Марианна перестала общаться с подругами, одноклассниками, а позже вовсе почувствовала себя несуществующим человеком, приведением, блуждающим по Земле, неизвестно с какой целью. Девушка забыла слово «радость».
Однажды вечером, стоя у окна, Марианна очередной раз расплакалась. Она не видела никаких выходов из своего положения, потому что её окружили мрак, боль, страдания, и среди всего этого не проскальзывало даже лучика света. Какой-то ничтожно короткий промежуток времени она ещё верила в чудеса. Верила, что всё же её мечта когда-нибудь сбудется, жизнь наладится. Но нет. Откровенно говоря, реальность слишком жестока.
– За что мне это? – вырвалась фраза отчаяния у девушки. В душе она кричала изо всех сил, хотела, чтобы ангелы её услышали. Нет. Мари не выдержала. Её сердце сжалось, в глазах потемнело, тело ослабело, и она, словно поломанная кукла, повалилась на пол, почувствовав пронзающую боль в груди и в голове. Сознание в один миг покинуло Марианну.
Глава 2
Путь
Мари очнулась от маминого голоса. Он звучал до ужаса встревожено. Мама говорила по телефону, она хотела вызвать скорую помощь. Стейн нашла в себе силы и, соскочив с кровати, громко крикнула:
– Не надо, пожалуйста, со мной всё в порядке!
Мать положила телефон на тумбочку и, немного дрожа, произнесла:
– Ты два часа не могла очнуться. Я не знала, как привести тебя в чувства: я кричала, била по щекам, брызгала водой! Что я, по-твоему, ещё должна была сделать?
– Успокойся. У меня ничего не болит. Сейчас я чувствую себя гораздо лучше.
– Эх, Мари! Тебя довёл этот Эллонс! Попытайся забыть его, отвлекись. Сначала нам нужно посетить доктора, а потом, когда тебе станет легче, мы пойдём в парк аттракционов, хорошо?
– Нет, мам, не хочу. Моё тело абсолютно здорово, а вот глупое сердце не может перестать любить ни на секунду, – печально вздохнув, произнесла Мари и отвернулась от матери.
– Я понимаю. Но делать-то что-то надо! Пойдём прогуляемся, если можешь…
Марианна в ответ нахмурилась, что означало отказ от предложения. Девушка достала из-под матраса любимую фотографию Джона.
– Зачем ты так со мной? – глядя на снимок, с грустью проговорила Марианна. Со слезами на глазах над пламенем свечи она сожгла самую красивую фотографию.
Ночью девушка не смыкала глаз. Сидя у камина, она пыталась осознать, что вокруг происходит. Действительно, что-то изменилось: всё стало каким-то чужим, будто мир перевернулся, и Земля начала движение по новой орбите в противоположную сторону. Стейн взяла в руки тетрадь с написанными ею стихотворениями, посвящёнными Джону.
«Может, и это всё сжечь? Зачем хранить? Для чего эти стихи? Всё равно мои старания оказались напрасными. Да, я отдала ему несколько своих творений, но это уже не имеет никакого смысла. Пройдёт время, и Джон забудет обо мне и моих работах», – размышляла Мари. Она открыла тетрадь на последней странице и неожиданно для себя увидела там позолоченную светящуюся надпись, взявшуюся ниоткуда: «Добрый чудодей Тьюэльд Найкер изменит вашу жизнь. Лишь поверьте в мечту». Ниже был указан адрес загадочного волшебника.
– Чародеи в самой глуши заброшенной деревни? – поразилась Марианна.
– И вот вопрос: откуда это в моей тетради? Может, я сплю? Нет, ангелы услышали меня! Это должно было свершиться! Это не сон!
Наутро надпись не исчезла, а стала совсем чёрной, будто начертанной углём. Мари вымазала пальцы, проведя ими по листу бумаги. Мама глубоко задумалась вместе с дочерью.
– Красивый почерк, будто действительно написал сам чудодей, – произнесла она с большим удивлением.
Когда Марианна вышла на улицу, то заметила, что некоторых домов вообще нет, а на их месте растут чудесные цветы. В воздухе ощущалось что-то новое.
– Это сон? Что тут происходит? Не могли же за одну ночь разрушить столько домов, причём бесшумно, и посадить на их месте цветы? – изумлялась девушка. Она прищурила глаза от яркого солнца и ущипнула себя за руку. Почувствовав боль, Мари осознала, что не спит. Она вышла на многолюдную улицу и прошлась вдоль дороги до магазина. В этой окрестности, вроде бы, всё оставалось прежним: те же обычные люди, те же здания, те же растения.
«Тогда в чём же дело? Да, возможно, ангелы услышали меня. Значит, я скоро буду счастлива».
Возле старого полуразрушенного дома Мари заметила подозрительного грузного человека в плаще и в капюшоне, с вытянутым лицом, немного даже неказистым, задумчивым, но довольно добрым. Незнакомец будто бы наблюдал за Марианной, время от времени выглядывая из-за кирпичной стены. Но как только Стейн попыталась подойти к нему поближе – он тут же исчез, словно приведение.
«У меня галлюцинации, или он и вправду пропал?» – остолбенела девушка, затаив дыхание.
– Мадам, извините, вы не видели, куда направился человек в чёрном плаще? – спросила она, подойдя к пожилой женщине, стоявшей и курившей как раз возле того старого дома.
– Здесь такого не было, – грубо ответила незнакомка с усмешкой.
«Это Тьюэльд. Тот самый чудодей, – предположила Мари. – Он хочет помочь мне. Но как мне с ним заговорить?»
Ночью Мари решилась на трудное испытание. Правда, она ещё не знала, что оно действительно таким будет… Не желая слёзно прощаться с мамой, Марианна дождалась момента, когда та уснёт, и собрала в свой рюкзак все необходимые вещи, оставшиеся у неё деньги, и написала записку: «Мама, я должна уйти. Мне необходимо покинуть дом, потому что я скоро могу найти своё счастье. Теперь мне никогда не придётся страдать. Не нужно останавливать меня, потому что я уже достаточно взрослый человек и сама вправе отвечать за свою жизнь. Я ещё надеюсь встретиться с Джоном и поговорить с ним. Вдруг он всё же заинтересуется мной? Не знаю, когда вернусь, но обещаю звонить тебе».
Девушка с тяжестью на сердце глубоко вздохнула, приклеила записку прямо на холодильник, на цыпочках вышла из квартиры и еле слышно закрыла за собой дверь.
И всё-таки, колющее чувство страха не отпускало Мари. Она не знала, всё ли у неё получится, или же её настигнет очередное несчастье? На самом деле надежда почти покинула Марианну, и на взаимную любовь она даже не могла рассчитывать в своей жизни.
«Эх, Джон! За что ты так со мной? Даже не понимаешь, что я тебя люблю и что я делаю ради тебя!..» – размышляла Мари, шагая по тёмным улицам.
Фонари тускло освещали маленькие тихие переулки, мимо проезжало множество машин, фары одни за другими слепили глаза, и глубокой ночью люди суетились, куда-то спешили.
На автобусе Марианна добралась до окрестности деревни, а дальше решила продолжать свой длинный путь пешком. Она никому не доверяла и вовсе не хотела, чтобы её подвозили, например, на такси, в столь поздний час. Стейн остерегалась водителей, ведь вполне кто-то из них мог оказаться злоумышленником, возможно, и убийцей. Без всяких сомнений, ночью по деревне идти было страшно, но Марианна почему-то думала, что такой путь окажется несколько безопаснее. В конце концов, Мари смертельно устала, ноги её отказывались слушаться, ей ужасно захотелось лечь в тёплую постель, и она, решив немного передохнуть, присела на траву в укромном месте, после того, как прошла семь или больше километров без малейшей остановки. Неподалёку находился одноэтажный ветхий домик с покатой крышей, устланной соломой. Неожиданно в окнах зажёгся яркий свет. Мари тут же поднялась на ноги и увидела на пороге дома старушку, бедно одетую и слегка прихрамывающую. Заметив Мари, сидящую неподалёку, бабушка, ковыляя, подошла к ней и воскликнула, поправив на голове шапочку: