Страница 7 из 60
Ровно в девять часов вечера Генка должна оказаться на месте. Такое время выбрал клиент, а она никогда не спорила со своими клиентами. Они сами выбирали в котором часу, в какой день и в каком месте умереть. Она свято чтила их последнее желание.
С этим заказом с первого дня начались странности. Хотя сначала она даже обрадовалась, что не придётся никуда лететь. Она работала по всему миру, кроме Швейцарии, Нидерландов и трёх американских штатов, где эвтаназия разрешена, но ни разу ещё у неё не было клиента в родном городе.
Хотя бабушка всегда говорила, что их чудный городок у моря, где побережье пестрит шикарными домами, просто кладезь для их ремесла. Ведь переехать жить на побережье могут себе позволить только состоятельные люди и делают это обычно ближе к старости, когда ничего так не хочется, как красиво стареть в уютном домике под шум волн.
И вот первый клиент в шаговой доступности. На встречу она пришла пешком.
Новенькая двухэтажная вилла, безжалостно отвоевавшая у соснового леса приличный кусок земли. Белые полоски дорожек расчертили его вдоль и поперёк. А неприлично высокий забор с колючей проволокой создавал иллюзию замкнутости и защищённости. Ярко-оранжевая крыша неприятно контрастировала и с синевой моря, и с зеленью леса. Этот закос под черепицу резал глаза, хотя его и смягчили перекрытиями стеклянных фасадов и отделкой приветливо распахнутых дверей.
Узнать, что на этом островке роскоши и благополучия кому-то требуется её помощь не стало неожиданностью. Но женщина, которую хозяин дома представил, как свою больную жену, обескуражила. Лет сорока с небольшим, красивая, ухоженная. Немного более худая чем следовало. Неоперабельный рак желудка оправдывал её худобу, но не её цветущий вид.
Геннадия пришла устраиваться к ней сиделкой. Именно такое условие она выдвигала. Прежде чем взяться за заказ она должна быть уверена, что клиент не просто нуждается в её услугах, он жаждет их.
— Пока я не доставлю вам много хлопот, — низкий бархатный голос женщины и мягкая улыбка располагали. — Мне скорее нужна компаньонка, чем строгий больничный уход.
— Хорошо, я постараюсь быть и полезной, и приятной, — улыбнулась в ответ девушка.
С этого разговора Генка начала приходить в этот дом почти ежедневно. Месяц с небольшим прошло до сегодняшнего дня, но в том, что этой женщине необходимо умереть, девушка не сомневалась.
Платановая аллея. Может не самая красивая в мире, но зато и не самая длинная. Сегодня её короткость казалось лучшим из преимуществ. Старые деревья давно срослись кронами и гулять в их густой тени было комфортно даже в середине дня. Именно здесь они и гуляли.
Обычно Генка везла инвалидное кресло со своей подопечной до самого конца аллеи, и там, где все туристы обычно сворачивали к морю, чтобы продолжить путь по широкой и многолюдной набережной, они поворачивали в глубь парка к большому рукотворному пруду.
Стриженную траву по его берегам бессовестно облюбовали собачники. Они гуляли здесь со своими питомцами в одиночестве или устраивали встречи клубов. В радостно резвящихся друг с другом четвероногих не было недостатка, и это доставляло удовольствие и её клиентке, и Амону, который валялся в этой сочной траве как барашек на выпасе.
По понятным причинам, кроме любителей собак редко кто отваживался добровольно ходить по этому газону. Администрация парка одно время боролась с собачниками, но потом, сдалась. Чище от этого не стало, но и грязнее тоже. И пусть по их городку не развешивали на каждом углу чёрные пакетики для собачьих экскрементов, как, например, во французском Довиле, не стал он и элитным курортом, да и берега его остались галечными, а не покрылись мелким песком, но люди уже учились уважать не только свои потребности, но и других людей, и, главное, собак.
Собаки всех мастей весело бегали за предметами разной степени упругости, услужливо бросаемыми хозяевами, а её хромой друг привычно разлёгся под кустом, обозначенным «до встречи».
Амон поднялся и приветливо замахал хвостом. Генка тоже обрадовалась и ему, и тому, что дошла вовремя.
Июльским вечером, когда дневная жара уже спала, но солнце ещё падало косыми лучами на землю, небо становилось ниже. И то, что называли небесами, как место, где всегда ждут, тоже казалось ближе, осязаемей, уютней. В этот покой хотелось влиться и остаться с ним навсегда. Именно это мгновенье остановить в застывших глазах. Не удивительно, что большинство её клиентов выбирали именно вечер.
Женщина уже ждала. Со своего места Генка видела лишь её затылок и длинную тень инвалидного кресла, но точно знала, что это она.
Девушка перевела дух. Дорога далась ей нелегко, но она сконцентрировалась на поставленной задаче, думала о человеке, которому в эти минуты намного тяжелее, чем ей, и это помогло ей преодолеть дорогу.
Геннадия никогда не разрушала магию последних минут. Не здоровалась, не обращала на себя внимание. Не спрашивала: «Вы готовы?» Разве можно к такому подготовиться?
Она подходила так незаметно, как только могла. Иногда ей помогал Амон. Он отвлекал на себя внимание. Клал морду на худые колени. Влажный чёрный нос тыкался в слабые ладони. Печальные собачьи глаза заглядывали в душу. Он сам был там однажды, на самом краю, на той границе, где жизнь становится ничем. Он видел смерть этими внимательными глазами. С ним уходить было не страшно.