Страница 3 из 8
Усвоили. Приняли. Осознали.
Правило номер два: обуздывай язык и чрево. Здесь, кажется, все понятно. Это и есть аскеза в чистом виде, те основные правила духовной жизни, которые разделяют практически все религиозные традиции. Услышать такое из уст многолетнего пустынника – естественно и предсказуемо. Язык и чрево надо обуздывать всегда, ныне и присно, и до самого последнего дня ни один христианин не свободен от этой тактики.
Что же на третье? А вот тут самое неожиданное, но и самое утешительное. Преподобный дает ученику, может быть, наиболее вызывающий из своих советов: «не жалей о том, что прошло». Всегда вспоминаю это наставление именно на Новый год, который для меня сплетается из двух сильнейших эмоций – надежды и сожаления, и, похоже, с каждым новым годом моей жизни последнее преобладает.
«Не жалей о том, что прошло». По утрам я всегда пою. Собственно, я пою всегда, когда не ем, хотя бывают исключения. Недавно заметил, что гаснет во мне эта певучесть, все больше молчу, задумываюсь, засыпаю. Нехорошо. Неправильно. Но в певучие дни все чаще оглядываюсь назад: вот бы это настроение да неделю назад или даже месяц, а вот бы оказаться с таким настроем в предыдущем году, вот тогда бы я уж развернулся с теми силами, с тем здоровьем, с крепким сном. Но «дергает за рукав» авва Антоний: не примеряй на себя прошлое, его больше нет – ни плохого, ни хорошего. Не жалей об ушедшей юности, не скорби об упущенных возможностях, о несделанном, о несказанном – отпусти, забудь. Прошлого нет. Нет и будущего. Я – только здесь и однажды. Живи сейчас. Люби сегодня. Радуйся с теми, кто рядом. Не примеряй на себя чужую жизнь, ведь жизнь тебя вчерашнего уже не твоя.
У Брэдбери среди персонажей «Вина из одуванчиков» есть старушка, которая хранила и трепетно берегла все следы и свидетельства прожитых лет: свои детские шапочки и платьица, программки праздников и спектаклей, фотографии и вырезки из газет. Вот она девочка, которая только научилась ходить, а вот тот самый бантик, который когда-то семьдесят лет назад ей повязывала мама, а это тот самый цветок, который она сорвала, когда школьницей гостила у тети. И полный дом таких свидетельств прожитой жизни, поминальниц, а лучше – надгробных плит над каждым эпизодом ушедшего. Старушка все эти сокровища показывает детям, а они не верят, что эта высохшая бабушка была когда-то вот той румяной девочкой со старой фотографии. И детям удается убедить старушку, что это все не про нее и она никогда не была девочкой, она всегда была вот этой старой дамой.
И это пишу я – любитель древностей и артефактов. Но ведь вся эта дорогая семейная старина хороша именно как память. А в памяти жить нельзя. Человек живет только здесь, только сейчас. Видимо, преподобный Антоний хорошо знал это искусство – отпускать прошлое. Может быть, потому, что, как подлинный подвижник, он был слишком живым – святость делает человека более живым, чем самый здоровый, полнокровный молодой человек, и святые так ценили жизнь, а она с нами случается только в настоящем. Можно утонуть в прошлом, заблудиться в будущем и упустить ту радость, красоту и любовь, которые вот тут, рядом, притаились и ждут ободряющего взгляда, благословляющего жеста.
Не жалей о том, что прошло, – ни о плохом, ни о хорошем. Живи сейчас. Даже если немало дров наломал, ты еще жив, ты еще здесь, ты еще многих можешь сделать счастливыми, многих утешить. О них думай, на них смотри. Во все глаза смотри на то, что есть, отпуская то, что было. Не проморгай того, что теперь, что близко дыханием и взглядом. То живое, что рядом, – более право, чем все прекрасное и вожделенное в прошлом или будущем. Для прошлого – тихая грусть, для грядущего – озорное и нетерпеливое любопытство, для тех, кто рядом, – объятия и поцелуи и море нежности, которое плещется только в настоящем.
Как правильно выбрать подарок на Рождество?
Можно ли забыть эти лица? Эту дивную смесь удивления и окаменевшей отваги!
Кажется, это называется коллизия обязанностей: когда рвешься между двух огней – схватить злодея или уступить сладости преступной солидарности.
Москва перед Рождеством, и я в Москве. В последние часы перед поездом вспомнил о подарке нашему старцу. Весь в сумках, в расстегнутом с жару пальто – где искать? Магазин подарков тут же, и все здесь, в столицах, дорого, но вот этот малыш-подсвечник с дракончиком придется батюшке по душе. Не хватает денег. Ишу банк. Все закрыто. Обежал всю улицу. В сумках. В шубах. Вот в переулке какие-то «курсы». Выдали как из-под полы. Мчусь обратно «в подарки», зажав мятые купюры. До поезда час, а отсюда две пересадки. Успею ли?
Томные дамы смотрят сонно, но снисходительно:
– Вам в подарочной упаковке?
– Давайте.
– Можно вот в такой коробочке. Или возьмете с этим футляром? У нас обычно…
– Пойдет.
– Вам в какую бумагу завернуть? Тут подойдет…
– Идет.
– Вам с лентой или…
– Крутите. Только поскорее.
– По карточке?
– Нет, вот тут все уже, без сдачи.
– Вам в фирменный пакет?
– Сестрички, пожалуйста!
– Но мы еще не…
Расплатился. Мчусь на воздух. Видно, все-таки забыли кое-что «подарочные тети»: орут вслед долго и пронзительно, словно режут их, электронные ворота. Надрываются на всю улицу. И вот картина: по направлению к государственной границе несется неистовый поп в пальто нараспашку, без шапки, волосы выбились из-под шарфа, глаза безумные, весь в сумках и пакетах, бежит от магазина, который неприлично громко и нервно ревет сигнализацией. И лица честных москвичей: хватать или прикрыть беглого батюшку?
Можно ли забыть эти лица? Будьте благословенны москвичи и гости столицы!
Пытка подарками
С магазинами у меня всегда приключения, хоть и не заходи. Нормальный человек в магазине оживает. Отдельные товарищи просто впадают в товарно-мистический экстаз, забывают про ранения, ушибы и переломы, так что и не угонишься за ними. Щуплые барышни пробиваются вперед, будто борцы сумо «под прикрытием», отощавшие, но не утратившие хватки. Дамы в теле парят над залом, кружатся, словно в танце, являя неожиданную грацию и тончайшие оттенки чувств на ожившем лице.
Торжище бодрит. Рынок омолаживает. Сегодня шопинг даже прописывают как дорогое и модное лекарство. И не жалко! Был бы человек хороший! Радостно вам покупки делать? Вот и славно! Порадуюсь вместе с вами. С одобрением. Но и с завистью – потому что непросто у меня с магазинами. Кому сказать: стыжусь делать покупки. Избегаю всеми силами. Бывает же такое! Обо всем расскажу психоаналитику, а пока вот так: захочется какой-нибудь «вредности» – колы или чипсов – оглядишься вокруг – не разошелся ли народ? – наберешь побольше воздуху и нырнешь в недра товарного вертепа. Страшнее всего на кассе: почему-то всегда чувствую себя виноватым перед продавщицей и окружающими. Через электронные ворота прохожу с убеждением, что непременно зазвенят, и ведь звенят, злодеи! Нет, я не ворую. Но, бывает, очень надо забежать в магазин, особенно в предпраздничные дни, выбрать подарки друзьям, а это дело непростое.
Дарить подарки – тончайшее искусство. Многое можно сказать о человеке по той манере, как он делает подарки. Потому что подарок – дело затратное, и самые высокие расходы – это не деньги, а внимание, мысль, время, забота – не столько к подарку, сколько к любимому человеку. Хороший подарок, как дорогое вино, требует времени, любви и терпения. Настоящий подарок должен быть выстрадан. Это наука, которой учатся долго и кропотливо, и счастлив тот, кто найдет себе учителя.
С миру по кошке
Ученые всего мира в итоге многолетних испытаний убедительно доказали, что кошки в своем естественном состоянии не способны слезать с деревьев. Забираются путем понятным и очевидным, но как вернуться на землю, природа им не подсказала. Выдох облегчения! Уж я-то всегда думал, что наши монастырские кошки просто отчаянные симулянтки и капризные вопилки. А им просто не дано. Кое в чем они инвалиды, и без помощи нас, хватких и полноценных, им никак не обойтись.