Страница 11 из 16
Не отреагировав на это, я произнесла:
— Дорогой, — вновь взяла Густава за руку, — позволь представить тебе лорда Аверана. Лорд Аверан, позвольте представить вам моего жениха и через пять дней супруга, мистера Одтовера.
Мужчины поднялись и раскланялись. С сожалением отметила, что Аверан выше.
Все вновь заняли свои места, после чего его светлость подчеркнуто вежливо обратился к Густаву:
— Как прошло ваше плавание, мистер Одтовер?
— Благодарю вас, замечательно, — холодно ответил Густав.
— За замечательное плавание! — произнес тост герцог Аверан.
Присутствующие выпили, я, как дама, могла позволить себе не поддерживать любые тосты, а потому так и не взяла стоящий на подлокотнике бокал с разведенным до бледно-розового цвета вином.
— Миновали ли вы пиратов? — задал следующий вопрос лорд Аверан.
Густав, который и так изрядно выпил, усмехнулся и ответил:
— Миновали ли мы пиратов? Ха! Близ Тортуги нас нагнал военный флот его величества, и мы держались его более месяца плавания, а пираты держались от нас подальше. Но в любом случае, будьте уверены, посмей они напасть и мы дали бы им отпор, лорд. Двадцать пушек, сорок кирасир тяжелого вооружения — о нас обломали бы зубы любые пираты карибских островов!
— О! — изумился герцог. — Ваше плаванье пролегало близ берегов Тортуги?
— Именно так, лорд! — с явной гордостью сообщил Густав. — Мой партнер, мистер Хемптон, настаивал на крюке, но я стремился вернуться домой скорее, мы срезали путь, и моя тактика полностью оправдала себя!
Я испытала приступ тоски, выслушивая эту поистине «замечательную» историю раз так… в сотый?!
— Хм, значит вы бывали и в Гаване? — тоном подбирающегося хищника, вопросил лорд Аверан.
— Да, стояли там две недели, — Густав казалось полностью расслабился и не ждал каверзы.
Я же отчетливо поняла — сейчас грянет гром.
Сейчас точно что-то произойдет!
Я чувствовала это всем сердцем, каждой клеточкой кожи… но ничего не могла сделать. Леди вмешивающаяся в серьезный разговор двух мужчин? Вольность, которую незамужняя девушка попросту не может себе позволить. И я с замиранием сердца и обреченностью связанного по рукам и ногам, ожидала последующих слов герцога.
Аверан взглянул на меня, а затем учтиво обратился Густаву:
— В таком случае я посоветовал бы не спешить со свадьбой.
И Густаву следовало бы промолчать, не захватывать наживку, издевательски брошенную его противником, но мой жених был крайне неискушен в светском общении, а потому на потеху публике удивленно спросил:
— Почему?
Герцог Аверан принял совершенно невозмутимый вид и достаточно громко сообщил:
— Следует поначалу убедиться, что вы действительно излечили гонорею, несомненно, подхваченную у гаванских портовых девок, у которых она распространена повсеместно. Видите ли, мистер Одтовер, ваше заболевание передается половым путем, и приводит к воспалению внутренних органов у женщины, а так же как следствие — к бесплодию. Разве ваш доктор не поставил вас в известность о том, что вы заразны?
Я потрясенно замерла. Густав неожиданно резким движением отнял ладонь, чем вмиг подтвердил все сказанное Авераном, поразив этим меня до глубины души, и лишь затем возмущенно произнес:
— Что вы себе позволяете?
Не отвечая на это, герцог улыбнулся. Это была совершенно наглая и самодовольная улыбка человека, который не опасался никого и ничего, от того и позволял себе слишком многое. Чрезмерно многое. К примеру унизить меня и моего жениха настолько, что я даже представить себе не могла, как теперь следует повести себя.
Но прежде, чем сумела придумать хоть что-то, его светлость обратился ко мне с вопросом:
— Как поживает мое кольцо, Элизабет?
С трудом сдерживая ярость, я ответила:
— Расположившись на каминной полке в нашей гостиной, ожидает, когда же вы, наконец, соизволите его забрать, лорд Аверан!
Усмехнувшись, герцог откинулся на спинку стула, и, глядя на меня, произнес:
— Я полагаю, будет лучше, если вы его наденете, Элизабет.
— Этого не произойдет, лорд Аверан, — отчеканила, с ненавистью глядя на него.
Мое сердце билось столь неистово, что казалось гул биения я слышу в ушах, в глазах потемнело, злость захлестывала, но я старалась говорить спокойно и вести себя с присущим воспитанной леди хладнокровием.
Но даже мне выдержка отказала, когда герцог, все так же игнорируя как присутствующих, так и моего жениха, подался чуть вперед и поинтересовался:
— Все так же неприятен вам?
— Все так же мерзок! — разъяренно воскликнула я.
— Мм, сколько экспрессии и сколько эмоций, — ничуть не оскорбившись, произнес он. А затем, вернувшись в исходное положение, продолжил: — Поверьте, Элизабет, уж лучше мерзкий я, чем потасканный по Гаване ваш ничтожный и больной в самых интимных местах жених.
Этого Густав уже никак не мог стерпеть. Обезумев от алкоголя и слов герцога, он подскочил, с трудом достал снятую перчатку из кармана, и прежде чем я успела вмешаться, швырнул ее в лицо откровенно насмехающегося над ним Аверана.
— Вы ничтожество! — воскликнул Густав, игнорируя мой протяжный стон. — Я вызываю вас на дуэль!
Все вокруг потрясенно молчали, и в этой тишине так резко прозвучал смех герцога. Лорд Аверан хохотал так, что всем стало ясно — он попросту потешался над нами, и ему действительно происходящее казалось крайне забавным.
— Элизабет, — отсмеявшись, произнес он, — а вы обратили внимание, что ваш драгоценный жених не вступился за вас, моя дорогая, он был оскорблен исключительно выпадами в его собственный адрес. Говорящая о многом реакция, не так ли?
И не дожидаясь моего ответа, обратился к Густаву:
— Завтра. На закате. За городом у старого кладбища. Советую приехать заранее и присмотреть местечко для себя, мистер Одтовер. Мисс Хемптон, мое почтение.
С этими словами его светлость поднялся и покинул потрясенное общество.
* * *
Проводивший меня домой Густав был невероятно резок и нервительно суетлив. В случившемся он обвинил, естветственно, меня. Прилюдно.
И на этом моя выдержка канула в пропасть, и я, так же не стесняясь присутствующих, повторила сказанное мне Густавом не далее как в карете после его прибытия:
— «В конце концов я веду себя безукоризненно, и от тебя требую того же», — а затем продолжила: — У вас весьма интересное представление о безукоризненном поведении, мистер Одтовер.
Густав, собирающийся взорваться очередной эскападой, затих, потрясенно глядя на меня.
— Надеюсь, это все сюрпризы, или мне стоит ожидать очередного вашего подарка с Гаванны, помимо полагающегося случаю бриллиантового колье?!
После моего разъяренного вопроса по поводу Гаити, затих и более со мной не разговаривал.
По возвращению домой, я сославшись на плохое самочувствие, поднялась к себе в комнату и легла спать, стараясь вовсе не думать о завтрашнем дне и безумно злясь на жениха. Да, я понимала, что мне следует испытывать ужас и страх по поводу предстоящей его дуэли, но " Элизабет, а вы обратили внимание, что ваш драгоценный жених не вступился за вас, моя дорогая, он был оскорблен исключительно выпадами в его собственный адрес. Говорящая о многом реакция, не так ли?». И эти слова Аверана не просто жгли, прожигали насквозь.
Нет, я не ждала от Густава безмерной и вечной любви, прекрасно отдавая себе отчет в том, что у нас брак по договоренности. Я, в отличие от сестер, по приезду Густава не намекала ему, что следовало бы вызвать на дуэль герцога, оскорбившего меня поцелуем на глазах у всех почтенных матрон Уэстенса, потому как понимала, что дуэль с Авераном определенно приведет к смерти моего жениха. Но во имя всех святых, как же отвратительно ощущать себя ничтожеством, в адрес которого будущий супруг спускает все оскорбления, и более того — винит в том, в чем совершенно нет ни капли моей вины, в то время как сам… Сам…
Было ли мне жаль в тот момент Густава? Нет.
Я была неимоверно зла на него. Все эти дни, все эти упреки в неблагонравном поведении которое порочит его святую честь, все насмешки, постоянное прилюдное подчеркивание того факта, что он «вынужден» жениться на мне несмотря ни на что. Несмотря на что?!