Страница 25 из 91
- Королева?..
Государственный секретарь поравнялся со мной, заставив свою лошадь идти шаг в шаг с моей.
- Уильям, я хочу сообщить вам то, что уже сказала Роджеру. Но попрошу вас сохранить это в тайне от советников! Вы должны знать, что меня пытались отравить в день коронации.
Ну что же, не одна я чуть было не упала сегодня с лошади! Но прежде чем он успел задать тысячу и один вопрос, я продолжала:
- Я плохо разбираюсь в ядах, но именно из-за этого три дня провела между жизнью и смертью и до сих пор еще не могу оправиться. Подозреваю, яд подействовал стремительно, и это настоящее чудо, что мы с вами разговариваем.
Конечно, знаток ядов из меня никакой, зато я помнила, насколько мне было плохо!
Но Уильям все никак не мог мне поверить. Кто посмел?! Да и каким образом могли отравить королеву, если все то, что она ест и пьет, двукратно проверяется дегустаторами? Быть может, отравили дары, одежду или нательное белье?
- Яд был в вине, – покачала головой я, вспомнив собственные ощущения. – Уильям, узнайте, кто подавал его мне незадолго до коронации или во время церемонии.
- Конечно, Елизавета! – кивнул секретарь. – Я выясню это в ближайшее время. Слуг опросят, и я составлю полную картину произошедшего в тот день. Что вы ели и пили, с кем общались. Возможно, это был бокал за завтраком либо на барже... Но я был с вами почти все время, и вино нам не подавали! – Он задумался. - Только если во время таинства причастия...
Я пожала плечами:
- Вряд ли королеву рискнул отравить епископ Оглторн! Зачем ему это? Думаю, надо внимательно присмотреться к тем, у кого есть шанс занять английский престол. И начать с Катерины Грей.
Уильям не спешил соглашаться, кинул на меня задумчивый взгляд, кивнул почтительно, затем впал в прострацию настолько глубокую, что вскоре отстал. Этим не преминул воспользоваться Роберт Дадли, восседающий на великолепной вороной лошади. Но разговаривать с ним я не стала, так как глазела по сторонам, пытаясь привыкнуть к новому Лондону.
Невысокие постройки, деревянные и каменные дома, узкие улицы, грязь, что чавкала под копытами лошадей… Люди в серой и темной одежде. Как все же этот город отличался от того, по которому гуляла однажды, когда прилетела в аэропорт Хитроу, и у меня было двенадцать часов до следующего рейса! В тот раз я села в метро, как сейчас помню – темно-синяя линия Пикадилли. шумный мегаполис, переполненный людьми, с чистеньким, словно с открыток, центром. Биг-Бен, Букингемский дворец, Трафальгарская площадь, смешные такси и красные туристические автобусы… Теперь же – гвардейцы с королевскими знаменами, мои министры в парадных одеждах, ликующая толпа, выкрикивающая приветствия королеве. Я, вцепившись в луку седла одной рукой, махала второй, повторяя как заведенная: «Храни вас Господь!» Все больше горожан следовало за нашей процессией. С балконов всех домов, мимо которых мы проезжали, свешивались ковры, знамена и разноцветные ткани, оттуда махали и кричали приветствия.
Миновали парк, затем проехали через деревянную арку, кажется, возведенную специально для сегодняшнего выезда, похожую на парижскую Триумфальную. На одной из площадей – где мой Роджер, кто мог бы подсказать мне названия? – дети разыграли театральное представление. Роберт поспешил на помощь, и я вполне грациозно покинула лошадь. Затем посмотрела короткий спектакль на библейскую тему. Растрогалась до слез, когда главный актер – темноволосый мальчуган лет десяти – срывающимся от волнения голосом произнес, что королева Елизавета послана народу Англии Господом Богом.
Подозвала мальчика к себе. Он робко протянул мне Библию и сбивающимся голосом произнес:
- Долгих лет жизни нашей королеве!
Ему ответил восторженный рев толпы. Я тем временем перелистнула страницы. Книга оказалась на английском. Значит, протестанты…
- Как тебя зовут, мальчик?
- Генри, ваше величество!
- Это тебе, Генри! – стянула с пальца одно из колец.
Снова взобралась на коня, решив, что упрошу Уильяма пристроить мальчугана при дворе. Мы тронулись в путь, и этот путь все продолжался и продолжался. Не знаю, сколько человек жило в Лондоне, но, кажется, все они вышли на улицы приветствовать свою королеву. Я улыбалась и махала так долго, что стало казаться - это единственное, что умею в этой жизни. Наконец, мы доехали до величественной церкви недалеко от реки. Кажется, это было то самое аббатство, где происходила коронация, но я не запомнила, как она выглядела снаружи. Вновь покинув лошадь, сопровождаемая придворными, я двинулась к входу. У самых дверей на ступенях толпились нищие, которых пытались оттеснить гвардейцы, расчищая проход королеве. В грязном тряпье, слишком тонком для зимы, они выглядели в высшей степени ужасающе.
- Роберт... – Я вцепилась в мужчину, кивнув на покрытых струпьями и страшными наростами людей: – Боже, что с ними?
Признаюсь, я перепугалась. Какой-то фильм ужасов про зомби со страшными наростами на лицах... Неужели это больные проказой?! Но зачем они здесь?!
- Елизавета, – встревожено произнес мужчина, – если вы хотите, я прикажу их разогнать.