В зеленом цвете

— Оно не застегнется, — сказала одна.

— Да оно ей даже не идет!

— Модель вообще стремная, — согласилась третья.

Лара, которая только что с ужасом поняла, что молния не идет вверх, собрала все силы, выдохнула весь воздух и втянула не только живот, но, казалось, еще и ребра, делая очередную беспощадную попытку победить дурацкую застежку. И о чудо — платье сошлось!

Она в восторге оглядела свое отражение, сделала две фотографии и отправила их маме с требованием выслать две с половиной тысячи на столь идеальный вариант одежды. Эсмску от Сбербанка — три тысячи и приписку «С Днем всех влюбленных» — ждать долго не пришлось. Ликуя и слишком нагло радуясь, Лара вышла к продавщицам, нарочито биркой вверх сунула им платье большего размера и, счастливая, пошла на кассу.

Затем, взглянув на часы, девушка снова горько вздохнула и, подсчитав, что с некой одногруппницей Машей ей нужно ходить по меньшей мере еще час, отправилась смотреть туфли. Каблуки она не любила, плоскостопие делало поход на шпильке сущим адом, поэтому, хоть в гардеробной девушки и стояли ботильоны с приличным таким каблучком, они там просто стояли.

Но вот натренированный на быстрый поиск годных вещей взгляд остановился на черных с зеленым отливом бархатных туфлях. Это была вторая идеальная находка за этот день.

— Девушка, может вам их отложить, а вы подумаете? — наконец обратила внимание на Лару консультант.

Лара уже минут пять стояла у зеркала и тупо пялилась в телефон.

— Я уже все придумала, — не отвлекаясь от телефона, сообщила потенциальная покупательница, — нужно найти спонсора…

Просить денег у мамы — не вариант, она только что проспонсировала платье. Начались переговоры с папой. Объяснив ему, что идеальной дочке с идеальным платьем просто необходимы идеальные туфли, Лара замерла в ожидании. Когда уже на карту Альфа-банка прилетело четыре тысячи, девушка довольно хмыкнула и, подхватив пакеты с тем самым идеальным комплектом, устремилась прочь от торгового центра в сторону БКЗ, единственным преимуществом которого для Лары была его близость к дому. И вот тут и началась сама история.

Девшка была безгранично счастлива своевременной покупке: в воскресенье она очень кстати собиралась в ЛДМ на «Мастера и Маргариту», а там будет Ожогин. А из четкого плана желаний следовало, что личная встреча с любимым исполнителем случится, только если у Лары будет идеальное зеленое платье. Вообще Лара немного помешалась на зеленом платье, можно сказать, поехала. И вот, переходя дорогу с широченной счастливой улыбкой, Лара была сбита серебряной машинкой. Хотя сбита — это сильно сказано, Лара была задета серебряным авто, а скользкий асфальт помог ей шандарахнуться перед агрессивным транспортом.

Лара лежала на спине, тупо глядя в зимнее светлое небо, и отчего-то задавалась вопросом, а почему, собственно, зимнее небо считается высоким? Для нее все небо было одинаковым.

— Девушка! — обеспокоенный мужской голос и знакомое лицо, заслонившее, допустим, высокое небо. — Как вы?!

— А я вам платье купила, — неожиданно для самой себя выпалила Лара, вытягивая вверх руку с пакетами: даже падение не заставило ее расстаться с обновками.

Ожогин посчитал, что девушка все же получила сотрясение.

========== Часть 2 ==========

— У вас точно ничего не болит? — отрицательное мотание головы отчего-то не вызывало доверия у мужчины.

— Я же говорю, все со мной нормально, — в сотый раз отмахнулась Лара, — и вам совсем не обязательно меня подвозить, ну, честное слово, вот виден наш квартал! — Ларе было очень неуютно рядом с артистом, о встрече с которым она так мечтала.

— Это меньшее, что я могу сделать, — он говорил так же спокойно и ровно, как и на всех интервью.

— А можно личный вопрос? — внезапно Лара решилась спросить единственно важную для нее вещь, которая мучила ее уже второй месяц.

— Да, я счастлив в браке, — нервно вздохнув, ответил Ожогин: он ненавидел этот банальный вопрос, который считали нужным задать почти все невыносимые фанатки, словно спрашивать было больше нечего. Если бы он только что не сбил эту странную девушку, он бы ни в жизни не стал раскрывать тайн своей личной жизни, на то она и личная, чтобы быть личной.

— Что? — не поняла Лара. «Да, в жизни он куда страннее, чем мне казалось», — разочарованно подумала девушка и недовольно сморщилась. — Да нет же! Какая мне разница, в каких вы отношениях с супругой, — она махнула рукой.

— Все равно? — озадачился исполнитель.

— Конечно, все равно! — возмутилась Лара, но потом, подумав и опустив взгляд, тихонько, скорее для себя, добавила: — Значит, фанфики врут…

— Что?

— А? Нет, не берите в голову, — Лара посмотрела в окно и с ужасом осознала, что вот-вот доедет до дома, — так вот, я посмотрела запись «Норд-Ост», и мне вот что интересно, — собеседник бросил короткий взгляд на шумную спутницу.

«Сейчас опять про теракт будет спрашивать», — снова разочарованно подумал он, прекрасно понимая, что в мюзикле, который он так любит, всем интересен только этот жуткий эпизод.

— Катя и Саня в конце… Они же оба умерли? — Лара вопросительно посмотрела на кумира.

— С чего вы взяли? — Ожогин просто не ожидал такого вопроса.

— Ну, смотрите, Ромашов, не в обиду вам, самая большая какашка произведения, — мужчина хмыкнул, — но когда Саня приехал в Москву, а Ромашов рассказал ему, что Катя мертва, вы же так это переживали! Ну, я имею в виду, что по сюжету Катя его, — девушка путалась, используя то «он», то «вы», — послала, потом была ее дурацкая ария о любви — но что с ней было дальше, непонятно… Может, Ромашов, который, на минуточку, до этого за ней девять лет бегал, вернулся к возлюбленной? Ну, понимаете, я думаю, что он и правда ее любил, может, странной, жестокой и эгоистичной любовью, но любил! — Лара говорила очень громко и очень быстро. — А потом, когда в самом конце Григорьев выходит с медалью и кто-то говорит: «Тебя же могли наградить посмертно», а затем Сане сообщают, что на КПП его ждет Катя… Ведь они умерли и встретились, ну, предположим, в раю?!

Лара испытующе смотрела на Ожогина. Вот что она хотела узнать больше всего, потому что больше не у кого было спросить. Больше не с кем было обсудить. Собеседник молчал. Он пытался припомнить сценарий, что там им объясняли на репетициях.

— Понимаете, — не дождавшись ответа, вновь затараторила Лара, подозревая, что ее не понимают, — в «Двух капитанах», там-то они живы, я специально почитала… Но Ромашов так страдал…

— Думаю, вы правы, — уклончиво отозвался он, старательно переработав полученные доводы.

— Правда? — обрадовалась сбитая. — Вот, тогда остановите у ворот, — она стукнула по окну, указывая на ворота рядом с экономическим факультетом.

***

Ночью Ожогин долго лежал в постели без сна. Редко у них с женой выдавались такие романтичные вечера: цветы, прогулка, ресторан — и никуда не нужно торопиться. Уютный номер в гостинице, чтобы уж точно никто не мешал.

Тяжело вздохнув и поняв, что Морфей не заберет его в свои объятья, мужчина взял телефон и открыл инстаграм. Выкладывать фотографии он не очень-то и любил, но листать ленту стало вредной привычкой. Тусклый свет экрана осветил лицо Марины. Для Ивана она была самой красивой и желанной женщиной. Он нежно убрал светлую прядь с ее лица, сквозь сон женщина ощутила это и придвинулась ближе к мужу. Как ни странно, но они были счастливы вместе. Наверное, дело было в спокойном характере матери семейства: она была преданной, терпеливой и верной. С самого начала она была готова смиренно ждать мужа и лишь тихо наблюдать за его славой и успехом.

В предложенных записях появилась фотография с одного из последних показов «Норд-Оста».

«Катя и Саня в конце… Они же оба умерли?» — всплыл вопрос той странной девчонки.

Ожогин улыбнулся воспоминанию. Она ему не то что бы понравилась — слишком странная, — но, наверное, запомнилась. Было в ней что-то детское и честное. Она даже не попросила у него автограф или фото. Так необычно было встретить фанатку, которой ничего от него не было нужно. Даже несмотря на то, что он откровенно был виноват перед девушкой, она ничего не попросила взамен — только задала вопрос, на которой он не смог дать ответ.