Мальвина

Глава четвертая: Маша

— Ты правда собиралась встречаться с тем циклопом? — интересуется Влад, когда машина выезжает со двора.

— Ты как будто разочарован. Ревнуешь? — Я могу быть язвой, особенно когда меня вынуждают.

— Конечно, я разочарован и ревную, — слово в слово соглашается он.

Самое ужасное, что я понятия не имею, врет он или говорит правду. Хотя какая там правда, мы же видимся второй раз в жизни.

— Ну, если идеал померк, то может сразу в ЗАГС? — Попытка не пытка, вдруг согласится.

Влад, улыбаясь плотоядно, как змей, медленно распутывает узел галстука и стягивает его с шеи. Осторожно перематывает ладонь, делает неуловимый жест — и как бы невзначай вертит в пальцах уже некое подобие петли.

— Скажешь так еще раз, Мальвина, и я тебя свяжу. — Он еще и имеет наглость подмигивать. — Чтобы исключить побег.

Я на всякий случай отодвигаюсь подальше, буквально влипаю в дверь.

— Не любишь постельные игры, солнышко мое? — наседает муженек.

Вот что ему сказать? Что я ничего об этом не знаю? Вот сейчас признаюсь — и все, пиши пропало. Будет как в той книжке: захочет мое невинное тело, развратник. Да у него на лбу написано, что такими монашками, как я, закусывает горячих девочек из клубов.

— Терпеть не могу секс, — вру, надеясь, что убедительно. — Я совершенно фригидная, чтоб ты знал.

Вообще я рассчитывала на другой эффект, а не на вот эту ухмылочку.

— Мы обязательно исправим это упущение, милаха.

— Раздельные комнаты, — напоминаю я.

Вот блин, краснею!

Быстро отворачиваюсь к окну, зажимаю рот ладонью и слышу, как Влад достает телефон.

— Люба, перезвони в «Гранде» и скажи, чтобы сервировали на четверых. Я буду с женой.

«Гранде»? Это тот роскошный ресторан, про который мне Юлька все уши прожужжала, что там ужинал сам Джонни Депп, когда приезжал на кинофестиваль в прошлом году? Очень интересно, как я туда пойду, если у меня нет ни одного вечернего платья?

— И так, Мальвина, поделишься секретом, на что собираешься потратить деньги за наше соглашение? — интересуется Влад.

— Предпочитаю не делить шкуру неубитого медведя.

— Перестань. Наверняка у тебя есть какие-то девичьи розовые мечты. Например, престижный ВУЗ.

— По-твоему, все должны быть крутыми юристами, менеджерами или политиками?

— До всех мне дела нет, солнышко, — уточняет он.

— Мне нравится моя работа. Я люблю детей и не считаю зазорным и не престижным вытирать их носы и учить завязывать шнурки. А выпускницу крутого университета ты можешь начинать искать уже сейчас — за месяц точно встретится та самая, умная и образованная.

— Мальвина, хватит разговаривать со мной затылком, — намекает Влад.

Поворачиваюсь и натыкаюсь носом на его нос. Вот же змей. Когда успел подвинуться так, что я не услышала?

— Меня, Машенька, не интересуют другие женщины, — говорит он, мягко скользя взглядом по моим губам. — К твоему счастью, потому что я такой — один единственный. И весь твой.

— Мне полагается припасть к твоим ногам? — не теряюсь с ответом.

И мне совсем не нравится запах его парфюма. Совсем-совсем. И это сочетание бергамота, лаванды и дубового мха ни капельки ему не подходит. Ну… чуть-чуть. И нота полыни[1] наполняет его черный взгляд демонической дымкой.

— Можешь просто меня обожать, — шепчет Влад и тянется ко мне с недвусмысленным намерением поцелуя.

Прежде чем понимаю, что делаю, ладони взмывает в воздух и оставляют звонкий шлепок на его щеке. Влад оторопело моргает, водитель косится на наши «игрища» в зеркало заднего вида, а я, поправив воротник рубашки, как ни в чем не бывало напоминаю:

— Фиктивный брак, обожаемый мой, не предполагает поцелуев.

На самом деле у меня внутри все звенит от злости. Сама не понимаю, как держусь. Может показаться, что в этой ситуации мне положено рыдать от счастья и в самом деле обожествлять этого мужчину, но это дурацкая ситуация. Только из-за того, что у него много денег и он дерзко флиртует, я не упаду в его объятия. И штамп в паспорте — просто ошибка, дурость. Хотя нет, это еще и урок мне на будущее: не пить и не соглашаться на авантюры подруг.

— Ты в порядке? — хмуро интересуется Влад, потирая щеку.

Крепко я его: пятерня горит на коже, хоть отпечатки снимай. Ну и поделом, нечего лезть с непрошенными поцелуями.

— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю с невозмутимым видом.

— Считаешь, я заслужил оплеуху?

— Конечно, поэтому и врезала.

С минуту мы пристально смотрим друг на друга. Этакая коррида взглядами: он все больше прищуривается, а я все шире улыбаюсь. Совершенно искренне улыбаюсь, потому что впервые в жизни ощущаю незамутненную радость торжества справедливости. Может, к его ногам и падают все женщины вокруг, но меня до такой степени Влад точно не впечатлил.

— Ладно, Мальвина, поговорим об этом позже, — говорит он, уступая.

Моя маленькая победа. Не трудно догадаться, с какими мыслями он приехал и какие далекоидущие планы строил. Откуда я это знают? Потому что все эти «солнышки» и «Машеньки» — это стандартный набор реплик в лексиконе вот таких мужчин. Просто удивительно, что в придачу к этому не всучил мне дорогущий веник.

Откуда обо всем этом может знать девятнадцатилетняя девушка с мизерным сексуальным опытом? Ну, говорят, я правда симпатичная. Свист из окна дорогой машины — самое «невинное» из того, что мне приходилось прочувствовать. А еще я двенадцати лет жила в детском доме и слышала много чего от девочек постарше, которые украдкой сбегали в ночные клубы. И оттуда они приносили не только «залеты», но и кучу жизненной мудрости. Например, о том, что пить с незнакомцем наедине — это почти стопроцентный секс этой же ночью. Никогда не прощу себе эту глупость.

Мы живем в большом доме. Правда большом: два этажа, куча комнат, и даже огород есть. Мои приемные родители — самые лучшие люди на свете. Своих детей у них только двое: мои старшие брат и сестра. А остальные десять — приемные. Старшие давно живут отдельно, моя сестра-одногодка учится на врача в соседнем городе. В другой день у Влада не было бы шансов увидеть всю семью в сборе, но сегодня особенный день: день рождения мамы. И по этому поводу у нас целое торжество!

Выскакиваю из машины, которую водитель Влада паркует перед калиткой. Шумно вдыхаю аромат шашлыков: как же я по ним соскучилась! Так, как их готовит Толик — мой старший брат, их не готовит никто! Проверено и высечено на камне.

Влад настороженно зыркает в сторону калитки, когда я вхожу во двор.

— Ну? — спрашиваю с плохо скрываемой иронией. — Так и будешь стоять?

— У вас какое-то торжество? — Он делает паузу, как бы акцентируя мое внимание на звуках музыки и голосах, которые доносятся с обратной стороны дома.

— День рождения у моей мамы, — вскрываю карты.

Он стискивает челюсти и, кажется, хочет крепко высказаться, но не успевает, потому что мимо меня проскальзывает Егор — самый младший из моих братьев. Ему всего пять, он не выговаривает половину алфавита и вообще жуткая рыба-прилипала, но переговорит любого. Я Егора совершенно не интересую — знает, что бесполезно клянчить сладости. А вот выпотрошить новую жертву — это святое.

Не успевает Влад уйти с линии поражения, как Егор буквально врезается в него, обхватывает за ногу и от нетерпения пританцовывает на его идеально чистых туфлях. То есть, идеально чистыми они были секунду назад. Влад пытается стряхнуть его, словно мелкую собачонку, поднимает на меня ошалелый взгляд и разводит руками.