Ангары

Тикает бритва в свирепой ванной…

Тикает бритва в свирепой ванной,а ты одна,как ферзь, точёный в пене вариантов,запутана,и раскалённый лен сушильных полотенец,когда слетает с плеч,ты мнишь себя подругой тех изменниц,которым некого развлечь.На холоду, где коробчатый наст,и где толпа разнообразней, чемпадающий с лестницы, там насединый заручает                     час и глаз.

Львы

М. б., ты и рисуешь что-тосерьёзное, но не сейчас, увы.Решёткаи за нею – львы.Львы. Их жизнь – дипломата,их лапы – левы, у них две головы.Со скоростью шахматного автоматавсеми клетками клетки овладевают львы.Глядят – в упор, но никогда – с укором,и растягиваются, словно капрон.Они привязаны к корму, но и к колокольнямдальним, колеблющимся за Днепром.Львы делают: ам! – озирая закаты.Для них нету капусты или травы.Вспененные ванны, где уснули Мараты, —о, львы!Мы в городе спрячемся, словно в капусте.В выпуклом зеркале он рос без углов,и по Андреевскому спускумы улизнём от львов.Львы нарисованные сельв и чащоб!Их гривы можно грифелем заштриховать.Я же хочу с тобой пить, пить, а ещёя хочу с тобой спать, спать, спать.

Еж

Еж извлекает из неба корень – тёмный пророк.Тело Себастиана на себя взволок.Еж прошёл через сито – так разобщенаего множественная спина.Шикни на него – погаснет, будто проколот.Из-под ног укатится – ожидай: за ворот.Еж – слесарная штука, твистующий недотёп.Урны на остановке, которые скрыл сугроб.К женщинам иглы его тихи, как в коробке,а мужчинам сонным вытаптывает подбородки.Исчезновение ежа – сухой выхлоп.Кто воскрес – отряхнись! – ты весь в иглах!

Из наблюдений за твоей семейной жизнью

Ты – мангуст в поединке с мужчинами, нервный мангуст.И твоя феодальная ярость – взлохмаченный ток.Смольным ядом твой глаз окрылённый густ.Отдышись и сделай ещё глоток.Игра не спасает, но смывает позор.Ты любишь побоища и обморок обществ.Там, где кровь популярна, зло таить не резон,не сплетать же в психушке без зеркальца косы наощупь!Твой адамоподобный, прости, обезьян, убежал на море,говорят, оно может рассасывать желчь однолюбого мира.Бульки в волнах, словно банки на сельском заборе, —это девицы на шпильках рванули в гаремы Каира.

Мне непонятен твой выбор

Мне непонятен твой выбор.Кого?Ревнителя науки,что отличает звон дерева от мухиза счёт того, что выпалснег?Нет,       здесь, я бы сказал, какая-нибудь тундра ада,и блёклые провидцы с бесноватойпричёской, как у пьющих балетоманов,тебя поймают в круг протянутых стаканов.Здесь       нет разницы в паденье самолёта, спички,есть пустота, где люди не болят,и тысячи сияльных умываний твой профиль по привычкезадерживает на себе, как слайд.Ты можешь дуть в любую сторону и – в обе.А время – только по нарошке.Учебником ты чертишь пантеру на сугробе.Такая же – спит на обложке.

Удоды и актрисы

В саду оказались удоды,как в лампе торчат электроды,и сразу ответила ты:– Их два, но условно удобноих равными принять пяти.Два видят себя и другого,их четверо для птицелова,но слева садится ещё,и кроме плюмажа и клюваон воздухом весь замещён.Как строится самолёт,с учётом фигурки пилота,так строится небосводс учётом фигурки удода,и это наш пятый удод.И в нос говоря бесподобно:– Нас трое, что, в общем, угодно,ты – Гамлет, и Я и Оно.Быть или… потом – как угодно…Я вспомнил иное кино.Экспресс. В коридоре актрисаглядится в немое окно,вся трейнинг она и аскеза,а мне это всё равно,а ей это до зарезу.За окнами ныло болото,бурея, как злая банкнота,златых испарение стрел,сновало подобье удода,пульсировал дальний предел.Трясина – провисшая сетка.Был виден, как через ракетку,удода летящий волан,нацеленный на соседкуи отражённый в туман.Туда и сюда. И оттуда.Пример бадминтона. Финты.По мере летанья удодаактриса меняла черты:как будто в трёх разных кабинках,кобета в трёх разных ботинках —неостановимый портрет —босая, в ботфортах, с бутылкойи без, существует и – нет,гола и с хвостом на заколку,«под нуль» и в овце наизнанку,лицо, как лассо на мираж,навстречу летит и вдогонку.Совпала и вышла в тираж.Так множился облик актрисини был во весь дух независим,как от телескопа – звезда,удод, он сказал мне тогда:Так схожи и ваши порывы,как эти актрисы, когда выпытаетесь правильно счестьудодов, срывающих сливы.– Их пятеро или..? – Бог весть!