Не единственная

Рональд приветствовал капитана корабля, объяснил ситуацию. Тот сообщил, что силы ада внезапно отступили. Теперь мелкая нечисть сдавалась в плен, и никто не знал, что с ними делать. А высшие сущности ада вдруг ослабели, некоторые из них тоже сдавались в плен и молили о пощаде, просили сохранить им жизнь и дать возможность обитать где-нибудь в Андоррэ.

— В любом случае ад замолчал надолго, — сказал Рональд. — А если когда-нибудь воспрянет — что маловероятно после смерти Трех — архоа будут на страже.

Эдор, молчавший все это время, вдруг сделал шаг к нему.

— Наставник… — с усилием произнес он. — Прости, что продал тебя…

Рональд кивнул и добавил:

— Спасибо, что пришел за мной в ад. Твой отец прав, это поступок Правителя.

— И… — казалось, Эдору тяжело произнести это. Лицо исказила гримаса. Но он уже привык побеждать самого себя. Он рывком снял с пальца черное кольцо. — Вот твое кольцо. Я взял его без твоего ведома. И оно не принесло мне счастья…

Рональд принял кольцо и коснулся его плеча:

— Кто знает, — усмехнулся он. — А кольцо мне еще пригодится.

И оба замолчали. Черные и янтарные глаза смотрели друг на друга, и воздух между ними становился то густым, то легким и ясным. Наконец Эдор отвел взгляд и обернулся к Аньис. Ему снова было сложно говорить.

— Я люблю тебя, Аньис. Больше, чем Сокровище. Знаю, что в твоем сердце есть место и для меня… Достаточно, чтобы спасти мне жизнь. Мы оба это знаем. Но ты любишь своего мужа. Я должен уйти. И я… я буду всегда ждать тебя, — по смуглой щеке прокатилась слеза.

«Надо же, а я думала, драконы не могут плакать», — пронеслось в голове у Аньис. А сердце зашлось светлой болью. В этот момент ей хотелось кинуться ему на шею, прижаться, остаться с ним… Но рядом был Рональд, которому она принадлежала всегда. Который был ее жизнью. Ее миром. И она не может выбирать.

— Может быть, когда-нибудь тебе надоест твой старый занудный муж, и ты придешь ко мне! — с наигранным весельем сказал Эдор и потер глаз. — Я ухожу, меня ждет мой флагман. И мои люди, ведь я заставил их сменить пиратскую долю на долю солдат в войне за мир. Встретимся на берегу, наставник. Ты прав, у нас еще много работы.

Он развернулся, отошел к носу корабля. Встал, раскинул руки, и черный вихрь закружил над палубой. Вихрь поднялся выше, и спустя мгновение огромный черный дракон расправил крылья и устремился к одному из соседних кораблей.

Аньис с восхищением и тоской смотрела ему вслед. «А я ведь никогда не видела его драконом… Такой большой, но изящный, красивый, хищный, мощный… Он бесподобен». В глубине души ей хотелось подняться с ним — в драконий полет, разрезающий воздух, разрывающий облака. Вдвоем, на закат…

Дракон спикировал вниз, вновь обратился черным вихрем и приземлился на палубе пиратского корабля.

Рональд внимательно смотрел на нее. От него не укрылась слеза, пробежавшая теперь уже по ее щеке. Не укрылся и растерянный взгляд…

— Иди к нему. Я прикажу спустить шлюпку и отвезти тебя, — вдруг отрывисто сказал он, взял ее за плечи и развернул к себе. — Иди. Ты любишь его, и он тебе подходит. Я не зря говорил, что отпущу тебя, когда понадобится. Этот миг настал. Иди, Аньис. И, пожалуйста… родите много маленьких водных дракончиков… Когда-нибудь я зайду посмотреть на них, — Рональд улыбнулся ей, словно утешал ребенка.

— Рональд… Но я люблю тебя… — прошептала Аньис. Сердце разорвалось от светлой боли и неземной благодарности.

— Я знаю, — он прижал ее к груди, а Аньис порывисто обняла его. И закрыла глаза, запоминая. — Но так бывает, Аньис, — мягко продолжил он. — Ты любишь меня и любишь его… Но с ним у тебя больше будущего. Вы подходите друг другу. Да и он заслужил свое Сокровище. Ваша любовь — любовь дракона и обретенного Сокровища — даже разрушила ад и убила Трех…

Аньис подняла лицо, кивнула. Она не сдерживала слезы, а Рональд нежно целовал ее так, как целуют на прощание. Оторвавшись на мгновение, он приказал спустить шлюпку и сам мягко направил Аньис к ней.

Оглядываясь, словно во сне, Аньис пошла к борту. Одна часть ее души в любом случае будет потеряна сегодня, с кем бы она ни осталась… И похоже, это будет большая ее часть.

— Подожди! — Рональд вдруг кинулся за ней и взял за руку. — Надень его, — улыбнулся он и вложил ей в руку черное кольцо. Кольцо драконов.

— Но это ведь твое кольцо, оно тебе необходимо… — удивилась она. Даже это он отдает ей. Душа рвалась в сомнении.

— Отдашь потом! — рассмеялся Рональд. — Надень! Будешь, если что, приказывать своему взбалмошному мужу!

Аньис улыбнулась сквозь слезы и надела кольцо на безымянный палец правой руки.

И все изменилось. Мир вдруг наполнился яркими красками, а слезы высохли, оставив на щеках две соленые дорожки. Солнце засияло ярче, а сердце заполнила неведомая ей прежде широкая радость сильного и смелого бытия. Каждая клеточка ее тела вибрировала, она ощущала, как кольцо неумолимо меняет ее, пробуждает, заставляет обрести саму себя.

Она точно знала что делать.

Аньис решительно подошла к носу корабля, обернулась на Рональда и благодарно улыбнулась. Его последний подарок… Бесценный. Он подарил ей саму себя.

Аньис со смехом подняла руку, ощущая, как все в ней приходит в движение. И вот уже коричневый с золотыми всполохами вихрь закрутился на носу корабля. Она устремилась вверх… И одним рывком — изнутри, из центра ее души — золотисто-коричневый водный дракон расправил крылья.

И взвился вверх.

Она смеялась внутри. Безошибочное чутье ее крови, спавшее всю жизнь, знало, как это — лететь. Как взмахивать крыльями, как ловить потоки воздуха. Она поднималась все выше и выше под облака. Смеясь, наслаждаясь тем, о чем, оказывается, мечтала всегда — полетом.

И тут еще один вихрь закрутился недалеко, на соседнем корабле. И черный дракон с победным воем устремился в небо. Он догнал золотистого и летел крыло к крылу, ловя ее мысленный смех, ее неудержимую радость.

— Добро пожаловать в мой мир, архоа Аньис! — услышала она. — Добро пожаловать, любимая!

ЭПИЛОГ 1

Рональд Эль вошел в мастерскую. Зеленые глаза смотрели с портрета, как всегда, понимающе. Пронзительно, остро, но с тем бездонным пониманием, что свойственно проницательным существам, чье знание людей идет от глубокого сопереживания.

Что ж… Ад повержен, работа сделана. Жаль только, что игрок, стоявший у ада за спиной, так и остался в тени. Но счастье Аньис и Эдора этого стоило. Они заслужили.

А что заслужил он…

Рональд усмехнулся.

Так лучше, подумал он. Лучше для Аньис. Девочка стала драконом. Обрела себя, свой народ, возможность иметь детей от любимого человека. Любовь к нему, Рональду, изменится в ней. Станет благодарностью и светом. А может быть, уже стала.

А он… На месте Аньис не осталось пустоты. Слишком много он ей отдал, слишком красиво отпустил. Лишь немного сожаления о собственном утраченном счастье. Ему еще долго будет ее не хватать, но знать, что она счастлива — большое утешение.

Впереди у него много работы. А потом…

«…Потом ты родишься снова, и мы встретимся», — подумал он, и с любовью посмотрел на портрет. Казалось, зеленоглазая чуть улыбнулась: так и будет.

Она не могла не смотреть назад. Смотрела на Рональда, спускалась по веревочной лестнице и обливалась слезами. Решение было принято, но как же больно это оказалось.

Машинально оперлась на руку матроса, когда садилась в лодку, опустилась на банку… Они отчалили, и вскоре, качаясь на волнах, под мерные взмахи весел, она смогла видеть высокую фигуру в черном на носу корабля. Он стоял, сложив руки на груди, величественный и одинокий. И смотрел вперед. Хотелось кинуться обратно, разбить это одиночество, раскидать его словами и поцелуями…

Но на другом корабле был Эдор. Такой же одинокий и еще не знающий счастья любви.

И вдруг высокая фигура на корабле резко повернулась в ее сторону, а в голове у Аньис прозвучал голос, глубокий родной голос: