Страница 78 из 192
– Ты не дослушал. Кроме ошейника ты приговариваешься к месяцу обязательных исправительных работ. А конкретно – к чистке свинарника.
– ЧТО?!
Советники тоже заволновались, стали удивлённо перешёптываться. Гровер удивлённо посмотрел на старшего брата. И лишь мы, четверо, сидели в рядок с невозмутимыми лицами, наблюдая за спектаклем. Бастиан бросил на нас подозрительный взгляд, потом снова повернулся к королю.
– Я принц! Принцы не чистят свинарники! Нам это по статусу не положено.
– Вам и убийства организовывать не положено. Может, всё же дослушаешь?
– Но у меня же не будет магии, как я буду его чистить?
– Лопатой, Бастиан, лопатой. Руками. Но ты парень крепкий, справишься. Час физической работы в день тебя не убьёт.
– А запах? А грязная одежда? Я не смогу её зачаровать, и никто не сможет!
– Помоешься, переоденешься. Привыкнешь.
– За что ты так со мной, дядя?
– За что? ЗА ЧТО?! – Король резко встал с трона и, хотя оба дракона были примерно одного роста, буквально навис над съёжившимся от такого напора племянником. – Ты что, вообще не понимаешь, что натворил? Что могло бы произойти? Когда я снимал со своего сына ошейник, он едва дышал! Ты не представляешь, что это такое – когда твой ребёнок умирает у тебя на руках! И не приведи небо, чтобы когда-нибудь узнал! Осознаёшь ли ты, Бастиан, насколько сильно я в тот момент хотел удавить тебя собственными руками, без суда и следствия? И меня никто бы не осудил, никто. А ты тут стоишь и нюни распускаешь – ах, я испачкаюсь, ах, мне пахнуть будет! Ты уже испачкан по самую макушку, и сомневаюсь, что хоть когда-нибудь отмоешься. Свиное дерьмо – это то, чего ты достоин, что ты сам себе выбрал, возомнив себя избранным и взявшись играть чужими жизнями! Поэтому стой молча и слушай свой приговор, пока я не превратил твоё наказание в пожизненное!
На какое-то время в зале воцарилась тишина, все замерли и, похоже, не дышали. Несколько раз глубоко вздохнув, чтобы успокоиться, король вернулся на трон.
– Прошу меня простить за мой срыв, – это в нашу сторону. Потом уже Бастиану. – Слушай внимательно и не перебивай. Месяц чистки свинарника. Это не обсуждается. За каждый пропущенный день – плюс год в ошейнике. Откажешься совсем – увеличишь своё наказание на тридцать лет. Всё понял?
Бастиан молча кивнул, глядя в пол.
– Если после окончания обязательного месяца продолжишь работать – будет сокращаться срок ношения ошейника. Один день добровольных работ – минус пять дней в ошейнике. Таким образом, срок можно сократить со ста пятидесяти до тридцати лет. Это зависит лишь от тебя. Всё понятно? – Снова кивок. – Есть вопросы?
– Только один. Ты ведь придумал всё это заранее? На самом деле ты и не собирался меня казнить?
– Нет. Но не ради тебя, а ради твоего отца и бабушки, которые тебя любят, а я не хочу причинять им боль.
– Я потратил свою страховку впустую… – голос Бастиана звучал убито. – И что мне теперь делать?
– Что хочешь, – пожал плечами король. – Можешь вернуться в свою комнату или отправиться гулять. Можешь лечь спать или читать книгу. Твоя жизнь не изменится, тебя никто не станет сажать в подземелье на хлеб и воду.
– Не изменится? Ни крыльев, ни магии.
– А у Вэйланда не было бы жизни. Ты хотя бы жив, и со временем вернёшь себе и крылья, и магию. А у моего сына такого шанса не было бы. Уходи, Бастиан, я не хочу тебя больше видеть. Аудиенция окончена.
А потом мы молча смотрели, как осуждённый принц уходит из зала. На пороге он обернулся и взглянул на меня. И столько ненависти было в его глазах, что я содрогнулась. И тут же две ладони опустились мне на плечи.
– Я не позволю ему тебя обидеть, – Вэйланд.
– С нами ты в безопасности, мальчик мой, – Реарден.
А у меня вдруг сдавило горло от того, что два этих, таких разных и таких похожих дракона, совсем недавно вошедших в мою жизнь, так обо мне заботятся. Как ещё никто, кроме Руби, не заботился. У меня вдруг появилось чувство, что я нашла семью.
Члены совета дружно встали, поклонились королю и вышли, на этот раз – через парадную дверь. За ними – пятеро стражников, тех, что пришли позже. Лихнис укладывал Кристалл Правды в шкатулку и тщательно её запирал, причём, как я поняла, ещё и магическим замком. Король встал и подошёл к нам.
– Нелегко это, оказывается – выносить приговор своему родственнику. Всё не так. С посторонними проще, там можно быть отстранённым и беспристрастным. Но когда обвиняемый – родной племянник, а пострадавший – собственный сын… Может, кто-то и в состоянии остаться беспристрастным, а у меня не получилось.
– Мы всё понимаем, сынок, – Реарден встал и обнял короля. – Ты хорошо держался. Не знаю, как бы я выдержал на твоём месте подобное.
– Мне жаль, Эверилл, – Гровер встал рядом. – Не понимаю, где я просмотрел сына? И как эти эльфы умудрились так ему голову задурить?