Монстр

Хотя сидящий на моей кухне лохматый и небрежный Маркус Фрост едва ли мог считаться нормальной частью реальности. Но тем проще мне было воспринимать его не менее фантастический рассказ.

— Проект начался еще два с половиной года назад. Я узнал о нем примерно за месяц до того, как в меня стреляли. К тому моменту Рантор создала свою первую химеру, но она… через какое-то время оказалась неуправляема.

— И что с ней стало? — опасливо поинтересовалась я, ставя на стол две чашки — для него и для себя.

— А что обычно происходит с неудачным результатом эксперимента? — не глядя на меня ответил он, беря в руки заварочный чайник и разливая по чашкам чай. — Ее утилизировали.

— Это тоже была… я? — слова застревали в горле, но я все равно заставила себя задать этот вопрос.

Маркус покачал головой.

— Нет, Лина — это версия 2.0, так сказать. Вариант улучшенный и дополненный. Для первой версии Рантор брала другого человека, но та личность не оправдала ее ожиданий. Видимо. И она выбрала тебя.

— Но почему именно меня?

Маркус пожал плечами, машинально почесывая заросший подбородок.

— Честно говоря, не знаю. Возможно, она питала к тебе какую-то симпатию или, наоборот, антипатию. Или твои личностные характеристики оказались наиболее подходящими. Возможно, определяющей стала комбинация факторов. Или это лишь стечение обстоятельств, и на твоем месте могла оказаться любая. Насколько я понимаю, теперь мы этого уже не узнаем?

Он посмотрел на меня вопросительно, и я почему-то отвела взгляд, словно мне стало неловко. Но ведь это не я убила Рантор, а мой двойник!

— Она меняется, — тихо заметил Маркус, продолжая сверлить меня тяжелым взглядом. — Лина. В ней становится все меньше тебя и все больше этой твари — хамелеона. Происходит то, что случилось с версией 1.0. Только на полтора года позже. Интеллект, который ей достался от тебя, уступает инстинктам хищника.

— Значит, со временем она станет обычным монстром?

— Если мы это не остановим.

Я едва на обожглась чаем, услышав это.

— Каким образом?

— Рантор нашла способ подавить растущее доминирование хамелеона. Но для проведения этого ритуала ей было недостаточно только крови. Ей был нужен оригинальный организм. Ты. Но она понимала, что похищать тебя — опасно и накладно. Поэтому собиралась перейти к новой версии. Версии 3.0. Подозреваю, что Лина это поняла. И именно это спровоцировало убийство. Рантор не учла, что Лину так просто утилизировать не получится. Возможно, именно вторжение Корпуса позволило Лине убить свою создательницу до того, как та уничтожила ее. Там ведь наверняка поднялась суматоха.

Я поставила чашку на стол и закрыла лицо руками. Голова шла кругом от информации. Мой мозг просто разрывало от потрясений, входящих данных и возникающих вопросов. Эмоции тоже бушевали, и я не знала, чего хочу больше: разреветься или истерично рассмеяться.

— Откуда ты все это знаешь? Где ты был все это время? Как ты вообще выжил? И почему не дал о себе знать? Мы же… — мой голос сорвался, и только это заставило меня на мгновение замолчать. Но только на мгновение. — Мы похоронили тебя, Маркус. Я похоронила тебя. Ты хотя бы можешь себе представить, как мне было больно? Как было больно Берту? Всем нам!

Маркус нахмурился, его лицо помрачнело. Он надолго замолчал, о чем-то задумавшись, потом тяжело сглотнул и внезапно протянул руку, снова сжал ею мою. Раньше он редко позволял себе прикасаться ко мне.  

— Я все понимаю, Нелл, но поверь, мне было хуже. Потому что вы потеряли только меня, а я потерял всех вас. Последние годы у меня не было другой семьи, кроме моей команды в Корпусе. Но я подставился сам, едва не погиб. Я не мог подставить еще и вас. Я не хотел рисковать никем из вас. Был человек, который мне помогал. Точнее, маг. Он вытащил меня, спас мне жизнь. Спрятал. Помог снова встать на ноги. Но даже он предпочел пойти своим путем, когда я решил продолжить расследование. А я должен выяснить, кто стоит за проектом «Ангел». И не только потому, что существа, подобные Ангелине, угрожают безопасности Дарконской Федерации. А потому что эти эксперименты бесчеловечны. И их надо прекратить.

С этим я определенно была согласна, но что-то все равно меня смущало.

— Тебе удалось что-то узнать о заказчиках эксперимента? Кто его финансировал?

Маркус покачал головой, сокрушенно вздохнув и откинувшись на спинку стула.

— Увы. Следы теряются в недрах Корпуса Либертад. Вероятнее всего, в нем остался кто-то, кто работал вместе с Рантор до того, как ее уволили, и продолжил сотрудничать после. И именно этот кто-то связывал ее с заказчиком.

— Тогда почему ты пришел сейчас?

Именно этот вопрос занозой сидел в голове. Желание Маркуса оградить нас от опасности было понятным и естественным, оно абсолютно вписывалось в его характер. Если у него был напарник из магов — возможно, ему помогал кто-то из магического департамента Корпуса — то его действительно могли за тридцать секунд перенести порталом в другое место. Туда, где ему оказали помощь после ранения. И даже было понятно, почему после покушения этот маг самоустранился, зная, что Маркус никогда его не выдаст, никому не назовет его имя.

Но было совершенно непонятно, почему Маркус, так ничего и не найдя, вдруг появился в моем доме. Из всех нас — именно у меня, а не у того же Антуана, если он хотел предупредить об опасности. Это не вписывалось в схему.

— Потому что хочу помочь Лине.

Ответ прозвучал именно так, как и должен был: просто и прямо. Маркус никогда не юлил.

Я лишь вопросительно приподняла брови, предлагая ему продолжить.

— Ее еще можно спасти. Если провести ритуал. Она останется человеком. Настолько, насколько это возможно. Не потребуется… «утилизация». Ее не придется уничтожать. Но времени мало. Это надо успеть сделать до того, как ее человеческая половина будет подавлена хамелеоном. Тогда действительно останется только монстр.

— Ты так беспокоишься о ней…

Я недовольно поморщилась, услышав в собственном тоне слишком явную, неприкрытую ревность. Маркус только снова тепло улыбнулся мне.

— Честно говоря, я всегда был привязан к ее прототипу. Она ведь в какой-то степени ты. У нее твои воспоминания до того дня, как у тебя взяли донорскую кровь два года назад. Попробуй представить себя на ее месте. Ее два года держали взаперти, изучали, относились как к вещи, а она помнит, как была тобой. Помнит, как была человеком, как была свободной. У нее твои мысли и твои мечты. Твои чувства. Я вижу в ней тебя. Поэтому хочу ей помочь. Разве ты этого не хочешь?

И в тот момент, когда он задал этот вопрос, мир неожиданно обрел прежние очертания, все встало на свои места. Раздирающая голову боль унялась, а по груди разлилось тепло.

— Да, — призналась я в том, чего стыдилась все эти часы. — Я хочу ей помочь.

Глава 6

Маркус, конечно, остался на ночь у меня. Лишь деликатно уточнил, не создаст ли это для меня проблем. Я заверила, что не создаст. И либо у меня на почве сумасшедшей радости разыгралось воображение, либо он действительно выдохнул с облегчением.

В другой ситуации я, наверное, не смогла бы сомкнуть глаз всю ночь, думая о том, что он спит за стенкой, на моем диване в гостиной. Но в ту ночь я была слишком измотана, а потому провалилась в сон без сновидений, едва моя голова коснулась подушки.

Судя по тому, что с утра у меня болели шея и плечо, за ночь я ни разу не изменила позу. И не услышала будильник, потому что проснулась от солнечных лучей, бьющих мне в глаза. Зашторить окно накануне я совершенно забыла.

Кое-что еще заставило меня мгновенно проснуться: звуки и запахи. Приглушенно работал телевизор на кухне, шуршала в ванной стиральная машина, на кухне кто-то гремел посудой. А по квартире плыл аромат жареного теста с примесью ванили и корицы. Все это было настолько ненормально, что я сначала резко приподнялась на кровати, а потом вскочила с нее, на ходу натягивая поверх майки на тонких бретельках плотную клетчатую рубашку.