Страница 31 из 72
Изумление бежит среди людей. Недоверие, даже гнев на меня. Моя магия сама струится свозь меня, наполняет зал. Солнечные лучи светят ярче, в зале свежо, дышать приятно.
– Первые не забыли, – говорю твердо, громко, – Ничего. Я, Азидал, помню и чту Договор. Как вы когда-то протянули руку Первому из людей, так я протягиваю ее вам.
Крепкое рукопожатие смыкает наши ладони, до треска хрящей. Низушник улыбается во весь рот.
– Я возвращаю, что ваше по праву. Ваш Дом.
– Королю это не понравится, – шепот барона, – Людям тоже.
Говорю сильнее, громче, перебивая его.
– Горы Турдум отныне принадлежат народу Кэхас! От имени Первых и Властителей Альсаса, я дарую их Вам.
Нимруг трясет мое руку. Панибратски хлопает по предплечью.
– Я говорил, Первый херни не ляпнет! Верно, хрящи бородатые?
– Ха! Удивил! – огляживают бороды старейшины.
Нимруг отпустил меня. Озорно блестят мудрый глаза, глядя на Шадовида.
– Ты, барон, дырку заднюю не сжимай. Не будет ваш король сердиться. Есть у нас предложение. Клан Турдум будет служить правящей семье Альсаса. Покуда чистая кровь Первых бежит в ваших жилах, будет так!
– А? – отец аж рот приоткрыл.
– По людским законам проблем нет, – щерит зубы в ухмылке старейшина.
– Такого еще не бывало, – Шадовид прикрывает глаза, – Сойдет.
– Вы уверены, – отец встает с трона.
– Вот тебе мое Слово! – гремит кулак по нагруднику брони, – А с ним Слово Турдум! Кардас свидетель, Слово Кэхас – крепче гор!
– Раз такие дела, – трет щетину отец, – Пойдем-ка за стол, почтенные кэхас.
Переговоры едва не скатились в пьянку. Низушники знают толк в застольях, отец не смог встать, когда они уходили. Только закрылась дверь, как он отрубился. Я же, на этот раз обошелся без спиртного, зато мяса налопался, от души.
Иду в свою комнату, отдуваюсь. Клан Турдум будет прибывать частями, надо распечатать проход в подземный город, снять ловушки. Город более пяти веков опустевший, уборки там предстоит, Даргал присвистнет. Не скоро Турдум заживет новой жизнью.
Прохожу мимо знакомой комнаты. Там раньше тренировочный хлам валялся. Слышу стоны. Женские. И чего там твориться?
Дверь приоткрыта, заглядываю. О, Вельда и Ландик. Вельда в том наряде, что при первой встрече. Туника, штаны, туфли заменили сапожки. Суровый воин помогает мелкой девушке сесть на шпагат, выгибает ее, так и сяк. Даже у меня бы мышцы трещали, как натянутые до упора канаты. Вельда стонет сквозь зубы, дорожки слез по щекам.
– Ну и что это? – захожу внутрь, – Ландик, чего свою госпожу мучаешь?
Воин отпрянул, вытянулся.
– Приказ выполняю. Не моя идея, – перевел удар прохвост.
– Это. Моя просьба, – Вельда тяжело дышит.
Она поднимается с пола.
– Ты же ненавидишь тренировки?
Вельда подходит ко мне, быстро утирает мокрые щеки.
– Уже забыл наш ночной разговор, Азидал?
– Смутно, честно говоря.
Вельда тычет пальцем мне в грудь.
– В Пакараме я считаюсь идеальной красавицей. А ты меня уродкой обозвал!
– Разве? Ты миленькая, это я с пьяных глаз ляпнул. Извини.
– М-миленькая? – запнулась девушка, хмурит тонкие брови, резко требует, – Давай без отговорок!
– Что тебя за демон укусил, Вельда?
Девушка закрыла глаза, глубоко вздохнула. На ее лицо вернулось безбрежное, привычное спокойствие. Она подошла совсем впритык, смотрит снизу требовательно, раздраженно.
– Я знаю, ты любишь, когда говорят прямо. У нас в Пакараме тоже так принято. Ты мне нравишься, Азидал. Я стараюсь стать лучше ради тебя.
– Внезапная любовь, как мило. Выброси это из головы, – фыркнул я, – Я помню, ты предназначена Серебору. Успокойся, расслабся и наслаждайся безмятежной жизнью. Вряд ли у нас что-то получится.
– Ты тупой? – резко выдыхает она, – Я сказала, что люблю тебя! Плевать я хотела на желания дяди и Серебор! Женщины нашей семьи решают сами за себя. Против этих традиций даже дядя Шадовид не пойдет!
И что ответить? Развожу руками.
– Любовь что свеча. Погорит и погаснет. Не истязай себя.
Вспышка злости отражается в фиалковых глазах. Вельда хватает меня за грудки, приближает лицо к своему. Запах сирени и цветов, пота и жаркого девичьего тела. Говорит прямо в мои губы, обжигая горячим дыханием:
– Я стану твоей женщиной. Хочешь ты этого или нет.
Кажется, на каменной броне моего сердца пошла трещина. Делаю шаг назад. Вельда отпустила.
– Вельда, подумай головой.
– Хм! – резко отвернулась, – Ландик! Продолжим.
Воин вздохнул, кивнул. Бросил на меня взгляд в стиле "попал ты, мужик". Ладно, незачем ломать голову. Поистезает свое тело с недельку, а там и забьет. Не проявлять ответных чувств и любовь испарится, как дымок в воздухе. В общем, не проблема.
Даргал! Вспомнил, меня отец попросил бумаги по налогам разобрать! Пора за дело, заодно отвлекусь. Вперед, Азидал, подальше от проблемных девиц к скучным обязанностям!
Десятое число. Второй месяц лета. Двухсот пятнадцатый год от основания Гондарии. (10. 08. 215г)
Болотистые леса вокруг озера Алус. Один из каменных островов, где можно спокойно ходить, не боясь провалиться. Пещера, ведущая вглубь. От сырости тяжко дышать, глаза беспомощно щарят во тьме. Факелы воинов за спиной едва освещают землю под ногами. Пещера расширяется, чем глубже мы спускаемся.
— Гилан, ступенчатый заслон, – мой спокойный голос раздается эхом.
– Понял. Так, вы двое будете первыми. Факелы воткнуть в землю. Все, что появится на свет без предупреждения – рубить. Даже если это будет друг в красной форме.
– Поняли.
Двойка воинов остается за спиной, перекрывают телами проход. Оглядываюсь, за поворотом исчезают отблески факелов на зеркале щитов. Проход еще шире. Приходится дважды оставлять по четверке воинов. Со мной остается пятеро, включая Гилана.
Под ногой хрустнула кость. Белая, обгрызенная большими клыками. Человеческая кость. Ступаем, стараясь не тревожить мертвых. В ноздри бьет душной запах мертвечины, болотной тины. Останков все больше. Лохмотья одежд, разорванные когтями, в засохших красных пятнах.
— Апчхи! — звонко чихает Гилан, шмыгает носом, — Чертова сырость.
– Будь здоров, – хлопаю его по плечу.
Не просто так. С зарядом целебной магии. Гилан приободрился. Кивок, полный признательности в ответ.
Снимаю ладонь с его плеча. На указательном пальце блестнул перстень. Перстень лорда Альсаса. Черный обод, печатка с гербом. Моя ноша и горе одновременно. Два месяца назад, Гидеон и Димия просто не проснулись утром. Мы с Фресом буквально вывернули разумы слуг наизнанку. Три дня без сна и лишь одна зацепка. Пузырек с неизвестным прозрачным зельем. Яд. Его нашли и в кубках с вином, что они пили вечером.
После этого я принял бремя власти. Все разом полетело к демонам на рога. Изо всех щелей полезли твари, демонические. Создания колдунов и ведьм. Эпидемии, проклятые земли, падение скота. Отец оставил сильное графство, отменную армию. Люди полны веры в меня. Пока удается все поправить, тварей убивать, проклятья перебарывать своей магией.
Единственная радость, я успел подстегнуть развитие тела. По годам, мне зимой стукнуло пятнадцать. А на деле, телу около двадцати. В этом состоянии и застыло. Надеюсь, пару веков продержу молодость. Я вымахал ростом, ниже Диглада всего на пол головы. Раздался в плечах. Неустанные тренировки и магия превратили меня из щуплого подростка в могучего телом мага.
Скрыл красоту лица короткой бородой и усами. Фрес поступил так же. Ростом мы одинаковы. Но Фрес превосходит Ландика по физической мощи. Да и шире в плечах. Только первобытная ярость не дает Ландику продувать спаринги в первые секунды.
Фрес сейчас в горах Турдум, там изо всех шелей полезли подземные твари. Кэхас их обозвали крысюками. А я мотаюсь по своим землям, ищу следы тех, кто создал нам проблемы.