Розовый бархат

Девочка росла хрупкой, непохожей на своих сверстниц. Они наоборот были спелыми и здоровыми, просто кровь с молоком. Анастасия уходила в свою беседку. Брала чай или морс, читала часами, пока солнце не припекало. И тогда ложилась на приготовленные тюфяки и засыпала мирным дневным сном.

Несмотря на свой юный возраст, ее подружки уже начали встречаться с парнями, сходить по ним с ума, а говоря проще, таскаться за ними. Да, ей нравились мальчики. Но она как принцесса ждала своего принца, мечтала об иной жизни.

Спать дома Анастасия не любила – душно, на улице ночью хоть и прохладно, но комары, а под утро еще и мухи не давали покоя. Поэтому Анастасия уходила на сеновал под крышей. Там у нее была летняя спальня, устроила для себя уютную постельку. Под самой крышей жили ласточки, а в расщелинах старых бревен устроились воробьи. Они с самого утра начинали кричать и пищать, создавая неимоверный шум. Но она их любила и защищала от всяких поползновений котов. Сеновал продувался. С одной стороны у крыши был вход, именно по нему Анастасия и поднималась. Там даже была дверца. Противоположная сторона была совершенно открыта, ее перекрывала только огромная куча сена.

Отец девочки уже накосил и высушил свежего сена. Оно пахло, и возможно этот прелый запах и отпугивал мух и комаров. Анастасия приходила к себе на сеновал и ложилась отдыхать. Рано утром на крышу забирался петух Петька. Почему-то в деревне все петухи – Петьки. Он громко кричал, именно кричал, и очень громко. Хочешь – не хочешь, но просыпаться приходилось, иначе невозможно спать. Часы она не признавала, считала, что самые лучшие часы – природные: птицы и солнце. Но так приятно было лежать под одеялом. А иногда по утрам изо рта, даже шел пар, но солнышко быстро пригревало и наступал новый день.

Хуже было, когда погода портилась. Портилось все… И настроение, и дела. Не хотелось ничего делать, совсем ничего, хотелось просто лежать и думать. От этой скуки спасали только книги. Она перечитала их все, а после снова бралась и опять перечитывала.

О чем мечтала Анастасия? На этот вопрос она порой даже сама не могла дать ответ. Она просто мечтала о хорошем, теплом и нежном. Думала о нем… Когда и где встретит, как он возьмет ее на руки, посадит на коня и они поскачут по полям. От этих мыслей ей становилось чрезвычайно тепло. Продолжение этой истории она не знала, не могла себе представить, но как увлекательно все-таки мечтать.

Однажды после субботнего банного дня Анастасия осталась одна на сеновале. В дом к маме приехали гости, они болтали и пили вино, это деревенская привычка. Вино в меру – это хорошо, оно веселит, расслабляет, и тогда человек как на исповеди начинает говорить. Ей нравилось слушать, как они клянутся в дружбе и любви. Порой, было смешно на них смотреть, но они такие добрые и забавные.

Весь день была сильная жара и к концу дня начало парить. Баня немного спасла, она смыла с тела грязь и пот, стало легче, но духота говорила о своем. Анастасия поднялась к себе, не хотела сидеть среди взрослых. Они воспринимали ее как ребенка, относились как к маленькой девочке, хотя ей было уже 15 лет, и она многое уже понимала. Поднялась на сеновал, захлопнула дверцу и легла. Крыша за день накалилась, и теперь чувствовалось, как она отдает накопленное тепло.

Взобралась на самый верх огромной кучи сена и начала смотреть на закат. Солнце уже почти все скрылось, только тоненькая алая полоска тянулась вдоль горизонта. Она как стрелка прочерчивала землю прямо посередине, деля ее на небеса и твердь. Анастасия сползла и легла на свою подушечку. Расстегнула платье, сняла все, что на ней было и, раскинув руки в разные стороны, замерла. Так она делала каждый день. Ей никто не мешал. Могла слышать голоса, знала, что ее никто не видит, это уже придавала игривое настроение. Так и сейчас, она раскинула руки, потянулась и замерла. Ее тело впитывало запахи и дневное тепло, оно впитывало энергию солнца.

Анастасия согнула ноги у носочков, подтянула их к себе, слегка развела в стороны коленки и замерла. Представила себя лягушкой, что шлепнулась на спину и дрыгает лапками. Как-то эту позу увидела в кино, она ее поразила. Тогда, в эту же ночь, нашла укромное местечко и так легла. Лежала не долго, но ощутила что-то необычное… получила от нее настоящий девичье блаженство. Да просто лечь и ничего не делать. Мышцы сами расслабляются, в тебе все раскрывается, ты закрываешь глаза и потихоньку уходишь… Не знаю куда ты в это время уходишь, но в тот момент девочка ощутила страшную тягу к себе. Внутри все рвануло и в тот же момент онемело, она вскрикнула, обняла ноги до боли в суставах и от наслаждения замурлыкала… Тогда это было впервые. Ту позу Анастасия запомнила навечно.

В это лето она познала еще одно прекрасное состояние и назвала его «котенок». Кошечка выходит на завалинку, вытягивает свои лапки вперед, а хвостик как можно выше, спинка прогибается и в это время попка начинает подниматься, спина похрустывает от напряжения, все суставы растягиваются и снимают с тебя напряжение. После ты садишься и начинаешь нежно мурлыкать. Анастасия это делала, когда никто не видел, когда много читала и все тело начинало стонать от однообразного положения.

Что только нельзя перенять у природы. Есть состояние луны, состояние подсолнуха и курицы, есть стебелька и капли. Надо только присмотреться, и вы увидите еще много интересного, очень много. Мы просто не замечаем этого, мы видим только себя и то, что под ногами. Но стоит поднять голову, посмотреть повыше, и вы уже готовы взлететь как воздушный змей. Вам страшно? Ей тоже порой страшновато, но так здорово смотреть не в землю… а вдаль.

Анастасия взрослела, как и ее подруги. Она уже читала иные книги, некоторые тайком таскала у мамы и своих взрослых подруг. Они завораживали ее и манили. Что такое поцелуй, что такое касание, трепет в груди и сладкий вкус на языке. Многие вещи были ей непонятны и возможно даже чужды, но она пыталась их постичь, не зря же о них пишут. Как говорится, нельзя критиковать блюдо, пока ты сам его не попробовал, а то получится как в басне про лису и виноград. Смешно, правда? …

Анастасия была нежным цветком. В ее присутствии парни переставали материться и ругаться, а иногда и бросали курить. Подружки считали ее неженкой, но это и притягивало их к ней. Они жаловались ей на свою судьбу, стала для них источником энергии и успокоения. Парни наоборот, хоть и уважали, но недолюбливали, поскольку она смотрела на них свысока, тем самым давала понять, что вы мне не пара.

Она лежала и мечтательно думала.

– Дурак! – кто-то совсем близко, где-то внизу заругался. – Ты мне платье порвал! – Это был голос Верки, она старше ее на три года и очень грубая девица. С момента, как закончила школу, она превратилась в настоящую бабу, грубую и властную, под стать ее характеру, а ее фигура стала мощной и сильной. Ей в оправдание бубнил Витька. Он на год старше Верки, работает в мастерской. Совершенно глупый, и кажется, что даже не знает таблицу умножения, если вообще ее учил.

– Ты совсем что ли спятил? Мое платье порвал.

Верка за что-то, на него наезжала, а Витька не то, что бы оправдывался, просто бубнил как теленок.

– Не хватай, дурак! Не можешь потерпеть?

Ей стало любопытно, что там у них стряслось. Эту парочку она знала уже давно. Если не ругаются, то зажимаются, а если ни то ни другое, то пьют. Жизнь такая у них.

Анастасия прислушалась к их возне. Ничего не было слышно и не видно. Да ну их, подумала она и отвернулась в сторону. Однако их шуршание о стенку не давало покоя. Подползла как можно тише к краю крыши и заглянула за выступ бревен. В темноте глаза не могли ничего различить, только глубокие тени. Разочарованно сползла на свою лежанку, закрыла глаза и погрузилась в свои думы. Так и не заметила, как уснула, как ее окутал утренний туман, как завернулась в одеяло, свернулась в клубок и предалась ночным грезам.

Во сне ощутила то, что было там на земле у сарая. Было необычайно приятно, но что именно приятно, не могла сказать, просто тепло, оно проникало так глубоко, что уже грело изнутри. Проснулась от того, что тело скрючилось буквально пополам. Рука была между ног, а грудь щемило. Внутри горел остаток костра, он распространял по всем конечностям легкую истому. Давно, испытав такое состояние, оно с каждым годом, месяцем, а после и неделей, становилось все чаще и сильней. Анастасия очень любила эти ощущения, после него душа парила и таяла, дыхание пропадало, лишь только белый свет струился откуда-то с вышины.