Капитан поневоле

Повинуясь внезапному порыву, Саша обхватил Постумию за бритый затылок, и закрыл её губы нежным поцелуем. Они долго так стояли, не в силах оторваться друг от друга. А когда, наконец, Саша отстранился, то спокойным и уверенным голосом произнёс:

– Всё правильно. Это твой путь, который лишь на короткое мгновенье пересёкся с моим. Дальше каждый пойдёт сам, сохранив в сердце память о светлых днях, проведённых вместе, и о испытанном счастье. Надеюсь, что я останусь для тебя не только хорошим любовником, скрасившим серые будни службы.

– Нет, не только. Если бы не ты, я бы не додумалась до тех мыслей, которые так поразили ректора.

– Надо же, как интересно. – С печальной усмешкой сказал Саша. – Я, больше всего на свете желая быть рядом с тобой, заронил в твою голову мысли, которые в конечном итоге и увели тебя от меня.

– Год назад ты мог остаться в храме и стать жрецом. – Ответила Постумия. – И тогда, я бы точно от тебя никуда не делась. Или мы вместе поехали бы учиться.

– Может быть… Может быть… – Задумчиво проговорил Саша. – Но теперь-то уж, пути назад точно нет. Я принял на себя обязательства, от выполнения которых зависит жизнь слишком многих людей.

Поэтому, даже если бы я захотел, то уже не смог бы свернуть с выбранной дороги. В конце концов, так даже лучше. В будущем, и тебе и мне пришлось бы делать один очень трудный выбор, способный полностью изменить нашу жизнь. А теперь такая необходимость отпадает в принципе. Во всяком случае для тебя.

– О чём ты? – Насторожилась Постумия.

– Теперь это неважно. – Грустно сказал Саша. – Об этом лучше вообще никому не знать.

Постумия некоторое время не сводила с него пристального взгляда, но Саша выдержал эту дуэль. А поскольку она даже предположить не могла, что он имел в виду, то вынуждена была отказаться от попыток узнать его тайну.

– Пойдём, надо всё же поесть нормально. – Сказал он, обняв женщину за плечи. – А то ты выпила уже из меня все соки.

– Мне пора в казарму. – Виновато сказала Постумия.

– Тебя накажут? – Шутливо спросил Саша.

– Нет, я отпросилась на вчерашний день.

Они прошли немного вместе до развилки дорожек.

– Я надеюсь, ты не уедешь прямо сейчас? – Спросила Постумия.

– Завтра. Я хочу провести с тобой последнюю ночь.

– Я тоже. И… заходи вечером в казарму, намну тебе бока напоследок. – Улыбнулась Постумия.

Когда Саша добрёл до дома Леонидыча, то никого не увидел на веранде. Не было не сил, не настроения что-то делать и предпринимать. Хотелось просто посидеть в тишине, и осознать то, чего лишился. Умом он понимал, особенно теперь, что у них действительно разные пути, но сердцем пока что принять этого не мог. Вскоре появился Леонидыч, возвращаясь из какого-то храма. Молча сел рядом на ступеньках.

– Рассказала? – Тихо спросил он.

– Да. – Ответил Саша. – А вы знали?

– Конечно, знал. Но такие вещи лучше узнавать из первоисточника, поэтому я был не вправе влезать в ваши отношения. Да, и убежал ты довольно быстро. Когда бы я тебе это рассказывал?

– Я вас совершенно не виню. Всё правильно. – Тихо сказал Саша. – Просто грустно. Вы же понимаете?

– Да. – Ответил Леонидыч, и, помолчав, так же тихо спросил. – Ты ел?

Саша покачал головой.

– Я тоже голодный. Где-то у Фотины был отличный супчик, сейчас мы его и раздобудем. – И с этими словами отправился на кухню.

Весь день говорили о всякой ерунде. Леонидыч сетовал, что толком ничем не может помочь в освобождении Дмитрия, хотя, как выяснилось, хороших адвокатов привёл именно он. Сейчас, конечно, мог подкинуть денег, но это были действительно скромные суммы, достаточные, чтобы прожить одному, и совершенно не достаточные, чтобы содержать корабль. Мог походатайствовать о получении кредита в банке, зависимом от храмовников, но возвращать пришлось бы с большими процентами. А у Саши от прежних времён осталась стойкая аллергия на банкиров и кредиты.

Вечером зашёл в казарму, где его уже ждала Постумия. Она сразу вручила ему учебную шпагу, и начался жаркий бой. Если раньше Саша получал от неё тумаки, и почитал за счастье, если ему удавалось дотянуться до неё, то сейчас они поменялись местами. Причём, Постумия совершенно не ожидала такого поворота, и сначала отнесла это на счёт своей расслабленности. Но даже когда она использовала всё своё мастерство, ситуация мало изменилась. Убедившись в том, что мастерство Саши резко возросло, и получив несколько болезненных ударов, Постумия отступила назад, и отсалютовала шпагой своему партнёру.

– Кажется, теперь мне надо учиться у тебя. – Сказала она с горькой улыбкой.

– Плох тот ученик, который не превзошёл своего учителя. – Произнёс Саша, отвесив учтивый поклон.

– Тебя учил кто-то ещё. – Утвердительно сказала Постумия. – И я бы с удовольствием теперь брала уроки у тебя. Жалко, что на это нет больше времени.

– Может, займёмся чем-нибудь другим, раз у нас мало времени? – Шутливо поинтересовался Саша.

И Постумия с этим немедленно согласилась. Ночь была жаркой, они оба старались насытиться друг другом на всю оставшуюся жизнь, хоть это и невозможно. Утром Постумия сняла со своей шеи серебряный амулет, который всегда был на ней. Это была грубовато сделанная морда волка с разинутой пастью.

– Это оберег, который в большом почёте в тех местах, откуда я родом. – Сказала она. – Вполне возможно, что я до сих пор жива благодаря ему. Мне он больше не нужен, скоро я одену знак Ипни. А вот тебе в самый раз. К тому же, пусть это будет память обо мне. Оденешь?

– Конечно. – Ответил Саша, приподнимая голову над подушкой. Он испытал странное ощущение, когда маленький кусочек металла лёг ему на грудь. Только что снятый с тела Постумии, хранящий её тепло, частички пота, запах, и что-то ещё. Возможно, частичку её души, которую она теперь передавала ему.

Покинув храмовый комплекс, Саша решил проведать Игоря. Благодаря тому, что в пути он чередовал галоп с шагом, то до деревни добрался за два дня. Староста принял его радушно. Может, и не как старого знакомого, но никакого недовольства не высказывал по поводу гостя, и на угощение не поскупился. Его младшая дочка, которой Саша в самые первые дни подарил складной ножик, за эти полтора года сильно выросла, превратившись в высокую жилистую девушку, и очень радовалась прибытию гостя. А когда узнала, что он теперь капитан собственного корабля, то смотрела на него с нескрываемым восхищением.

Игорь тоже был рад приезду старого друга. С жадностью выслушал все новости из первых рук. А известие о том, что обратный путь существует, но не здесь, окончательно встряхнуло его, пробудив жажду действия. Первым его позывом было отправиться на другой континент, и перевернуть там всё вверх дном в поисках портала. Но когда Саша обрисовал ему обстановку, и то, что аборигены в тех краях дружелюбием не отличаются, и скорее всего просто прибьют любого чужака на своей земле, то товарищ поумерил свой пыл. В конце концов он решил присоединиться к друзьям, начав осваивать морское дело. Потому что копаться в конторских книгах он бы не смог однозначно. Возникла было мысль забрать все свои туристические пожитки из тайника в горах, но, во-первых, не понятно было, где их хранить. На корабле-то места мало. А во-вторых, зачем им катамаран на море? Разве что гидрокостюмы могли пригодиться, как очень полезная штука и в исключительных случаях.

Когда все решения были приняты, Саша отправился на переговоры с хозяином по поводу лошадей. Одну для Игоря, другую для баула с гидрокостюмами и вещами товарища. Но лишних у старосты не было. Со скрипом он согласился продать только одну лошадь. А вторую предложил поискать в селе. Саша подозвал околачивающуюся рядом хозяйскую дочку, явно подслушивавшую взрослые разговоры, и, вручив ей серебряную монету, предложил заработать ещё одну, если она найдёт, у кого можно купить лошадь. Обрадовавшись не столько деньгам, сколько вниманию аж целого капитана, она умчалась выполнять важное задание. И вскоре вернулась с положительными новостями. Две новые лошади обошлись в шесть сотен. Но Саша надеялся продать их в Бригесе примерно за те же деньги.