Страница 14 из 22
путается, сплетается, словно нить с
его густым, бронзовым. И всё это
длится ровно до тех пор, пока я не
валюсь под гору в снег. Лыжи
перекрещиваются, палки летят в
неизвестном направлении, под
воротник и шапку забивается снег.
Становится неприятно, холодно и
обидно.
Заботливые руки поднимают меня,
стряхивают снег с куртки, подают
палки. Миша смеётся, пытается
убедить в том, что вся прелесть
зимних развлечений именно вот в
таких падениях. Я с ним не
соглашаюсь. Ругаю и снег, и лыжи,
и простуду, которая обязательно
нагрянет, ведь мои ботинки
промокли.
В кафе было всё так же светло и
шумно, будто бы несколько часов
назад не переворачивались стулья,
и не летела со столов, второпях
сброшенная посуда, а толпа народа
не прорывалась к выходу. Мне с
одной стороны хотелось поговорить
о недавнем происшествии, а с
другой, я хорошо помнила чем
обернулась моя попытка
побеседовать на эту тему. Не то,
чтобы мне не понравилось, скорее
наоборот, просто теперь
приходилось прятать глаза, что- то
щебетать, любую глупость, лишь бы
не возникло неловкой паузы, лишь
бы небесного цвета цепкие глаза не
смотрели так насмешливо,
оценивающе и пристально. По
этому я спросила совсем о другом.
- А в Эвилии чем ты занимаешься,
тоже запахи изучаешь.
- Совершенно верно, - Михаил
отпил из своей чашки. – Поверь,
здесь есть что изучать.
- Ага, - ухмыльнулась я. –
Чарующий дух тухлятины и
сточных канализационных вод. По
мне, так довольно сомнительное
удовольствие.
- А вот этого, Вероника, не надо.
Лицо русоволосого бесшабашного
парня стало строгим, брови
сдвинулись на переносице. Я тут же
отругала себя за то, что сморозила
очередную глупость,
продемонстрировала своё
невежество. Этот парень слишком
взрослый для такой, как я. Скорее
всего, он больше не захочет меня
видеть. Зачем ему дурочка-
малолетка, да ещё и плохо
воспитанная? И грош цена моим
школьным оценкам и достижением,
если я обычную беседу поддержать
не в состоянии.
- Ты никогда не задумывалась над
тем, почему Эвилы оставили свой
язык, а на международном говорят
лишь с другими народами, но ни
как ни между собой? – невозмутимо
продолжал Михаил.
- Нет, не задумывалась, - я
отрицательно покачала головой. –
Какое мне дело до разумных грибов,
лебезящих и перед нами и перед
нашими врагами- вампирами?
- Они не лебезят, что за детские
выводы? Ты же взрослая девочка.
Эвилы поддерживают торговые
отношения между странами. Для
чего им ввязываться в «Кровавый»
конфликт, ведь их интересы ни одна
ни другая враждующая сторона не
ущемляет? Но мы отвлеклись. Ты
же меня о запахах спрашивала. Ну
так вот, международный язык для
них слишком примитивен. Он не
может передать всю информацию,
требуемую нашим разумным
друзьям. Ведь они общаются друг с
другом не только с помощью
извлекаемых звуков, но и с
помощью запахов. И да, тут я
соглашусь с тобой, довольно
специфических запахов.
Миша допил свой чай, а затем
подмигнув мне, озорно, по-
хулигански произнёс:
- Ну до вечера, я зайду за тобой, будь
готова к шести. Научу тебя на
коньках кататься.
И не дожидаясь моего согласия или
несогласия, исчез.
Придя в номер, я проверила
входящие сообщения на своём
мобильном. Ни одного звонка от
Аришки, ни одного любовного
признания от Ожегова. Плохой
знак. Власть над классом утекала,
как песок сквозь пальцы. Зато
высветилось несколько сообщений
от мамы. Пришлось перезванивать
и лгать о своём чудесном
настроении, о том, как катаемся с
Аришкой на лыжах, как собираемся
с классом на каток. О знакомстве с
Мишей я, конечно же,
благоразумно умолчала. Зачем
пугать маму? В каждом парне она
видела потенциальную угрозу
моему целомудрию и довольно
часто твердила, что мужчинам
нужно только одно. Порой мне
казалось, что мои
высоконравственные родители
вылепили меня из пластилина или
купили в магазине, и никакого
физиологического процесса между
ними не возникало и в помине.
А вечером за мной зашёл Миша, и
мы отправились на каток, где мой
новый знакомый пробовал учить
меня стоять на коньках. Но с
коньками у меня отношения
сложились ещё хуже, чем с
лыжами. Я кричала, хватаясь за
Мишину куртку, боясь упасть.
Наконец, Михаил признал, что я
совершенно не обучаема, и мы
пошли гулять по заснеженным
аллеям, вдоль косматых седовласых
строгих сосен.
Глава 6
-Там не слишком холодно? – голос
мамы звучал встревожено. –
Говорят в Эвилии стоят сейчас
сильные морозы.
Ох, бедная моя наивная мамочка!
Она боится, что я замёрзну, хотя
есть иные, более серьёзные
причины для волнения. Например,
моя тяга к широкоплечему
русоволосому парню, гораздо
старше меня. В чьём присутствии
все мои сомнения, проблемы и
дурные мысли улетучивались,
растворялись в ярких эмоциях и
впечатлениях. А вечерами, когда
мы распрощавшись расходились по
своим номерам, я грезила о новой
встрече, ждала наступления
следующего дня и надеялась на то,
что он поцелует меня, как тогда, в
первый день нашего знакомства. Я
жаждала его прикосновений, тепла
его кожи. От картин, что
представляла я перед сном,
становилось и стыдно, и жарко, и
сладко, до шума в ушах, до
головокружения, до томительного
тянущего чувства в животе. О
школе, о том, что как-то нужно
будет налаживать отношения с
одноклассниками и Аришкой, о
предстоящей разлуке с Мишей
думать не хотелось. Лишь порой
накатывала обида, дурацкая,
детская, на синеглазого хулигана за
то, что прошло уже четыре дня,
каникулы близятся к своему
завершению, а он больше ни разу
даже попытки не сделал, чтобы
меня поцеловать. И не так
торопливо, как в прошлый раз, а
по-настоящему. А если вдруг он